Фаберже 1 (СИ) - Хай Алекс

Я уселся за стол и сразу перешёл к делу:

— Первостепенная задача этого проекта — привлечь инвесторов.

Отец удивлённо поднял брови:

— Инвесторов? Саша, у нас нет времени на…

— Именно поэтому они и нужны, — перебил я. — Текущими мощностями мы не успеем за полтора месяца сделать партию, которая покроет все долги. Даже если работать круглосуточно.

Я достал чистый лист и набросал схему:

— Действуем так. Первое — создаём партию для предзаказа и демонстрации влиятельным лицам. Второе — проводим презентацию, на которой привлекаем инвестиции для массового производства. Продажа первой партии позволит нам покрыть срочные долги.

— Продолжай, — Лена внимательно слушала, делая пометки.

— Третье — заключаем договоры с купцами, у которых есть мощности ювелирных заводов. Четвёртое — запускаем совместное производство. Мы даём имя, концепцию и дизайн. Они — производственные мощности. Прибыль придётся делить, пока у нас не появятся деньги на открытие собственного завода.

Отец скептически покачал головой:

— Красиво звучит. Но после скандала с императорским заказом никто из влиятельных инвесторов не захочет связываться с Фаберже.

— Согласен, — кивнул я. — Поэтому параллельно я проведу собственное расследование и восстановлю нашу репутацию.

— Расследование? — Василий Фридрихович нахмурился. — Саша, я пытался добиться правды. Но дело буксовало на каждом шагу. А когда твоей матери стало хуже…

Он не договорил, но я и так понял. Болезнь жены отодвинула всё остальное на второй план. И трудно его за это судить — Василий безумно любил мать своих детей.

— В Департаменте кто-то очень не хотел копать глубже, — задумчиво сказала Лена. — Возможно, побоялись гнева государя. Император был в ярости — проще закрыть дело, чем разбираться…

— Или кто-то был заинтересован спустить всё на тормозах, — добавил я. — Но у меня есть зацепка. Николай Пилин, наш бывший закрепщик. Он должен что-то знать.

Отец выпрямился в кресле:

— Коля Пилин? Он же ушёл от нас…

— Именно. И открыл собственную мастерскую сразу после скандала. Слишком удобное совпадение.

— Думаешь, он замешан? — спросила Лена. — Хотя ты прав. Он подозрительно быстро уволился…

Я коротко кивнул.

— Главный закрепщик имел доступ к готовым изделиям, на рабочие места. Мог достать ключ-пропуск в хранилище и выяснить код. Технически он мог поменять самоцветы в последний момент. А все менять и не требовалось. Всего несколько штук — и громкое фиаско обеспечено.

Василий Фридрихович озадаченно потёр переносицу:

— Признаюсь, я тоже думал об этом, Саша. Но нужны доказательства. Я надеялся на камеры — но в те дни были перебои с питанием, не все записи сохранились… Я не могу просто так обвинить человека, который работал на нас десять лет!

— Доказательства будут, — пообещал я. — Главное — успеть до презентации. Инвесторы не вложатся в опороченное имя.

Я постучал пальцем по схеме:

— Итак, два параллельных направления. Производство и расследование. На производство у нас месяц-полтора. На расследование — ещё меньше.

— Амбициозно, — заметила Лена.

— Альтернатива — банкротство, — ответил я. — Долги оплатим за счёт инвестиций и прибыли с предзаказов. Это не решит все проблемы разом, но позволит есть слона по частям. За полгода-год выровняем положение. Сейчас главное — перехватить инициативу.

Я развернул перед отцом и Леной свои расчёты. Цифры выглядели внушительно.

— Тысяча стальных браслетов-основ, — начал я, водя пальцем по списку. — Девятьсот серебряных элементов с самоцветами среднего порядка, полторы сотни золотых, двести платиновых. И ещё шесть тысяч серебряных элементов с камнями низшего порядка, плюс по двести пятьдесят золотых и платиновых.

Отец присвистнул, а Лена вообще побледнела.

— Саша, ты в своём уме? — Лена отложила бумаги и посмотрела на меня так, словно я предложил построить второй Эрмитаж за выходные. — У нас половина мастеров поуходила! Мы не справимся с таким объёмом!

— Справимся, — невозмутимо ответил я. — Дело в правильной организации труда. Для этой работы не нужны мастера высокого полёта. Дизайн элементов примитивен до безобразия. Отливка в формах — вообще детский сад. Закрепка простая, но надёжная.

Василий хмыкнул:

— Звучит заманчиво. Но факт остаётся фактом — людей не хватит.

— Хватает, — ответил я. — Просто нужно правильно распределить задачи. Третий ранг работает только с серебром. Четвёртый — с золотом. Пятый — с платиной. Шестой и выше — закрепка и обработка самоцветов. Каждому своё, никто не лезет в чужую епархию. Да, конвейер, но это ускорит работу.

Лена задумчиво перебирала пальцами:

— У нас сейчас десять мастеров шестого и седьмого рангов для самоцветов, пятнадцать пятого ранга для платины, двадцать четвёртого для золота и всего двадцать третьего для серебра…

— Вот и проблема, — кивнул я. — Низкоранговые нужны больше всех. Большинство ушло в подмастерья к другим фирмам.

— И что предлагаешь? — спросил отец.

— Возвращать кого сможем, — просто сказал я. — И нанимать новых. Беру это на себя.

— Саша, они ушли не просто так, — Лена покачала головой. — У них теперь новые контракты, стабильная работа…

— Не у всех, — перебил я. — Кто-то ушёл на индивидуальные заказы, и их ещё можно вернуть. Плюс перспективы. Никто не хочет всю жизнь оставаться подмастерьем у чужого дяди, когда можно стать частью возрождающейся династии Фаберже.

Отец усмехнулся:

— Ты невероятно уверен в себе.

— Разумеется, — пожал плечами я. — Либо мы возвращаем людей и запускаем производство, либо продолжаем сидеть в долгах и ждать, когда нас окончательно нас добьют.

Отец откинулся в кресле и долго смотрел на меня. Потом медленно кивнул:

— Ладно, Саша. Попробуем. Но если не получится…

— Получится, — отрезал я. — Обязательно получится.

В конце концов, у меня был опыт управления производством. Правда, это было сто сорок лет назад, но принципы остались теми же.

Я стоял перед собравшимися мастерами в главном цеху. Шестьдесят пять мастеров и ещё примерно столько же других сотрудников — вот и всё, что осталось от некогда процветающей фирмы Фаберже. Остальные разбежались, как тараканы при включённом свете, когда нас лишили лицензии.

— Господа, — начал я, окидывая взглядом знакомые лица. — Знаю, что многие из вас получили предложения от других фирм. И знаю, что некоторые всерьёз подумывают их принять.

По толпе пробежал тихий шёпот. Я попал в яблочко.

— И я не вправе вас винить, — продолжил я. — У каждого есть семья, счета, обязательства. Стабильность — штука важная. Особенно когда твой работодатель лишился права создавать артефакты высшего порядка, которые всегда нас кормили.

Мастер Егоров, седобородый ветеран, кашлянул:

— Александр Васильевич, вы ничего такого не подумайте, мы вас уважаем…

— Но сомневаетесь, — закончил за него я. — И правильно делаете. Сомнения — признак здравого ума. Но позвольте мне объяснить, почему вам стоит остаться.

Я достал чертежи браслетов и развернул их на верстаке.

— Мы переходим на новую концепцию производства. От штучных изделий — к серийным. От эксклюзива для избранных — к качественным артефактам для всех.

— Серийное производство? — переспросил молодой мастер Крылов. — Это же… обычная штамповка.

— Умная штамповка, — поправил я. — Модульная система. Каждый элемент прост в изготовлении, но в комбинации они дают бесконечные возможности для наших клиентов. И отныне наши клиенты — не богатейшие аристократы, а маги всех сословий и рангов. Ваши друзья, родственники, соседи.

Я показал схему браслета с различными подвесками.

— Посмотрите сами. Стальная основа регулируется под запястье. Серебряные, золотые, платиновые элементы — это уже работа по рангам. Закрепка камней — для старших мастеров. Никто не будет делать чужую работу. Каждый занимается тем, что умеет лучше всего. Мы добьёмся доступности за счёт снижения стоимости производства.