Кризис власти (СИ) - Каменистый Артем

Я тут, в одиночку, мало что мог поделать, и, возглавив отряд Камая, догнал командование южан. Перебить всех не сумел, но неплохо потрепал.

И, главное, не позволил им продолжать выпускать ракеты и посылать гонцов с приказами.

Бой что с нашей стороны стал неуправляемым, что с их. Но не самые лучшие части корпуса и удержавшиеся от бегства мудавийцы к хаосу привычны, он у них в генах, а вот дисциплинированным южанам пришлось туго. Послушание с младенчества вбивается, инициатива на низах не приветствуется ни в каком виде. Враги отбивались яростно, теряли двоих, а мы пятерых, но при этом наши вояки без оглядки на командование использовали каждую слабину, чтобы именно в этих местах продавливать строй.

В итоге и без того не монолитная линия южан разбилась на несколько невеликих огрызающихся сталью участков. Отогнав командование, я вернулся назад и вместе с Камаем ударил по одному из таких обособленных отрезков, где южане бились почти в полном окружении.

Гнев небес снова сработал, как надо, а остатки запасов стрел обрушились на тех, до кого не дотянулась магия. Враги здесь снова побежали, и сейчас их некому было останавливать.

Паника заразна, и следом потянулись другие части. Кто-то улепётывал без оглядки, кто-то пытался огрызаться, отходя частично организованно. У нас не хватало сил ни тех, ни тех добить. Мало того, что люди вымотались, так снова лёгкая конница нарисовалась. Оказывается, несколько отрядов занимались грабежом нашего обоза, потому к битве подоспели к шапочному разбору.

Хотя, что там у нас, грабить? В нашем обозе даже всеядным мудавийским мышам делать нечего. Невеликие припасы долго растягивать невозможно, и к началу битвы продовольствия не осталось вообще.

Хорошо, что мародёров оказалось немного. Да и видя разгром и отступление пехоты, они не очень-то рвались в бой. Однако даже так отбились мы из последних сил, понеся при этом самые большие потери за всю битву. В основном не повезло самым робким воякам. То есть досталось тем из наших, кто не устояли. Вот их, бегающих по всей долине, запоздавшие всадники немало порубили.

Но и это не стало последним эпизодом растянувшейся на бесконечно-долгие часы битвы. Разобравшись, наконец, с последними организованными отрядами вражеской лёгкой конницы, я повёл свою невеликую дружину «принимать» вражеский обоз. Однако и тут не обошлось без крови. Оценив наш измотанный вид и малочисленность, обозники осмелели и решили устроить отпор. К ним начали присоединяться драпающие пехотинцы, сопротивление стало нешуточным, пришлось спешно отходить.

И тут сами же южане помогли. Часть отступающих частей решили под занавес что-нибудь из своего обоза ухватить. Здешние обозные — настоящие звери, даже своих не пожалели, били от души. Пока они между собой разбирались, подоспел Кошшок Баил с остатками боеспособной пехоты, после чего мы дружно подавили последние очаги сопротивления.

Разгром получился знатным, но не полным. Большинство врагов отступили, и догонять их у нас не было возможности.

В любом случае, это честная победа.

Для многих совершенно неожиданная.

Да ладно, скажем честно, никто не думал, что у нас есть хоть какие-то шансы.

Даже я сомневался.

Глава 9

После битвы

— Эй! Ты! Стой! Не проходи мимо! Я тебе говорю, туловище ты имперское! Десница, ты мне должен! А ну куда пошёл⁈ Прекращай меня игнорировать! Я ведь и разгневаться могу!

Обернувшись к катапульте, я уставился на прикованного к колесу Гнусиса:

— Это когда же я тебе задолжать успел? Что-то не припомню…

— Вот что у тебя за память⁈ У таракана и то лучше! Забыл? Без меня эта ваша дурында никуда бы не выстрелила. Получается, вы бы все сейчас Мудавию опыляли серой пылью. То есть я вас спас, а за такое порядочные люди благодарят. Ты, говорят, из самой благородной семейки северных варваров, так что давай, начинай уже благодарить. Весь день тебя тут жду, отлучиться не могу, где тебя столько времени носило⁈

— Ладно, разумно обосновал, долг имеется, — признал я.

Достал из Скрытого вместилища первый попавшийся трофей, прицельно отправил прямиком в лоб вредному гоблину. Тот, несмотря на добротные кандалы, ухитрился извернуться, и ловко поймать кругляш двумя пальцами.

— Эй! Десница! Я что-то не понял! Это что такое⁈

— Как это что? Моя благодарность…

— Вот эту смешную подачку ты называешь благодарностью⁈ Я вообще-то рассчитывал на то, что ты, для начала, снимешь с меня эти ржавые цепи! Я ведь разумное создание, я вам не собака без будки! Десница, а ну быстро начал вести себя достойно!

— Так тебе что, эта благодарность не нужна? Ну ладно, возвращай назад.

Гнусис покрутил кругляш перед носом и воскликнул:

— Великий знак навыка⁈ Ну ничего себе! Вот подгон так подгон!

— Ну так ты отдашь, или как?

— Да не, всё нормально. Прям от души благодарствую!

— На здоровье… пользуйся…

— Куда ты опять пошёл⁈ Этого маловато будет! Это же, если подумать, я битву выиграл. А я, между прочим, не за вшивый знак навыка так надрывался и рисковал! Эй! Десница! Куда ты⁈ Стоять, я с тобой ещё не закончил!

Зайдя в шатёр Кошшока, я едва устоял на ногах. Обычная для этого места смесь алкогольных паров и воздуха сменилась на нечто совершенно непригодное для жизни.

Даже на Венере атмосфера куда приятнее.

Можно даже не говорить, чем в этот поздний вечер занимался здоровяк. Да-да, он пил, причём не в одиночку.

Впрочем, это ещё как посмотреть. Младшие офицеры корпуса, собранные на попойку, все до единого валялись на земляном полу и походили не на собутыльников, а на залежавшихся мертвецов.

— О! Десница! С тобой я сегодня ещё не пил. Садись давай. Куда хочешь садись, места полно. Вот сейчас мы с тобой как следует бахнем!

— Пожалуй, воздержусь. Кошшок, ты в курсе, что твои дозорные спят вповалку прямо на постах? Это я про тех, кто с постов не ушли. А я многих недосчитался.

— А что им ещё делать, десница? Такое случается каждый раз после приличного боя. А этот бой, как по мне, самый приличный из всех, что я видел. Мужики почти себя похоронили, и вдруг на тебе, они живые, а враги драпают. В голове от этого что-то не так у многих становится, уж ты мне поверь. Кого-то отрубает на месте, а кто-то ищет большущую бочку, чтобы выдуть её всю до дна. И знаешь, после боя найти бочку бормотухи гораздо проще, чем до боя. Так что половина моих людей просто упилась до соплей, а с половиной непонятно что творится. И это ни ты, ни я никак не поправим. Так что смирись, десница и выпей со мной.

— Южанам ты тоже такое будешь рассказывать?

— Да я кому хочешь это скажу, мне же нетрудно.

— По моим самым оптимистичным подсчётам, у них выжило не меньше десяти тысяч. Причём далеко они не ушли. А у нас осталось около четырёх тысяч. Если они поймут, что у нас половина погибла да разбежалась, легко устроят реванш. Очень легко, ведь у нас даже дозоров нормальных нет.

Кошшок отмахнулся:

— Десница, да забудь хотя бы на время об этих загорелых червях. Мы им тут сделали очень больно, после такого быстро они возвращаться не захотят. Сейчас их грустные командиры посылают птиц и гонцов, потому что быстрой связи в Мудавии, считай, нет. Когда их главное командование поймёт, что авангард ощипали до костей, оно первым делом скажет «стоп». Все остановятся, и будут стоять до тех пор, пока их вшивые аристократишки не выяснят, что именно тут случилось и чем это может им угрожать. И не сомневайся, разбираться они будут долго. Ты прикончил Ната Менная и неплохо пощипал их передовые отряды, твой наёмник с бандой висельников вынудил их идти к столице по рекам, а не напрямик. А теперь их сильный авангард так обидно отшлёпали, что он убежал, бросив обоз. Я, по правде говоря, не очень-то образован, но знаю, как это называется. Это называется непрерывная цепочка хреновых событий. Я южан знаю, они удлинять эту цепочку не захотят. Так что не удивляйся, если завтра увидишь их парламентёров. Со слабаками они не очень-то говорливые, а вот если надрать загорелые зады, очень даже разговорчивыми становятся. Долго водить их за нос вряд ли получится, но можешь не сомневаться, в ближайшие дни они к нам не полезут, говорильней ограничатся.