Кризис власти (СИ) - Каменистый Артем

— Ты мог сделать лучше, но не сделал. Но хорошо, я признаю, ты старался, и у тебя даже что-то получилось. Теперь прими мою волю: за твои действия не будет наказания, но и награды тоже не будет. Не заслужил. А теперь слушай, что будет дальше. Смерть идёт за выродками рода людского. Глупцы неразумно кормят зверя дикого, с которым не смогут совладать. Они верят, что идут по пути поиска личного могущества, но не ведают, что их дорога ведёт в сторону чужой мощи. Я почти уверен, первое, что сделает пробудившийся зверь, это вкусит их плоть. И поделом, они на это сами напрашиваются. Но, к сожалению, этой жертвы будет недостаточно, поэтому через какое-то время армии Тхата перестанут быть твоей самой большой проблемой. А ты перестанешь так сильно их волновать, потому что у них появится новая проблема, куда более серьёзная. Наверное понимаешь, что она будет и твоей проблемой тоже. Да что там ты или Тхат, она угрожает стать проблемой для всего мира. Слишком многие спящие спят чутко, и если начнётся грандиозное пиршество, восстанут шестеро или двенадцать, и, возможно, это будет лишь началом великого пробуждения. Такое случается не первый раз, однако не надо думать, что и сейчас пронесёт. Этот мир не раз оказывался на краю гибели, и каждый следующий раз может стать последним. Всегда это помни.

— Разумеется, запомню. Но я так и не понял: что именно от меня требуется?

— Сейчас ты это узнаешь. Слушай мою новую волю. Ты будешь продолжать прилагать все усилия для избегания великого кровопролития на землях Мудавии. Без неразумных увёрток, как сейчас. Каждый человек важен, отнимай жизни лишь в безвыходных случаях. Ты меркантильный стяжатель, и я решил использовать твою меркантильность во благо. За сбережённые жизни ты будешь получать щедрые награды, за растраченные будешь получать долги. Хорошая стимуляция. И ещё собирай все сведения о пустыне, какие сможешь. Мои возможности ограничены, имеющейся информации не хватает. Если выяснишь что-то важное, получишь случайную награду. Не сомневайся, она тебя не разочарует. Возможно, очень скоро я смогу сообщить тебе что-то новое, после чего ты отправишься в край песков и обожжённых камней, где должен будешь отыскать кое-что очень важное. Но, возможно, обойдётся и без этого. А пока что береги жизни. Не убивай понапрасну. Узнай всё, что сможешь, о пустыне. Теперь покинь меня, ты узнал всё, что должен был узнать. Принимайся за дело.

* * *

Осколок воли, оставленной неизвестной силой, подсчитал предположительное количество сохранённых вами жизней — 6211.

Вам начислено — 6211 малых пилюль Баланса (виртуальных).

Осколок воли, оставленной неизвестной силой, подсчитал количество смертей, которые случились сегодня благодаря вашим решениям и действиям — 10892

Вы получаете штраф — 10892 пилюли Баланса (виртуальных).

По итогам прошедшего дня вы должны выплатить 4681 единиц в пилюлях Баланса (виртуальных или реальных).

При недостатке единиц пилюль в действующих хранилищах и на виртуальном счету вам будет предоставлен непродолжительный срок для пополнения их запасов. В случае если вы не пополните их в заданный срок, недостающее количество единиц пилюль будет отторгнуто от вашего Баланса (в эквиваленте).

Осколок воли, оставленной неизвестной силой, действует вам во благо, и штраф отменяется.

Осколок воли, оставленной неизвестной силой, действует вам во вред, и начисление отменяется.

Ваш баланс виртуальных пилюль — 0 единиц.

Пока что не всё понятно, но вот эти строки неправильно понять невозможно.

Привычный язык приобретений и потерь, что чётко и ясно выражены в цифрах.

Если каким-то образом сберегу жизни, получу прибавку к своему многострадальному Балансу. А если пролью кровь, которую (по мнению непонятной сущности) не должен проливать, мой Баланс пострадает.

А это означает, что вторая такая битва может за один день превратить меня в инвалида, неспособного о себе позаботиться. И останется лишь на Кими рассчитывать, да, возможно Паксуса. Может у них получится как-то меня спрятать на годы и годы, пока Баланс не перестанет штормить.

Вроде и перспективы интересные вырисовываются, но и пострадать можно фатально…

Ввалившись в шатёр, Бяка с возмущением воскликнул:

— Гедар, тот жезл, который ты просил подобрать на поле боя, не могут найти!

— Так поищите получше. Я же указал место. И вместе с ним рука должна валяться.

— Да это понятно. Нашли и руку, и жезл нашли. Сразу нашли. Потом жезл положили в ящик с ценными трофеями. А когда в лагере начали сортировать добычу, жезла в ящике не оказалось. И браслета дорогого не было. Его с той оторванной руки сняли. Получается, какие-то негодяи украли и жезл и браслет. И не надо на меня так смотреть, я к ним пальцем не прикасался.

— Я тебя и не подозреваю, я о другом думаю. О том, что тебе следует поискать вора. Ты же спец.

— Это почему же я спец?

— Ну ведь именно тебе поручили найти тех, кто катапульту у интенданта спёр? Значит, разбираешься. Кстати, как там расследование продвигается? Нашли злодеев?

Бяка помялся, после чего ответил неестественно-уверенно:

— Пока нет, но мы уже близко к ним подобрались. Вот-вот должны что-то выяснить.

— Ищите дальше. Вот и жезл заодно поищешь. Вещь не такая уж маленькая и приметная, незамеченной не останется. Может в суматохе где-то выронили, это тоже надо проверить.

— Да какая тут суматоха, Гед? Уж поверь моему богатейшему опыту, украли его. Точно тебе говорю, украли. И там… это… от южан какой-то петух в цветных перьях прискакал. Переговоры хотят устроить. Что с ним делать прикажешь? Я бы говорить не стал, а просто повесил, уж больно вид у него вороватый. Не могли приличного гонца найти, что ли?

— Пошли, посмотрим на него, для начала. А там посмотрим…

* * *

Встречу условились провести километрах в десяти ниже брошенного южанами лагеря, в похожем расширении речной долины. На этот раз заявились три аристократа, из них я с одним уже имел честь недавно общаться — Уго Акке. Выглядел он далеко не так блестяще, как позавчера утром: лекари не успели долечить уродливый рубец под глазом, дорогая кираса изобиловала вмятинами и царапинами, вид не очень-то горделивый. Второй переговорщик смотрелся бедным родственником и скромно держался позади. Скорее всего, взяли в качестве почётного телохранителя. А вот третий напоминал бледную копию Ната Менная. Доспехи дорогие, но сильно в глаза не бросаются; кожа заметно темнее, чем у жителей стран Тхата; губы мясистые, «надутые», что характерно для уроженцев далёких тёплых стран; из ножен выглядывает рукоять храмового меча. Оружие далеко не уникальное, однако можно жизнь прожить и ни разу его не увидеть даже издали. К тому же блеск некрупных самоцветов намекает на возможную модификацию, что намекает на широкие возможности. Ведь её в Раве никто не возьмётся сделать, даже на крайнем юге таких мастеров по пальцам пересчитать, и с улицы к ним никого не пропустят.

Я подъехал в сопровождении Кими, хотя мог бы и сам, мне поддержка не требуется. Слегка кивнул, глядя на Уго Акке. И тот, чуть поморщившись, представил старшего спутника:

— На этот раз я с господином Элеем Нугром, он из рода Нао.

Я снова кивнул и произнёс:

— Так понимаю, мне можно не представляться? Ваш посыльный сказал, что вы хотите поговорить о мире. Ну что ж, я всегда готов выслушать такие предложения.

Элей покачал головой:

— Вас ввели в заблуждение, или это какая-то ошибка. Я хотел обсудить с вами условия перемирия.

— Со всем уважением, но зачем мне нужно это перемирие?

— Нам потребуется время, чтобы позаботиться о павших. Также мы готовы выкупить пленных и родовые реликвии. За тела павших, мы, разумеется, тоже готовы заплатить.