Хозяйка разрушенной крепости (СИ) - Оболенская Любовь

- Хозяйка, пора цену повышать, - негромко проговорил Винс, когда у нас осталась последняя невскрытая бочка рыбы.

- Согласна, - кивнула я. – Поднимай сразу вдвое, но делай скидку тем, кто берет много. До заката осталось не так много времени, и хорошо бы быстро распродать остатки.

- А у нас на дне бочек лежит основной товар, - прошептал мне на ухо Ланселот. – Может я схожу к оружейникам, узнаю почем они наше железо заберут?

- Давай, - согласилась я.

Тем временем к нашим телегам подошел солидный, хорошо одетый покупатель с большим брюхом и двумя слугами, за плечами которых виднелись объемистые мешки.

- Почем бочку отдашь, хозяйка? – поинтересовался покупатель, попробовав рекламный кусочек солонины и моментально оценив вкус товара. – У меня несколько таверн в Камелоте, и если ты каждую неделю будешь привозить мне по пять таких бочек рыбы не заезжая на рынок, я буду забирать их по хорошей цене.

Я за день уже более-менее начала разбираться в местных ценах, и потому выпалила, ощутив «бабочек в животе» от собственной наглости:

- Полдюжины золотых солидов. Полновесных. Не потертых и не обрезанных.

Покупатель сначала слегка подвис от моего нахальства, потом возвел глаза к небу:

- Так... Полдюжины солидов это шесть дюжин денариев. Дороговато... За пять дюжин денариев договоримся?

Насколько я сейчас понимала, бочку моей рыбы торговали за шестьдесят серебряных римских монет, в то время, как предыдущие бочки разошлись от силы по тридцать. Продешевила? Не думаю. Первая промо-акция у хороших торговцев всегда идет дешевле, чем последующая цена, дабы приучить покупателей к хорошему. Теперь весь Камелот будет знать о том, насколько вкусную рыбу я поставляю, так что, думаю, этот толстяк с ходу начнет торговать моим деликатесом в своих тавернах как минимум втрое дороже закупочной цены.

- Хорошо, - кивнула я. – Эту бочку забирай за пять дюжин денариев. Но те, что привезу на следующей неделе, меньше чем за шесть не отдам.

- Договорились, - кивнул покупатель, снимая с пояса объемистый кошель, из которого вытряхнул на ладонь пригоршню серебряных монет. Пересчитал, протянул мне, после чего кивнул своим работникам на неоткрытую бочку:

- Подгоняйте телегу, перегружайте товар. И да, хозяйка, через неделю жду пять полных бочек рыбы. Проедешь мимо рынка, свернешь налево, там при въезде в город будет таверна «Счастливый желудок», одна из моих. Спросишь Толстого Джека, я буду ждать.

Слуга покупателя мухой метнулся куда-то, и буквально через пять минут уже вел под узцы лошадь, запряженную в телегу.

- Хозяйка, ты про железо на дне бочки не забыла? – негромко проговорил мне на ухо Винс.

- Блин... – пискнула я.

Вес монет в руках и осознание того, что я сейчас продала товар оптом выгоднее, чем в розницу, напрочь выбили из моей головы нюансы нашей контрабанды... Но делать было нечего, не заставлять же Толстого Джека вытряхивать рыбу из бочки чтобы мы могли покопаться на дне.

- И, кстати, он бочку забирает, которая тоже денег стоит, - добавил Винс масла в огонь.

- Ладно, пусть будет у оптовика приятный железный бонус, - вздохнула я. – Вместе с бочкой.

- Этот, как ты выразилась, «бонус» как раз на половину стоимости всей бочки с рыбой потянет, - проворчал начальник охраны крепости.

- Ну, лоханулась я, что ж теперь поделать, - махнула я рукой. – Причем два раза подряд. Ничего, переживем. А вот и Ланселот идет. Интересно, что сказали оружейники про наше железо.

- Новости так себе, - проговорил самозваный рыцарь. – У оружейников сегодня торговля шла вяло, так что они могут дать лишь мечи и ножи саксы в обмен на три веса нашего железа.

- Так... – задумалась я. – Дай-ка вес твоего меча прикину...

- Не пристало женщине касаться рыцарского оружия, - заворчал было Ланселот. Но, тут же одумавшись, добавил: - Но тебе, хозяйка, можно.

- Вот уж спасибо, - рыкнул на него Винс. – Думай прежде чем чего-то ляпнуть, это ж сама хозяйка!

- Ну, бывает, - смутился самозваный рыцарь, вытягивая из лежащего на телеге сена рукоять своего оружия.

Я уже поняла, что в общественном месте лишний раз светить мечом Ланселоту не хотелось. Это рыцари и стражники имели право носить оружие открыто, потому бывшему разбойнику в черте города ходить с мечом было немного неуютно.

На вес его меч оказался около полутора килограммов. С учетом моего промаха, у нас осталось около восемнадцати кило железа. То есть, один меч обошелся бы нам примерно в пять кило... И это с учетом, что мои люди с ними обращаться совершенно не умели.

- Не годится, - покачала я головой. – Мечи нам пока не нужны. Крестьяне боевому искусству не обучены, зато вилами махать умеют хорошо. То есть, копьем ткнут врага запросто. Попробуй выторговать за наше железо десяток качественных наконечников для копий и сотню для стрел, так как лук у нас есть, и продавать его мы не будем. Хотя бы три ножа нам тоже не помешало. И возьми хороший топор для Винса.

- Доплату потребуют, - почесал затылок Ланселот.

- Доплатим, - отрезала я. – Торговаться нет времени, нам нужно до вечера выдвинуться домой, а то смотритель рынка точно сдерет с нас плату за следующий день.

Глава 28

Оружейники взяли доплату заячьими и беличьими шкурками, которых у нас образовался целый ворох. В результате мы стали обладателями дюжины наконечников для копий, сотни боевых и охотничьих наконечников для стрел, трех мощных ножей-«саксов», больше похожих на короткие тяжелые мечи, и отличного двухстороннего боевого топора для Винса. Начальник охраны крепости как взял его с прилавка, так аж засветился от счастья.

- Ох, как в руку-то лег! - простонал он. – Будто прям под нее и изготавливался. Мечта, а не топор! Спасибо, хозяйка, век не забуду!

- Тебе спасибо, - улыбнулась я, искренне радуясь, что старому воину понравилось новое оружие. – А теперь, дорогие мои, нам нужна сеть.

Ланселот, Винс и наши крестьяне, что поехали с караваном, принялись недоуменно переглядываться.

Понятно.

Я только сейчас осознала, что в лексиконе леди Элейн не было такого слова, я его из своего русского словарного запаса вытащила. То есть, ничего похожего на рыболовные сети в этом мире еще не изобрели. Ну, или просто в этой местности о них неизвестно. Ладно.

- Я хотела сказать, что нам нужны длинные и тонкие веревки. Чем длиннее и крепче, тем лучше.

- А, теперь понятно, - кивнул Винс. – Это нам на рынок рабов надо. Там этого добра навалом. Лучше брать пеньковые веревки. Они хоть и дорогие, но очень крепкие. Годятся хоть для связывания конечностей, хоть для быстрого повешения, когда тонкая веревка просто прорезает шею.

Я поморщилась.

- Нам вешать точно никого не придется, - проговорила я. – И где тот рынок?

- Насчет повешения не зарекайся, хозяйка, - хмыкнул начальник охраны крепости. – А невольничий рынок рядом с этим, прямо за забором. Даже дополнительную пошлину платить не придется, до конца дня пустят по нашей восковой бирке.

...На рынок рабов нас и правда пустили без вопросов вместе с нашими телегами.

И при виде живого товара у меня прям аж сердце зашлось от жалости...

Тут торговали и мужчинами, и женщинами, и детьми всех возрастов, включая младенцев, которых матери-рабыни прижимали к себе, затравленно глядя на каждого приближающегося покупателя.

Торговые места тут были оформлены значительно солиднее, чем на соседнем рынке. Рабы стояли на невысоких деревянных помостах – так и покупателям товар виднее, и невольники босые ступни не застудят об сырую землю. Не забота о людях, а чисто коммерческий интерес – кому нужен простуженный раб? Правильно, никому.

Некоторые невольники были привязаны к столбам.

- Это буйные, - кивнул на одного из них Винс.

- Не покорившиеся, - уточнил Ланселот. – То есть, не очень умные. В их положении было бы проще притвориться смирным и покладистым, а после, улучив момент, сбежать.