Хозяйка разрушенной крепости (СИ) - Оболенская Любовь

Я скупила почти весь запас именно тонких и прочных веревок, которые мощный Винс по моей просьбе протестировал на разрыв. Теперь дома буду вспоминать как мы плели рыболовные сети в походах моей молодости...

А еще я на оставшиеся деньги накупила рабов!

Да-да, я, условно интеллигентная дама из двадцать первого века, ходила по невольничьему рынку, где торговцы при моем приближении заставляли рабов открывать рты чтобы продемонстрировать зубы – кстати, далеко не всегда здоровые. При этом опытный Винс разъяснил мне, что таким образом хозяева показывают не качество жевательного аппарата, а его наличие. Когда невольник совсем без зубов – это прям беда, долго не протянет. А если хотя бы десяток сохранился, то это уже неплохо, кашу из травы и желудей есть вполне сможет...

Правда, я в рты живого товара особенно не заглядывала, а выясняла кем был человек до того, как попал в рабство. В результате я стала хозяйкой:

- разорившегося и продавшего себя за долги хозяина большой фермы,

- старого, но опытного рыбака,

- двух каменщиков,

- а также троих просто крепких молодых землепашцев, не особо изнуренных голодом и плохим обращением прежних владельцев.

На этом закончились мои деньги и товары для обмена. Довольные торговцы невольниками бесплатно привязали к моей телеге связку из семерых купленных рабов и пригласили приезжать еще, обещая хорошие скидки. На этом мы покинули рынок Камелота, выехав из его ворот навстречу вечеру, стремительно превращающемуся в ночь.

Дорогие мои читательницы!

Хочу обратить ваше внимание на еще один мой иллюстрированный роман, написанный в соавторстве с очень известным писателем Дмитрием Силловым! В этой книге все "женские" главы написны мной. Я очень люблю этот роман, на который было потрачено очень много моих нервов и эмоций - так я переживала за судьбу героев... Очень надеюсь, что и вам понравится эта книга! Буду крайне признательна за ваши коменты и замечания по поводу нее.

Всегда ваша, Любовь Оболенская.

https:// /shrt/nChN

Глава 30

- Только не надо этого делать на ночь глядя, хозяйка, - негромко проговорил мне на ухо Винс, когда Камелот скрылся за поворотом дороги.

- Чего «этого»? – поинтересовалась я.

- Ты же хочешь их освободить, верно? По глазам вижу. А ночью раб, ошалевший от свободы, может попытаться что-то украсть и сбежать.

- Хорошо если только украсть, а не перерезать нас всех, чтобы завладеть нашим имуществом, - поддакнул Ланселот, услышавший о чем мы говорим.

Я покачала головой.

- Простите, друзья мои, но для невольника каждая минута рабства - это страдание. Даже скотину не связывают так жестоко, как этих людей. Ну и чем мы будем лучше тех торговцев рабами, если заставим несчастных терпеть мучения еще одну ночь?

- Ну, смотри, хозяйка, моё дело предупредить, - проговорил Винс.

- Я тебя услышала, воин, - кивнула я. – Просто если б ты был на их месте, то, поверь мне, думал бы иначе.

И крикнула:

- Стойте!

Наши крестьяне, управлявшие лошадьми, потянули на себя поводья. С некоторых пор они слушались меня беспрекословно, что, несомненно, радовало. Свобода хороша, когда она осознанная необходимость, а не анархия, где каждый тянет в свою сторону, и в результате из этого ничего хорошего не выходит.

- Готовимся к ночлегу, хозяйка? – спросил один из возниц. – Думаю, рабов на ночь лучше привязать к разным деревьям, чтоб они не перегрызли путы друг друга и не сбежали.

- Я думаю по-другому, - проговорила я, доставая нож-сакс из телеги. И, подойдя к каждому из рабов, лично перерезала путы, стягивающие их руки и ноги.

Что происходит понял лишь один из них. Упав на одно колено, он попытался поцеловать мою руку, которую я мягко освободила, сказав:

- Не нужно меня благодарить. Я лишь вернула то, что принадлежит тебе по праву рождения.

Остальные невольники недоуменно следили за моими действиями, растирая запястья, онемевшие от стягивающих их веревок. Я же, закончив с путами, громко проговорила:

- Слушайте меня, бывшие рабы Камелота! Теперь вы свободные люди. Каждый из вас волен идти куда вздумается. Но также вы можете присоединиться к нашей общине, где любой человек свободен в своем выборе и имеет право голоса на наших собраниях.

До рабов сказанное мной доходило туго. Они стояли на месте, переминаясь с ноги на ногу и явно не понимая, что происходит. С крестьянами, которые достались мне в наследство вместе с крепостью, было проще – их до моего появления не связывали, не били, и не перевозили в вонючих, сырых трюмах кораблей, кормя отбросами.

Помог Винс. Своим громовым голосом он возвестил:

- Хозяйку слышали? Те, кто остается с нами, давайте помогайте собирать валежник и готовить ужин, если есть хотите. А кто не с нами – уходите и не мешайтесь под ногами. Только, думаю, вас таких гордых и свободных быстро изловят патрульные Камелота, и поутру вы отправитесь обратно на невольничий рынок, если вас ночью не съедят волки.

Похоже, до бывших рабов начало доходить происходящее. Один из них бухнулся на колени, из его глаз потекли слезы:

- Не прогоняй нас, хозяйка! Разреши остаться с тобой!

Рядом с ним опустился на колени второй, за ним третий.

- Ты за всех-то не говори, - прохрипел с телеги Храбр. – Свобода подарок нелегкий, не каждый унести сможет. Бывает воля, которая хуже неволи покажется.

- Повторяю: если кому-то что-то не понравится, он может уйти в любое время, хоть сейчас, хоть позже, - жестко проговорила я. – Сейчас же Винс прав: если вы голодны и не хотите замерзнуть до утра, то прекращайте унижаться, вставайте с коленей, и помогайте другим собирать топливо для костров – ночи становятся всё холоднее...

Сгущающаяся темнота и далекий волчий вой сейчас были мне на руку: если кто-то из бывших рабов и подумывал уйти, то, скорее всего, сделает это поутру. А сейчас все они, немного придя в себя от шока, занялись заготовкой топлива и розжигом костров. Храбр попытался было слезть с телеги, чтобы принять участие в общем деле, но я решительно его остановила:

- Еще наработаешься, воин, - проговорила я. – Самая лучшая помощь будет от тебя, если ты разрешишь обработать и перевязать твои раны. Никому хорошо не станет в случае твоей преждевременной смерти. А нам в общине пригодился бы такой боец, как ты.

Храбр хмуро посмотрел на меня, после чего нехотя повернулся спиной, над которой уже вились мухи, привлеченные запахом крови.

- Спасибо, - поблагодарила я. После чего обработала раны «вином», отвратительно воняющим некачественным самогоном, и, разорвав кусок полотна на полосы, как смогла наложила повязки. Причем полотна на перевязочный материал ушло немало, так как торс богатыря был просто необъятным – даже огромный Винс рядом с этим человеком выглядел достаточно скромно.

- А теперь тебе нужно лежать, - проговорила я, закончив перевязку. – И лежать спокойно, а то повязки съедут, и вся моя работа пропадет впустую. Сейчас я попрошу, чтоб тебе принесли воды и соленой рыбы.

- Благодарю тебя, хозяйка, - прогудел Храбр. – Так обо мне на родине лишь мать да сестра заботились, вечная им память.

- Они погибли? – вырвалось у меня. И тут же я мысленно отругала себя за несдержанность: у этого воина душевные раны намного страшнее физических, а тут еще я лезу со своими дурацкими вопросами.

Но Храбр ответил:

- Да, их убили, когда ярл Харальд Железнорукий со своими воинами напал на наше поселение. У нас и мужчины, и женщины умеют держать в руках лук или копье. И норды убивали наших женщин наравне с мужчинами. Немного кого они взяли в плен, зато своих мертвецов потом в нашу землю зарыли немало. Я сам слышал, что после того похода ярл Харальд поклялся больше никогда не ходить в Гардарику – слишком уж дорогую цену он заплатил за добычу, которую вывез с нашей земли.