Ненужная жена. Хозяйка постоялого двора (СИ) - Князева Алиса

— Где Лергос? — спрашиваю про старшего конюха. В тех немногих документах, которые я смогла изучить, он числился тем, кто обычно занимается мелким ремонтом.

— В город уехал за новыми подковами, вернётся только к вечеру!

Малыш в корзине просыпается и начинает хныкать, словно чувствуя моё волнение. Прижимаю руки к вискам, пытаясь сосредоточиться.

Думай, Лена, думай!

Прорвало трубы. В своём мире мне стоило бы немедленно перекрыть воду и звонить в управляющую компанию, чтобы они кого-то прислали. Затем убрать ценные вещи и постараться собрать воду. Если не паниковать и мыслить рационально, потери можно свести к минимуму.

Вот только это актуально в рамках квартиры, а не целого постоялого двора, где на наших плечах лежит ответственность за комфорт и безопасность всех гостей. Масштабы немного пугают, но сейчас я не могу позволить себе поддаться страху.

— Марта, бери всех служанок и начинайте выносить продукты из погреба. Всё, что можете спасти. — Таша, замечаю вторую подругу, появившуюся из-за спины Марты, — Пройдись по комнатам постояльцев, сперва по оставшимся военным, и скажи, что нам срочно нужна помощь! Обещай бесплатное проживание. Тому, кто знает, как починить трубы — деньги.

Девушки кивают, на их губах намечается подобие улыбки. Раньше, чем я успеваю спросить, чему они радуются, Марта и Таша бросаются выполнять распоряжения, а я опускаю корзинку с малышом и беру его на руки, успокаивая.

— Ну что, пойдём решать взрослые проблемы? — улыбаюсь сыну. — Как жаль, что тут нет телефонов, да? Позвонили бы кому-нибудь и попросили всё исправить.

Мальчик утвердительно агукает.

— Вот и я думаю. Но зато тут есть магия. Если бы я смогла ей воспользоваться, может и тогда всё будет даже проще?

Вода уже растеклась по всему первому этажу, постояльцы в панике поднимают свои вещи на столы и стулья. Кто-то требует вернуть деньги за комнату, другие предлагают помощь.

— Госпожа! — кричит одна из служанок из подвала. — Здесь бочка с капустой опрокинулась!

Прижимаю малыша крепче к груди и, подобрав юбки, иду прямо по воде. Холодные струи обжигают ноги, но я не обращаю внимания. Сейчас нельзя показывать слабость и паниковать.

— Мда, сынок, — шепчу я Кселарону, который удивительно спокойно наблюдает за происходящим своими огромными глазами. — У твоей мамы сегодня будет много работы…

Ко мне подбегает Таша, за ней высокий мужчина в военной форме как у Кристарда.

— Елена, он маг! — запыхавшись объявляет девушка.

— Рядовой Ортен, — представляется парень и прерывается на кашель. — Готов помочь.

Он снова кашляет. Похоже, простудился и из-за этого Кристард оставил его дома. На наше счастье.

— Ортен, вы сможете разобраться с трубами?

— Думаю, да.

— Отлично. Таша, покажешь ему?

— Конечно!

— Рассчитываю на вас!

Выдыхаю. Так, с причиной мы, вероятно, разберёмся, но последствия всё равно надо устранять.

Иду к прачечной, вхожу внутрь и, помню о том, где лежат чистые простыни, беру одну из них. Затем ставлю корзину и, немного повозившись, сооружаю перевязь, в которой устраиваю сына, чтобы освободить руки.

Малыш с интересом наблюдает за мной. Волнуется, оказавшись в новом положении, но быстро успокаивается, чувствуя, что я рядом.

Отлично, теперь у меня свободны руки. Нужно бежать спасать продукты, а после думать, что мы будем с ними делать. Учитывая, что сейчас зима, пополнять припасы нам особо негде.

Уже чувствую, что это будет самое серьёзное испытание в моей жизни. Но я справлюсь. Должна справиться. Ради малыша, ради памяти Рильды и себя самой.

Вода продолжает прибывать, но я не позволю какой-то прорванной трубе разрушить всё, что мне доверили.

Глава 30

Выжимаю очередную тряпку в ведро, чувствуя, как ноют руки. Вокруг меня снуют служанки с вёдрами и швабрами, но вода, кажется, впиталась везде – в половицы, в стены, даже, похоже, в воздух. Сыростью пахнет на всём первом этаже.

За сегодня я прерывалась только на то, чтобы три раза покормить ребёнка и съесть одновременно с ним миску бульона и пирожок, затем снова за работу.

— Госпожа Элена! — окликает меня Сара, молоденькая горничная. — Господин Брауни отказывается переезжать в комнату к мистеру Хоупу. Говорит, что не станет делить воздух с незнакомцем.

Прикрываю глаза на мгновение, собираясь с силами. Малыш спит в корзинке, от перевязи у меня уже спина отваливается, и его умиротворённое лицо — единственное, что меня сейчас утешает. Распрямляюсь, потягиваюсь, расправляю складки на промокшем платье. Нужно выглядеть уверенно, даже если внутри всё дрожит от усталости и тревоги.

— Проводи меня к нему, — говорю я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

Поднимаемся на второй этаж, где в коридоре толпятся раздражённые постояльцы со своими вещами. Господин Брауни, полный мужчина средних лет, стоит, скрестив руки на груди, возле своего чемодана.

— Господин Брауни, — начинаю я максимально вежливо, хотя внутри всё кипит от его упрямства. — Я понимаю ваше недовольство...

— Недовольство? — перебивает он. — Я заплатил за отдельную комнату! С авансом! А теперь вы предлагаете мне ютиться с каким-то незнакомцем, как в дешёвом трактире?!

Сглатываю подступивший к горлу комок.

— Ситуация действительно чрезвычайная. Мы готовы возместить часть стоимости...

— Что?! — его лицо наливается краской. — Я требую полного возмещения! И компенсацию за моральный ущерб!

Краем глаза замечаю, как другие постояльцы прислушиваются к нашему разговору. Если уступить сейчас, они все потребуют того же. А ведь нам ещё нужны деньги на ремонт, на замену испорченных запасов...

— Господин Брауни, — мой голос неожиданно обретает стальные нотки. — Вы понимаете, что в случае форс-мажорных обстоятельств вроде нашей, мы вынуждены переселить гостей. За вами остаётся комфортабельная комната с отдельной кроватью и половину возврата стоимости – это более чем щедрое предложение.

Он открывает рот, собираясь возразить, но я продолжаю:

— Конечно, вы можете отказаться и покинуть наш двор. В таком случае мы удержим плату за полные сутки и, разумеется, оставим себе уплаченный аванс.

Вижу, как он колеблется, подсчитывая в уме убытки. Я уже знаю, что ближайший постоялый двор, куда меньшего размера находится почти в дне пути отсюда. За спиной Брауни мистер Хоуп, худощавый пожилой джентльмен, едва заметно кивает мне с одобрением.

— Кроме того, — добавляю я мягче, — мистер Хоуп — очень интеллигентный джентльмен. Уверена, вам будет о чём побеседовать за вечерним чаем.

Лицо Брауни немного светлеет, хотя вслух он это, конечно же, не признаёт.

— Ну, если так... Но я настаиваю на семидесятипроцентной скидке!

— Мы вернём половину стоимости, – твёрдо говорю я. — И бесплатный ужин сегодня вечером. Для вас обоих, — добавляю с улыбкой, глядя на мистера Хоупа.

Вопрос решён, и я спешу к следующим недовольным постояльцам. В голове лихорадочно подсчитываю убытки: скидки, испорченные продукты, предстоящий ремонт... Как мы будем выкручиваться? Что скажет Кристард, когда узнает?

И что бы сделала Рильда на моём месте?

Когда самые острые вопросы оказываются решёнными, я спускаюсь в холл, чтобы спросить, как у нас дела с ужином, когда вязкую усталость рвёт высокий звук:

— Ну что, маленькая выскочка, теперь ты не такая храбрая без своего муженька? — голос Майгары разрезает воздух как хлыст.

Замираю посреди холла, чувствуя, как немеют кончики пальцев.

Только не сейчас. Пожалуйста, только не сейчас, когда я едва держусь на ногах после всего случившегося!

Медленно поворачиваюсь.

Она стоит посреди зала, уперев руки в бока. Её ярко-красное платье кричаще выделяется на фоне всё ещё влажных стен и пола, а на губах играет злорадная ухмылка. Краем глаза замечаю, как постояльцы и слуги останавливаются, заинтересовавшись происходящим.