Седьмая жизнь злодейки (СИ) - Дэвлин Джейд

— Ян Айри!

— Что? — Я наклонилась ближе. — Просто проверяю, нет ли зажимов в основании черепа. Это важно, когда речь идет о потере контроля над телом.

— Вы собираетесь… тискать мою шею?

— Ну, если вы так настаиваете, я могу тискать и что-нибудь другое, — вздохнула я, закатив глаза, — но пользы от этого будет меньше.

Он чуть не задохнулся.

— Вы… вы же благородная княжна!

— А вы же благородный принц, — парировала я. — Все мы не без недостатков.

Он посмотрел на меня долго, с выражением человека, который прямо сейчас пересматривает свои жизненные принципы. Потом тихо выдохнул, опустил плечи — и сдался.

— Делайте что хотите. Только умоляю, не пойте колыбельную.

— Но ведь она вам помогает! — возмутилась я с наигранной обидой. — Так и быть, не буду петь. Сегодня. Если вы будете хорошо себя вести.

— Ян Айри…

— А если плохо — то устрою массаж стоп с иглоукалыванием! И с поучениями о том, как важно беречь себя. Хотите вы этого или нет, я за вас волнуюсь.

Он притих. И только спустя несколько мгновений едва слышно выдохнул:

— Спасибо.

Я подняла глаза и поймала на его лице не раздражение, не досаду, а усталую, едва заметную благодарность. На одну короткую секунду Ли Шао Шень перестал быть наследным принцем. И просто стал человеком.

Может, и вправду он мой Ишель? Или, может, он просто нуждается в ком-то, кто не боится коснуться его слабостей — не для того, чтобы использовать, а для того, чтобы вылечить.

— Пожалуй, я сделаю вас своей императрицей, — выдал спустя какое-то время Ли Шао Шень, растекаясь на подушках. Правильно разогретые с помощью мази и мягких поглаживаний мышцы его шеи перестали каменеть и дергаться от напряжения, голос звучал свободно, тело больше не сводило судорогой. И поди угадай, от чего это произошло? От лечения или от моего присутствия? Раз уж ему моя кровь помогла, тут возможны варианты. Мало ли как химия тела могла вступить в симбиоз с даосскими техниками и магическими закидонами… Ведь лекари тут были и до меня. Уж с массажем-то они знакомы!

— Вот спасибо, ваше высочество, — хмыкнула я, подтыкая его одеяло со всех сторон. — А теперь закрывайте глаза. Закрывайте-закрывайте. Обещаю не приставать и не петь. Посижу с вами до рассвета и пойду домой отсыпаться. Совсем скоро нам выезжать, к этому моменту все должны быть отдохнувшими, бодрыми и бдительными.

— Вот, кстати, об этом! — Он попытался поднять голову с подушки и зашипел, когда я уперлась ему пальцем в лоб, не давая совершить эту глупость. — Княжна Ян!

— Угу, массаж пяток с иглоукалыванием! — напомнила я и даже угрожающе подергала за одеяло в районе его ног. — Испугались? Правильно. Бойтесь и спите.

— Вы невыносимы!

— А меня и не надо выносить, я сама уйду, когда буду уверена, что вы нормально заснули.

Ли Шао Шень оказался умным. Понял, что спорить со мной сейчас бесполезно. Он обессилен своим проклятием, но получил передышку и возможность нормально поспать. Чем и решил воспользоваться, пообещав мне, что еще поговорит со мной о манерах и почтении к особе наследника позже.

Я покладисто согласилась поговорить о чем угодно, лишь бы он закрыл глаза. И всего через одну палочку благовоний сама задремала, отжав часть лишних подушек у принца. Я тоже устала за день… но с рассветом надо обязательно проснуться и убежать раньше, чем его высочество созреет до этого разговора! А то чую, он ко мне еще насчет травника пристанет, ишак упертый.

Глава 29

Повозки неспешно катились по каменной дороге, поднимая клубы пыли. Кони храпели, фыркая в полусонной жаре, стража ехала плотными рядами, словно чугунный каркас, обрамляющий это блестящее шествие. А в воздухе уже начинало звенеть нечто неуловимое — как натянутая до предела тетива перед выстрелом. Тишина казалась слишком звенящей, взгляд придворных — слишком рассеянным, и даже птицы на деревьях будто бы избегали сопровождать нас своей песней. Все живое словно чуяло: что-то должно случиться.

Я сидела в карете, задрапированной шелком, но окно было приоткрыто. Горький запах полыни и пыльной травы мешался с терпким ароматом благовоний. Рядом сидела Сяо Лян, что-то бормоча под нос — вроде бы молитву, но из тех, которые придумывают на ходу, когда страшно.

— Госпожа, — подалась она ко мне ближе, поправляя сползший ворот моей дорожной мантии. — Простите, но… у меня дурное предчувствие. Словно кто-то наблюдает из леса. Уже долго.

— Ты не одна такая, — вздохнула я, глядя, как впереди ряды лошадей слегка замедлили шаг. — Даже лошади идут тише обычного. Чуешь?

Процессию возглавлял первый принц. Его карета была роскошна, с резьбой в виде львов, а лошади — черные, как ночное небо перед бурей. Я не видела его лица, но знала, что он тоже чувствует это напряжение. Паломничество. Слово, за которым в моей памяти скрывалась резня, пламя, отравленные стрелы и внезапно исчезающие лица. Слово, после которого в прошлом не вернулись ни Шао Шень, ни десятки других. Слово, которое стало точкой невозврата — не только в жизни империи, но и в моей.

— Где Цзинь? — спросила я тихо.

— Она должна быть среди сопровождающих. Притворяется девушкой из обслуживающего персонала, как велено. Я лично проверила.

Можно было выдохнуть. Цзинь, с ее хитростью и способностью исчезать и появляться как тень, сейчас была мне нужнее всех. Именно ей я доверила следить за знаками в лесу, за случайными перемещениями охраны и… за теми, кто мог скрываться под личинами паломников. Ведь я-то знала: убийцы будут не снаружи. Они уже внутри каравана.

В прошлый раз я ехала совсем в другой карете, поэтому оказалась далеко от эпицентра нападения. Сегодня все было иначе. Я была готова. И все мои предыдущие жизни должны были стать щитами вокруг будущего. Потому что я не позволю убить Ли Шао Шеня! Как минимум пока не разберусь, почему он так напоминает мне нищего мальчишку из холодной подворотни. Да и вообще! Княжна Ян Айри уже решила, что станет императрицей, а ее императором должен быть именно этот мужчина. Он далеко не подарок и вообще, кажется, порядочная сволочь. Но разве правители бывают другими?

До самого привала так ничего и не произошло, и это настораживало. Я прекрасно помнила, что в прошлый раз на караван паломников напали незадолго до рассвета. И хотя брат выделил мне дополнительную охрану, а Ли Шао Шеню я несколько раз напомнила о бдительности, на сердце было неспокойно. Получится ли переломить судьбу?

Я, кажется, хорошо подготовилась к неожиданностям. Если нас атакуют ночью на привале, мне будет даже легче провернуть несколько заготовленных заранее трюков. Главное — быть понаглее и заночевать в шатре его высочества первого наследника. Даже если он станет отбиваться пятками и орать, что я покусилась на его девственность!

— Госпожа!

Когда повозки выстроились полукругом на песчаном берегу лесного озера, используя удобную стоянку на пути к цели, я выбралась наружу и принялась осматриваться. И тут же меня шепотом позвали откуда-то из-под колес соседнего экипажа.

— Цзинь? Ты как туда залезла?!

— Госпожа, трое слуг отстали по дороге примерно полчаса назад, — напряженным шепотом доложила маленькая шпионка. — Это самые младшие помощники последних подавальщиков, никто даже не обратил на них внимания. Но до того, как исчезнуть, эти трое крутились возле той телеги, в которой везли шатры и подушки! Мне показалось, что один из них что-то рассыпал, но я не уверена.

— Спасибо, Цзинь, ты большая умничка. — Мысли в голове заскакали резвыми блохами. Так вот почему в прошлый раз охрана и другие участники похода защищались так вяло! Они все же были отравлены!

Пищу воинов и принца проверяли очень тщательно, подсыпать туда яд оказалось практически невозможно. Но если отрава попала в организм через кожу… когда человек просто прилег на подушку или укрылся походным одеялом… это многое могло объяснить.

Но как доказать это всем вокруг? Моя маленькая шпионка — не тот свидетель, которому поверят благородные господа. Указывать на пропажу трех младших служителей бесполезно — кто их вообще считает? Там более в караване ведь не только первый принц и сторонники семьи Ян, тут полным-полно тех, кто не упустит шанса подставить мне подножку, обвинив в глупости и мнительности. А еще с нами едет второй принц собственной персоной, и, если я правильно угадала, он первый поднимет меня на смех с моими подозрениями.