И вновь зашелестела трава. Сквозь густую поросль я различила силуэт. Если это зверь, то ростом он с человека. А затем трава расступилась, и передо мной предстала женщина. Возраст её определить было сложно — может, тридцать, может, и все сорок. Невысокая, круглолицая, светлые волосы убраны в две косицы и скручены в замысловатые спирали на висках. Незнакомка что-то прижимала к груди и смотрела на меня круглыми любопытными глазами.
— Дивного солнца, — она поздоровалась первой.
— Дивного солнца, — ответила я.
Гостья шагнула вперёд уже смелее.
— Ты племянница Брунара? — осведомилась женщина, не прекращая изучать меня пытливым взглядом.
— Да, я. Меня зовут Зина.
— А меня Тейра, — легко представилась гостья и оглядела вверенные мне владения. — Я вон в том доме живу, — она указала пальцем на двор, располагавшийся за полем, по которому Тейра добралась сюда. — Мы теперь соседи.
— Приятно познакомиться, — я улыбнулась и перевела взгляд на свёрток у её груди.
— А это тебе, — спохватилась соседка и протянула свою ношу.
Я раскрыла тряпицу: внутри оказалась краюха хлеба, несколько огурцов и помидоров, охапка каких-то трав, напоминающих укроп, и небольшая кадка с ягодами, чем-то похожих на дикую землянику.
— Тоймар сказал, что ты худая совсем, как будто не ела месяц, — Тейра, бывшая меня раза в два толще, цокнула языком и покачала головой. — И не соврал же.
Я невольно улыбнулась. Нет, моя соседка вовсе не была толстой. Это скорее от меня остались кожа да кости, хотя по сравнению с тем, в каком состоянии я покидала проклятый дворец Влассофоров, ещё прилично отъелась.
— Спасибо. Очень своевременный подарок. У меня как раз припасов почти не осталось. Раздумывала, чтобы приготовить поесть.
— А ты в кладовке смотрела? — поинтересовалась Тейра. — У Сималлы, возможно, остались какие-нибудь припасы. Но вряд ли много. Бедняжка Нира в последнее время всё чаще в горы ходила за пропитанием. Мы тоже, чем могли, помогали. Но сама понимаешь… У нас тут ни работы, ни заработков… Так иногда какие путники останавливаются, но нечасто. Скорее спешат до Галеса добраться.
— Ещё не всё изучила, — призналась я. — Для начала вот двором занялась, чтобы телега моя проехала.
Тейра глянула на пасущуюся лошадь, затем стала изучать повозку. Наверняка ей стало любопытно, для чего там установлена эта клетка, но, пока я не придумала вразумительной легенды, решила отвлечь соседку.
— Давай вместе отобедаем? Я сейчас что-нибудь приготовлю. А ты мне заодно расскажешь, как вы тут живёте.
— Давай, — легко согласилась Тейра. — Я и помочь могу.
— Помощь не будет лишней, — улыбнулась я.
Мы пошли в кухню, где до сих пор царил бардак. Нужно было многое перемыть, починить, разложить по своим местам, а иное вообще выкинуть за ненадобностью. Я разыскала большую деревянную миску, кое-как оттёрла её тряпкой, нашла нож и плоский срез древесного ствола, видимо, служивший разделочной доской.
Пока я была занята приготовлением салата из подаренных овощей, Тейра рассказывала о здешнем житие-бытье:
— Ловить у нас тут особо нечего. Кто помоложе, давно в Галес подались. Там и работы полно, и развлечений больше. И мужчин, — загадочно добавила она.
Я оглянулась через плечо:
— Ты не замужем?
— Нет, — вздохнула соседка. — За кого здесь в замуж идти? Я бы и сама в Галес уехала, да только на мне бабушка моя. Мать в Галес давно ушла, в таверну пристроилась, денег иногда присылает. А я с бабулей тут… — она вздохнула. — Ей уж недолго осталось, тогда и я уеду.
— Чтобы на работу устроиться?
— Чтобы жениха найти! — засмеялась Тейра. — Наработалась я уже. Пусть меня муж обеспечивает. Вот найду какого-нибудь богатого купца с Дальних Земель и уеду с ним. Самого Райланда Колючего охмурю! Он ведь неженатый и завидный жених! Богат, красив, непотопляем… — мечтательно распевала соседка.
А я тем временем искала какие-нибудь приправы к салату. Ни соли, ни перцу не нашла. Зато вспомнила про кадушку сималя, подаренную Приллой. В доме нашлось масло, и я решила поставить эксперимент: растворила капельку драконьих слёз в ложке масла, а затем влила получившуюся заправку в нарезанные овощи.
— Что это у тебя такое? — насторожилась Тейра.
— Это сималь, — объяснила я.
Девушка только нахмурилась:
— Никогда о таком не слышала. Это съедобно?
— Ну, не травить же я нас собралась! — засмеялась я, хотя полной уверенности в том, что всё сделала правильно, у меня не было.
Для верности и заодно для того, чтобы соседка перестала сомневаться в моих добрых намерениях, я первой попробовала получившееся блюдо. Благодаря сималю, овощи приобрели совершенно иной вкус — не только солёный, но ещё и пряный, как будто их сдобрили чёрным перцем и мускатным орехом.
— Ну, вот. Обед готов, — объявила я.
К салату ещё порезала хлеб на ломти, накрыла стол на улице с видом на чудесную горную долину. Мы уселись на стулья и принялись за еду.
Глава 40.
Тейра поначалу принюхивалась к блюду, видимо, немного опасаясь незнакомого ингредиента. Однако, видя, как уплетаю овощи за обе щеки, она тоже осмелела.
— Ух ты! А вкусно же! — прокомментировала отведанное блюдо. — Первый раз такое пробую! Это всё из-за вот этого вот… как ты сказала?
— Сималь, — подсказала я.
— Сималь. Точно, — призадумалась соседка и снова увлекалась едой.
Ела она с огромным аппетитом, а я прямо-таки наслаждалась не только свежим вкусом домашних, только что с грядки овощей, но и просторными пейзажами, самим воздухом свободы и тихого счастья. Я дома… Я дома?.. Очень странное и такое трепетное чувство. Казалось, сам воздух Тихой Мельницы звенел и пел счастливым многоголосьем трав, зелёных древесных крон, сокрытых в низинах ручьёв, трелями птиц, стрёкотом насекомых.
Я дома… Разве может быть что-то ценнее и приятнее?..
Пусть у меня не самый шикарный дом, да и нахожусь я тут какие-то считанные часы, но уже сейчас стало дышаться по-особенному легко и радостно. Казалось, эту идеалистическую картину ничто и никогда не сможет омрачить.
— А где это ты такой сималь взяла? — поинтересовалась Тейра, когда немного утолила аппетит.
— Я… — хотела сказать, что получила его в подарок от одной доброй женщины, но передумала. — Его бывают в одной горной деревеньке на окраине Бедовой Пустоши.
Моя собеседница резко прекратила есть:
— Бедовая Пустошь? Это там, где неживуны разгуливают?
— Разгуливают, — вынуждена была признать я. — Надеюсь, сюда ещё не добрались?
Тейра тяжело вздохнула:
— Были слухи, что как-то у Звенящего Ручья напади на кого-то. Это там, — она показала рукой на одну из горных вершин, — за хребтом. От нас неблизко.
— А в Галесе? — на всякий случай уточнила я. — Были какие-то слухи?
— Вроде нет, — сказала Тейра, подумав. — Эта пакость, наверное, жутко трусливая. Боится в людные места ходить. По Пустошу только и бродит, а дальше духу не хватает соваться. Хотя какой у них дух? Они ж неживые.
«Но, судя по всему, были живыми…» — подумала я про себя, но вслух говорить не стала.
Не хотелось пугать Тейру моими рассказами. Но сама-то я хорошо помнила, как выглядели неживуны — точно люди, давно-давно умершие люди.
— Ну, вот и славно. Неприятностей ждать не стоит, — улыбнулась я.
— Приятностей тоже не жди, — не слишком оптимистично заметила соседка. — Жизнь в деревне нелёгкая. То неурожай, то обильный урожай настолько, что девать некуда.
— А в этом году как?
— Да этот год плодородный будет, — сказала Тейра как-то совсем безрадостно. — Уже сейчас эти огурцы с помидорами девать уже некуда. Я уж их и тушила, и жарила, и супов варила. А как ты такую вот смесь сделала, не пробовала. Но вкусно. Только и так много ведь не съешь, а они пропадают.
— Можно засолить, — предложила я.
— Как это «засолить»? — удивилась соседка и уставилась на меня большими круглыми глазами.
