Убираю камень обратно в карман и поднимаю голову к потолку.
— Дом, — киваю, признавая его присутствие. — Значит, восстанавливаешься.
«Она нужна здесь. Без хозяйки всё начнёт разрушаться».
— Увы, нас слишком многое связывает, — отрезаю жёстко. — К тому же у меня нет времени сидеть перед ней, чтобы гарантировать её безопасность.
«Мы справимся. Я защищу…»
— Ага, как сегодня? — хмыкаю я и снова поворачиваюсь к Элизе. Из-под витрины вылезает тощий кот, до которого мне нет дела. — Ты не справишься. Никто не справится.
Провожу рукой по её волосам, убирая непослушную прядь с лица. Такая хрупкая. Сожми шею чуть сильнее и одной проблемой меньше.
Пытаюсь вспомнить, каким было начало наших отношений. Ничего не помню. Похоже, пресным и совершенно обыденным. Как будто бы самое интересное начинается только сейчас.
«Она будет несчастна».
Можно подумать, меня это волнует.
— Зато будет жива. А это важнее.
Чувствую, как внутри меня тлеет накапливающийся порочный откат, требуя выхода. С каждым днём всё труднее сдерживать его. Только Элиза может помочь. Она может избавить меня от последствий использования запретной магии.
Даже если придётся снова увидеть ненависть в её глазах. Пусть никогда не простит, — мне всё равно.
«Ты делаешь ошибку».
— Вся наша жизнь — ошибка, — киваю я. — Но у меня нет выбора.
Дом затихает, только стены едва заметно вибрируют от недовольства. Неважно. Решение принято.
Элиза вздыхает во сне, и её рука безвольно соскальзывает с колен. Ловлю её, перекладываю на живот девушки и поднимаю её на руки. Нам пора уходить. Мне давно следовало отправиться на задание.
«Пожалеешь», — в последний раз предупреждает дом.
Не обращаю на сказанное внимания. Дома здесь и правда могут погибнуть без присмотра и хозяйки, но сейчас мне совершенно нет дела. Сам не знаю, зачем я вообще тратил деньги на восстановление этого места. Не то что бы это как-то сказалось на моём бюджете, просто… Сейчас всё это кажется бессмысленным.
Мне стоит просто запереть Элизу у себя дома и больше ни о чём не беспокоиться.
Возможно, Элиза никогда не простит меня за это и будет ненавидеть ещё сильнее, но мне плевать. В конце концов, она сама виновата, я не просил забирать мой артефакт.
Ночной воздух прохладен, где-то вдалеке слышны голоса патруля — стражи приступили к поискам.
Поворачиваю голову и замираю, замечая вывеску. В свете новеньких магических фонарей, за которые платил я отчётливо видна вывеска лавки: «У Блюдечек». Причём расстояние между словом и предлогом такое, что, кажется, его нет.
Смех сам собой вырывается из груди. Горький, злой, с нотками восхищения.
— Ублюдочек, значит? — качаю головой, глядя на спящую женщину в моих руках. — Ну конечно. Как же иначе.
Это даже мило. Она назвала лавку в мою честь. Я знаю наверняка, что речь обо мне, потому как она могла иметь ввиду множество мужчин, если бы написала что-то хорошее на этой грёбаной табличке. А вот ублюдок в её жизни всего один. Я.
— Что ж, дорогая, — усмехаюсь, крепче прижимая её к груди. — Ты можешь называть лавку, как угодно. Но такой выходкой ты и сама признаёшь, что всегда будешь моей. Хочешь того или нет.
Разворачиваюсь спиной к вывеске. Пора уходить. Но эта маленькая деталь — греет душу.
Какая всё-таки великолепная ирония.
Глава 34
Сознание возвращается медленно, будто выныривая из тягучего тумана. Первое, что чувствую — шёлк простыней под пальцами. Мягкий, прохладный, явно дорогой. Совсем не похожий на мои хлопковые простыни дома.
Резко открываю глаза и тут же жмурюсь от яркого света, льющегося из высоких стрельчатых окон. Где я? Это точно не моя спальня над лавкой.
Пытаюсь сесть и замираю, ощутив прикосновение тонкой ткани к коже. Опускаю взгляд и чувствую, как краска заливает лицо. На мне полупрозрачная ночная сорочка из какого-то невесомого материала. Она едва прикрывает бёдра, а декольте… Боже мой! Да я в своём мире и то такое не носила!
— Какого чёрта? — шепчу, натягивая одеяло до подбородка.
Последнее, что помню — ссора с Эриданом, вспышка магии и… темнота. Но кто посмел?.. Кто осмелился?..
Скрип двери прерывает поток возмущённых мыслей. В комнату входит Эридан, неся поднос с чем-то, похожим на завтрак. Как ни в чём ни бывало, словно это в порядке вещей!
— Ты очнулась, — произносит он будничным тоном. — Как самочувствие?
— Ты похитил меня! — мой голос срывается на визг. — Притащил неизвестно куда! А теперь спрашиваешь о самочувствии⁈
Он невозмутимо ставит поднос на прикроватный столик:
— Тебе нужно поесть. Ты потратила много сил.
— К демонам еду! — взрываюсь я, всё ещё прижимая одеяло к груди. — Немедленно верни меня домой! И кто… — я задыхаюсь от возмущения, — кто посмел меня переодеть⁈
Его взгляд скользит по одеялу, под которым угадываются очертания злополучной сорочки, и уголки губ чуть приподнимаются:
— Служанка, разумеется. Я бы не стал…
— О, как благородно! — перебиваю его, чувствуя, как щёки пылают от смущения и злости. — Значит, позволил какой-то незнакомой женщине раздевать меня⁈
— Элиза…
— И это… это… — трясу краем одеяла, — что за непристойный наряд⁈ Я не какая-нибудь…
— Ночная сорочка из юрианского шёлка, — спокойно поясняет он. — Очень дорогая, между прочим.
— Да хоть из драконьей чешуи! — я готова метать молнии. — Я не собираюсь носить это… это безобразие! И вообще, какое ты имеешь право…
— Право мужа, — его голос становится жёстче. — Хватит истерики. Поешь и отдохни. Нам предстоит серьёзный разговор.
— Бывшего мужа! — кричу ему вслед, когда он направляется к двери. — Слышишь? Бывшего!
Дверь закрывается с тихим щелчком. Я падаю обратно на подушки, чувствуя, как дрожат руки от бессильной ярости.
Что он задумал? Куда притащил меня? И как, демоны его побери, я выберусь отсюда?
Взгляд падает на поднос с завтраком. Горячий чай, свежая выпечка, фрукты… Желудок предательски урчит.
— Ненавижу тебя, — шепчу, сама не зная, кому именно ему или себе.
Потому что, несмотря на всю злость и возмущение, где-то глубоко внутри предательский голосок шепчет: «Он позаботился о тебе. Как всегда…»
Яростно мотаю головой, отгоняя непрошеные мысли. Нет. Не позволю ему снова управлять моей жизнью. Найду способ сбежать. Обязательно найду.
Но сначала… сначала нужно найти нормальную одежду!
Первым делом я, разумеется, бросаюсь к шкафу. Там обнаруживается много нарядов, и вся моего размера, но сейчас я слишком нервничаю, чтобы придать этому значение. Торопливо натягиваю первое попавшееся платье, радуясь, что оно хотя бы закрытое. Собираю волосы в высокий хвост — не самая изящная причёска, зато быстро.
Закрыв первую из потребностей, бросаю взгляд на принесённый поднос. В животе, как назло — тянущая пустота. А завтрак выглядит соблазнительно…
Немного поломавшись, присаживаюсь за столик, стараясь успокоиться. Злость никогда не помогала принимать верные решения, а сейчас мне нужна ясная голова.
Сегодня в меню рисовая каша, с орешками и какими-то фруктами, немного напоминающими по вкусу манго и грушу. Не исключаю, что от голода и переживаний, но она показалась мне божественно вкусной. Булочки тоже удались: тёплые, с хрустящей корочкой.
Звук открывающейся двери застаёт меня за чаем с пирожным. Эридан входит, и что-то в его взгляде заставляет напрячься.
— Отлично, к тебе вернулся аппетит. Это многое упрощает.
Почему-то мне слышится упрёк в этих словах.
— Это вообще ничего не упрощает, пока я здесь! Ты должен немедленно вернуть меня домой!
Эридан делает вид, что не слышит моей вспышки гнева.
— Пока ты была без сознания, я провёл несколько экспериментов, — его голос спокоен и деловит, словно он отчёт зачитывает. — Выяснилось, что близкий контакт даёт нужный эффект. Кожа к коже.
Чашка замирает на полпути к губам:
