Кто ты, Такидзиро Решетников? Том 10 (СИ) - Афанасьев Семён

— Почему вы замолчали, Миёси-сан?

— Думаю. Так ведь дела не делаются.

— Извините? — тридцатипятилетний сотрудник не самого простого ведомства на том конце действительно не понимал. — Я же видел вас лично. Вы далеко не тупой боевик якудзы, простите за резкость. Ваша система ценностей…

— Мою систему ценностей вы сейчас оставите в покое и никогда к ней не вернетесь, если не хотите потерять возможность со мной общаться впредь.

— Хорошо.

— Вы либо не до конца понимаете, либо видите проблему под другим углом.

— Объясните? Я действительно слегка выдохся, могу не соображать.

— Мой отец идёт на выборы.

Хлоп! В трубке раздался звук врезавшейся в лоб ладони:

— Понял. Да, этот момент я упустил.

— Миёси Мая не может себе позволить даже тени на свою уникальную репутацию. Ни с чьей стороны. Вы сейчас фактически предлагаете одним борёкудан прийти к другим борёкудан и выступить в роли государственного дознавателя. Не скажу, что подобного никогда не происходит, но именно в этом контексте, именно между этими группировками подобный разговор был бы неуместен.

— Понимаю. Досадно.

С другой стороны, правило психолога — никогда нельзя додумывать за других. Видимо, я тоже выдохлась, подумала Моэко, и вслух сказала:

— Стоп. И меня занесло. Поступим так. Я свяжусь с отцом, передам вашу просьбу и ваш контакт. Годится?

— Это больше, чем я надеялся!

— Договорились. Набирайте его через пять минут и изложите ему все свои резоны. Я с ним буквально четверть часа назад общалась в мессенджере — они не спят. Человек, который с высокой вероятностью может не сходя с места ответить на ваш вопрос, рядом. Не сможет он — ему есть где узнать за минуту.

— Подождите! Миёси-сан, дайте совет? Как их уговорить? Никаких манипуляций, просто сориентируйте, пожалуйста — мне сейчас мозгов не хватает выстроить линию беседы.

— У вас что, своих психологов в службе нет? — фыркнула якудза. — Или они спят?

— Есть, и очень хорошие. Спят или нет, неважно. В отличие от вас, они понятия не имеют о базовых настройках личности Миёси Мая — своего ближайшего родственника вы всяко знаете лучше. Меня тоже видели, соответственно, сможете дать те самые рекомендации предметно, а не теоретически.

— Точно. Тоже туплю. На ваш вопрос: будьте самим собой, не подбирайте слов. Если друг отца будет буксовать, напомните папе, что инцидент имел место в бассейне Хьюги Хину.

— Спасибо огромное! Я ваш должник.

— Забудьте. Никто никому ничего не должен, пока мы делаем одно дело. А если этого не будет, никакие призывы к морали никому из нас не помогут.

— Согласен. Спокойной ночи и ещё раз спасибо.

До Ченя наконец дошло, откуда на приборе изначально взялся именно такой километраж до точки встречи.

Территориальные воды — двенадцать морских миль от базовой линии (UNCLOS). Он не был тайваньцем или гонконгцем, владел лишь метрической системой, но откуда-то припомнил: в знакомых величинах — ровно двадцать два километра с четвертью. Когда стартовали, обратный отсчёт на лаге начался что ли с двадцати трёх с чем-то. Получается, переход из подводного положения в надводное и пересадка (интересно, куда?) запланированы сразу по достижении этого рубежа. Плюс-минус.

Ситуация не то чтоб хрестоматийная, Родина в данных обстоятельствах может пойти и на непопулярные (с точки зрения международного морского права) шаги. Однако будем надеяться, сказал он себе, эти ребята знают, что делают.

После гонки на kawasaki, после этих часов на подводном буксировщике истощение нарастало, а сил на эмоции было всё меньше.

Если судно стоит дальше двенадцати морских миль, оно уже не находится в территориальных водах КНР и формально выходит из-под оперативной юрисдикции береговой охраны-дробь-полиции КНР на предмет обычного преследовани и обыска. За исключением специальных прав и международных процедур, напомнил себе генерал, но в данном случае о них речь и не идёт.

Теоретически, право на преследование таинственного японского корабля у береговой охраны КНР может возникнуть, если бы японцы были замечены в территориальных водах Китая — до тех пор, пока преследование остаётся непрерывным.

Дальше начинается смежная зона, двадцать четыре мили или сорок пять километров. Прибрежное государство имеет расширенные права по контролю (пограничный, таможенный, санитарный контроль), вряд ли применимо в их случае.

Не стоит обольщаться, остановил себя Чень. Если из Пекина будет команда… лучше не думать в этом направлении. Будем уповать на то, что перевозчик всё просчитал, а в высоких (открытых) водах основное правофункциональное воздействие на судно принадлежит флагу этого судна и государству, под флагом которого оно плавает.

Интересно, кто нас будет ждать? Для полной защиты от прибрежных мер (и перехода в правовую зону флага) в идеале хорошо бы оказаться уже в открытом море. Лишь бы не было погони за встречающим нас кораблём, которая бы началась в территориальных водах.

— Лично вы можете расслабиться, — доброжелательно предложил пилот, когда они всплыли.

Чень с наслаждением и звонким чпоком отлепил с лица силикон маски и задвинул её на лоб:

— Самое необычное приключение за всю мою жизнь.

— Вы сделали всё, что от вас зависело. Дальше мы.

— Ожидаются какие-то трудности?

— Сейчас увидим. По идее, мы должны быть в радиусе полкилометра, — японец кивнул на панель буксировщика.

Пилот не расслаблялся, это пассажир видел. Японец включил короткий инфракрасный маяк, невидимый невооружённым глазом:

— На палубе оператор увидит сигнал через ПНВ.

Резиновая надувная лодка вынырнула из темноты и подошла к ним практически бесшумно. Несколько фраз по-японски — и буксировщик был зафиксирован на её корме. До принимающей стороны шли тихим ходом, практически бесшумно. С борта пассажиров и SDV приняли через аппарель.

— Какое интересное судно, — на палубе Чень уважительно присвистнул при виде задви́гавшихся фальш-панелей, на глазах меняющих конфигурацию корабля.

Ему никто ничего не ответил, фигуры в чёрных гидрокостюмах перемещались вокруг как призраки. Беглец не стал говорить вслух, однако про себя отметил: вместо вполне логичного «отпускания» буксировщика на автозатопление его добросовестно оставили в хозяйстве.

Ещё одна говорящая деталь.

— Малый ход, — похоже, пилот был единственным на борту, кто свободно говорил по-китайски. Он закончил общаться с кем-то в надстройке и вернулся к пассажиру. — Пришлось всё же зайти в ваши территориальные воды — ваши успели сориентироваться и сейчас висят на хвосте.

— Если бы мы шли дальше под водой до корабля? Я чуть-чуть разобрался с консолью — запас хода позволял. Воздух в баллонах тоже был плюс у вас наверняка были резервные баллоны.

— Не вариант, — водитель kawasaki и по совместительству любитель необычных способов плавания покачал головой. — Мне кэп тоже пока не говорит всего — суеверный — но есть основания полагать, что со скоростью хода под водой до точки всплытия мы бы с вами банально не добрались. Сейчас будет нужно ускоряться.

— Мне стоит занять какое-нибудь место, чтобы не путаться под ногами?

— Нет. Чувствуйте себя свободно, вы ничем и никак не стеснены. Делать нашу работу не помешаете.

— Если не секрет, каким образом под водой вы получили отсюда команду на всплытие?

— Вы не видели, что на консоли точка встречи была динамичной?

— Нет, — Чень слегка растерялся.

Один из членов экипажа что-то сказал земляку.

— Понеслись, — перевёл тот китайцу. — Последний этап, самый ответственный. Ваши рядом, маски сброшены. Лучше пройти вон туда, вы были правы — сейчас будем двигаться очень быстро.

— Насколько быстро?

— Быстрее сотни километров в час. Нужно успеть выйти на вторую точку, где поддержка. Ваших оказалось не двое, а трое — третий выйдет впереди по курсу наперерез. Нужно успеть.