Его глаза сверкнули, и зрачки вытянулись в узкие лезвия. Ядовито-оранжевый ореол вспыхнул на фоне чёрной радужки.
— Зачем ты привёл её? — холодно спросил он у моего провожатого.
— Леди просила поговорить с вами, мой лорд.
— Что на этот раз, Беатрис? — наконец он обратился ко мне. Голос — холодный, надменный, с оттенками презрения. Я оцепенела.
Лорд жестом махнул на провожатого…
— Выйди. Оставь нас.
— Конечно, мой лорд, — провожатый бросил на меня такой взгляд, что я поняла: угрозы отправить мою душу в Бездну — это вовсе не метафора.
Его глазами на меня смотрела сама Бездна.
У меня затряслись руки. Я просто не выдерживала всего этого.
Провожатый, пятясь спиной вперёд к двери, не сводил с меня взгляда. В его лице я видела все кары Небес, собравшиеся на мою голову.
И только сейчас осознала ещё одну вещь.
Он… он тоже попаданец?
Только вот я, в отличие от него, сюда насильно не вселялась и точно не пришла сюда по своей воле.
Он говорил так, словно мы сознательно заняли эти тела. Словно мы — захватчики, чужие, паразиты.
Но я ведь ничего такого не делала. Я случайно сюда попала. Я…
Дверь с глухим стуком захлопнулась.
— Не трать моё время, — голос лорда был равнодушным, но от него веяло такой силой, что я поёжилась. — Я не хочу тебя видеть. Ты перешла все видимые и невидимые пределы.
Он облокотился о край подоконника и сложил руки на груди.
Он был красивым, властным и опасно притягательным.
Мужчина, от одного взгляда на которого перехватывало дыхание.
Я смотрела на него, не в силах отвести глаз.
Он был красив — пугающе, безупречно, до дрожи.
Высокий, с широкой грудью и уверенной осанкой, он уже успел снять пиджак с эполетами и небрежно перекинул его через спинку кресла. На нём осталась только чёрная рубашка — расстёгнутая до середины груди. Она обнажала бронзовую кожу, рельефные мышцы и… шрам.
Шрам точно пересекал грудь. Откуда я это знаю? Более того мне он показался знакомым. Сердце кольнуло. В голове вспыхнуло: я уже видела его… где-то… когда-то… трогала.
Мужчина хмурился. Тёмные волосы разметались по его плечам. Черты лица были резкие — высокие скулы, прямой нос. Его глаза пугали до дорожи.
На нём были узкие брюки, подчёркивающие сильные бёдра, и высокие сапоги из тёмной кожи, плотно облегающие голени.
Он был целиком — воплощением силы и власти. И каким-то ужасным образом это меня пугало… и притягивало.
Возможно, всё это — не моё. Возможно, то, что я чувствую сейчас, — это память этого тела.
А что будет со мной если лорд поймет, что я не Беатрис?
Я очень хочу жить.
Знать бы наверняка, что связывало хозяйку тела и этого мужчину. В каких же они были отношениях?
Точно не в лучших — это чувствовалось с первых минут. Он презирает меня. Но ведь так было не всегда. Кто знает, может, они просто поссорились?
Тем более, он говорил что-то о ребёнке. И о том, что «я» поступила с ним… бесчеловечно.
Господи.
Что же я сделала?..
Нет. Вернее — что она сделала? Я не хочу нести ответственность за чужие грехи. Не хочу тонуть в вине, которую не заслужила.
Но от этой мысли — легче не становилось.
И я приняла решение.
Глава 5
Я должна признаться. Я ни в чём не виновата. Я — жертва обстоятельств. Я просто не вывожу всё это. Мне нужна защита и хоть какая-то безопасность. Определённость в этом мире.
В конце концов, меня не только пытались задушить, но и едва не изнасиловали прямо тут, у двери кабинета хозяина особняка.
Я вскинула голову и попыталась унять дрожь в голосе и страх.
— Меня… меня хотели задушить в башне. Я едва… осталась жива… Я… вообще не…
— Достаточно.
— А?..
— Достаточно, Беатрис. Я устал от твоего вранья, — резко оборвал меня мужчина. Он пригвоздил меня взглядом звериных глаз. Я замерла, чувствуя, как от его взгляда по коже бегут мурашки, как будто этот хищник готов броситься на меня и сдерживает себя из последних сил. Откуда только пришло это понимание? — Устал от всего этого. Проклинаю тот день, когда женился на тебе. Я уже почти склонен поверить, что ты действительно опоила меня. И я почувствовал в тебе свою истинную…
Я стояла, как громом пораженная.
Я? Его жена? Истинная, как в любовном романе?
Мать моя!
Быть женой этого холодного, грубого, бесчувственного мужлана, который даже не утруждает себя сказать нормальные слова, не говоря уже о сострадании или уважении — я не хотела!
Господи! Куда я попала?! Почему такое высокое положение в особняке не спасает меня от пренебрежения, агрессии и угроз.
Да что с этим миром не так?
Муж, имя которого я так и не узнала, устало потер переносицу, закрыв глаза на мгновение, пока я шокировано хлопала глазами.
— Моя магия блокирует любое воздействие любовных приворотов. Но видимо, ты слишком искусна в зельях.
— Но… я не…
Меня снова перебили.
— Ты всегда так говорила, — процедил он сквозь зубы. — Но других объяснений у меня просто нет. Боги точно посмеялись, соединив нас. Дали моей драконьей сути почувствовать тебя... и тут же отняли эту возможность. То, что ты сделала — было последней каплей. Я просто не в состоянии спустить эту ситуацию тебе с рук. Я должен наказать тебя, а пока…
Он замолчал на секунду, будто сдерживал что-то внутри. Я видела, как у него заиграли желваки.
Воздух в комнате вдруг изменился. Напряжение сгустилось за долю секунды. Мужчина резко вскинул голову, его глаза вспыхнули.
Я застыла, подавившись словами, которые хотели сорваться с языка.
— Раздевайся, Беатрис.
— Ч-что?
— Раздевайся. Я сказал, — прорычал он, глядя прямо на меня.
А я ничего не понимала. Он решил надругаться надо мной?
Я попятилась. Раздеваться я не собиралась. Он был мне чужим, посторонним.
Только вот мои желания, похоже, его совершенно не интересовали. Он собирался удовлетворить свои.
Мужчина оторвался от подоконника и двинулся в мою сторону. Я пятилась, занесла руку за спину, надеялась, что если достигну двери и нащупаю ручку, то рвано изо всех сил прочь. А пока медленно отступала.
Я где-то читала, что от зверя нельзя убегать.
Я была напугана до ужаса. А когда он заговорил, его речь почти перестала быть человеческой. От его рычания по телу побежали мурашки, холодные и острые, как булавки. Все волосы на теле встали дыбом.
Внутри всё сжалось в один тугой узел. Живот скрутило, дыхание перехватило.
Казалось, его голос отзывался рычанием прямо у меня в голове.
— Ты вр-рёшь. Ты вр-рёшь мне, — рычал он низко, почти по-звериному, продолжая приближаться. — Как всегда, Беатрис. Ты — лгунья. Ты — подлая, коварная, и...
Он остановился в шаге от меня.
— Я устал терпеть.
Я судорожно втянула воздух. Он сделал ещё шаг. Я отступила, но наткнулась спиной на дверь.
Рванула ручку, развернулась и, подтянув длинный подол платья, хотела сорваться с места. Сделала всего пару шагов, как меня грубо подхватили под живот и втолкнули обратно в кабинет.
Меня впечатали в закрытую дверь лопатками. Я охнула. Воздух выбило из лёгких.
Муж распластал меня по дверному полотну. Я чувствовала жар его разгорячённой кожи. Его глаза полыхали. На скулах проступила чёрная чешуя, которая пробегала от скул к шее и снова исчезала.
Он зарычал мне прямо в лицо… и страшно втянул воздух, как будто вынюхивал что-то.
— Как ты это делаешь, чёртова гадость?! Почему именно сейчас ты пахнешь так, как должна пахнуть моя истинная?! Кто тебе помогает? — он схватил меня за плечи, сжал так сильно, что я невольно вскрикнула. — Чем ты душишься? Ну?! Отвечай!
Он тряхнул меня с такой злостью, что у меня всё внутри сжалось. Тело не слушалось — то ли от страха, то ли от нахлынувшего шока. Я застыла в ступоре, не могла ни оттолкнуть его, ни даже вздохнуть как следует.
— Говор-ри! — прорычал он прямо мне в лицо. — Или я сам всё выясню.
