Достав сухой хлеб и вяленое мясо, я наскоро позавтракала, ругая себя, что заранее не приготовила воды, достала голубую чешуйку и с помощью росы приготовила себе питьевой воды.
Затем пристроила чешуйку на развилке двух тонких веточек, под ней поставила фляжку из высушенной тыквы и, пока вода набиралась, пошла седлать коня.
Приторочила позади седла обе сумки, положила в одну из них запас воды и подозвала змейку. Конь ее не видел, но что-то чувствовал. Он бил передним копытом землю и, недовольно всхрапывая, прядал ушами.
- Тихо, мой хороший, тихо, Орлик! Ой! А вот оно, имя само придумалось! – обрадовалась я. Угостила коня оставшимся и слишком сухим для моих зубов хлебом и, пока он довольно жевал, посадила в одну из сумок Шушу. А что, это идея! Всё время давать коню вкусняшку, когда он видит или даже чувствует мою змейку. Таким образом закрепить условный положительный рефлекс на ее появление! Эврика!
Довольная собой, я вскочила в седло и, осторожно проезжая между деревьев, направила коня из леса. На открытом месте я сначала зажмурилась, привыкая к яркому солнцу, а затем, сориентировавшись по нему, пустила Орлика рысью в сторону города Заартаана.
Мы проехали совсем ничего, наверное, не более часа, как позади послышался топот копыт, и не успела я оглянуться, как оказалась окруженной десятью всадниками.
- Кто такой? «Почему не в своем отряде?» — грозно спросил один из мужчин. Судя по более богатому мундиру темно-синего цвета, командир тех, кто меня окружил.
У остальных мужчин мундир был копией моего. А посему у меня для меня было две новости. Хорошая заключалась в том, что, судя по такой же одежде, меня окружили «свои», плохая же новость была в том, что дезертиров не любят как в том, так и в этом мире! А так как я ехала в противоположном от расположения войск направлении, то вывод напрашивался сам собой! Судя по их хмурым лицам, солдаты сейчас думали о том же.
- Так кто же ты такой? – продолжал допытываться командир в синем мундире.
- Эээ, ммм, эээммм, яяя… — вот, собственно, и всё, что мне удалось из себя выжать.
- Юродивый, что ли? – хмыкнул один из них.
А я разозлилась. Второй раз за недолгое пребывание в этом мире меня записывают в психи.
Но, кроме возмущенного мычания, мне снова не удалось из себя ничего выдавить, похожего на вразумительный ответ. Да, собственно, что я могла им сказать? Ну уж явно не правду.
- Обыскать его! – резко скомандовал главный, а меня чуть удар не хватил от ужаса! Опять!
Ко мне подскакал один из солдат и, заставив спешиться, быстро, со знанием дела, похлопал по моим карманам. И тут, как по волшебству, у него в руке оказался белый квадратик некоего письма, который тут же перекочевал в руку командиру.
Я уже еле стояла на ногах от ужаса. Ведь я не знала, что в этом письме, возможно, это мой приговор!
- Ааа, Демиан Русток, приписанный… - а дальнейшее командир читал про себя. Я же с жадностью ухватилась за услышанное имя, которое, видимо, принадлежало хозяину этого мундира и коня.
Прочитав письмо, мужчина поднял на меня пытливый взгляд.
- Так куда ты ехал?
Я снова замычала, с чего-то принявшись размахивать руками.
- Ты немой, что ли?
Я с готовностью закивала, радуясь тому, что не придется отвечать на неудобные вопросы.
- Ладно, Русток, едешь с нами! Его светлость решит, что с тобой делать.
Еле управляя вмиг ставшими словно деревянными конечностями, я села на коня и в окружении отнюдь не почетного эскорта поскакала в неизвестность.
Глава 23. Она?
Герцог Сантерийский
- Ваша светлость! – вкрадчивый голос привратника вклинился в мой чуткий сон, и я, не открывая глаз, нащупал у кровати сапог и запустил его, ориентируясь на голос.
- Ой! Ваша светлость! Я бы не решился прерывать ваш сон, если бы не чрезвычайное происшествие!
- Что? У повара каша подгорела? – недовольно пробурчал я. Судя по царившей в лагере тишине, сиеста была в самом разгаре. В жару никому не хотелось воевать, и нашему противнику тоже.
Глаза открыть все же пришлось. Зная Бьёрна как облупленного, я мог бы уверен, что во время моего отдыха без веской причины он бы и муху в шатер не пропустил без специальной официальной бумаги с несколькими печатями.
С трудом открыв словно запорошенные песком глаза, с хрустом потянулся и сел на кровати.
- Сапог!
Полог шатра тут же зашевелился, впуская внутрь кряжистую фигуру бывшего привратника.
- Ваша светлость! – словно бы смущенно подергал он себя за длинный белый ус. - Там прискакал отряд дозорных, докладывают, что поймали дезертира!
- Что? – я мгновенно проснулся, обувая сапог и протягивая руку за вторым, который Бьёрн продолжал держать в руках.
Мысль о наличии дезертира сама по себе была абсурдной! Все мои воины сплошь были добровольцами. Конечно, каждый из них преследовал свою собственную цель на поле боя. Кто-то надеялся убить противника, обладающего большей магической силой, и забрать ее себе. А кто-то просто желал отметиться передо мной и попасть в круг доверенных лиц или хотя бы просто приближенных. Поэтому совершенно не было повода сбегать тайком.
Обувшись, я надел китель поверх белой рубашки и пригладил волосы.
- Веди! – бросил привратнику, выходя из шатра.
После полумрака яркий свет резанул по глазам. Я на миг зажмурился, прикрывая глаза рукой.
- Ваша светлость! Вот этот бегунок! – рявкнуло рядом. Открыв глаза, я встретился взглядом со… своей собственной женой! Ее карие, раскосые глаза смотрели на меня испуганно и насторожено, но даже искры узнавания я в них не увидел.
Странно! Я медленно окинул ее взглядом. Хрупкая фигурка юноши в солдатском мундире и сапогах, а бывшая когда-то шикарной грива русых волос превратилась в короткую мужскую стрижку простолюдина. Возможно, мне это показалось, но сейчас волосы были светлее, почти соломенного цвета, а кожа, наоборот, приобрела ровный цвет легкого загара, как у человека, довольно много времени, проводящего под солнцем.
Насколько мне известно, в доме призрения пациенток никогда не стригли так коротко! Волосы им срезали максимум до плеч.
И никакая женщина добровольно не пойдет на то, чтобы на ее голове оставили лишь короткий ежик волос. Но даже если предположить, что это Элея, то откуда она взяла мундир и такого коня? Насколько мне известно, она сбежала в одном ночном платье, и если даже ей каким-то образом удалось переплыть реку, то в бедном поселении она вряд ли нашла бы что-то подобное. Ведь «парнишка» держал в руке за повод оседланного породистого коня. Дорогое седло на скакуне и две кожаные седельные сумки говорили о хорошем достатке. Все это было очень странно!
- Ваша светлость! – я перевел взгляд на вытянувшегося во фрунт командира отряда дозорных. – При нем было обнаружено вот это письмо! – Вояка щелкнул каблуками и протянул мне белоснежный квадрат письма. Становится еще интересней!
Бросил взгляд на лицо «парнишки». Только растерянность. Страха уже нет, но и узнавания по-прежнему тоже. Мы с женой, конечно же, были знакомы до свадьбы совсем ничего, да и после свадьбы и суток не прошло, как мне пришлось срочно отбыть в расположение своего войска, но это не значит, что она бы не смогла меня узнать.
Тогда братья Крамер, видимо, решили преподнести мне такой вот своеобразный «свадебный подарок», напав на дозорных во время нашей с Элеей первой брачной ночи!
Взяв письмо, поспешно развернул его и пробежался глазами по трем коротким строкам, в которых сообщалось, что молодой барон из обнищавшего древнего рода хочет на поле брани вновь поднять престиж своей семьи и заработать денег на восстановление замка рода Русток.
- Демиан? – назвав имя, я пристально посмотрел в глаза парнишке.
Тот коротко кивнул и вытянулся во фрунт.
- Вольно, - бросил я, продолжая разглядывать загадочного молодца. Очень хотелось назвать жену по имени и посмотреть на ее реакцию, но рядом стояли солдаты в ожидании моих распоряжений, а слухи, которые любят обрастать невероятными подробностями, мне сейчас совершенно не нужны!
