Но вот все стихло.
И после этого стук, а потом дверь стала отворяться. Женя тут же подскочила со стула (вся эта защитная конструкция вместе с ней). Первым вошел бородач, сразу за ним следом лорд Эджуб. Оба замерли, глядя на нее.
Глава 20
А Женя смотрела на них, гадая, что теперь им нужно.
Но немая сцена длилась недолго. Мужчины переглянулись, бородатый в болотного цвета мундире дернулся было, однако лорд Эджуб остановил его жестом. Вышел вперед, провел пальцами по лицу, огладив элегантную коротко стриженную бородку, и проговорил:
— Выходите, леди.
Она недоверчиво прищурилась:
— Зачем?
А мужчина усмехнулся, взгляд полуприкрытых тяжелыми веками глаз прошелся по формации над ее головой.
— Мы собираемся предоставить вам свободу, леди Эжени, — сказал и театрально поклонился.
Так и хотелось спросить: с какой стати они вдруг решили ее отпустить? Она взглянула на другого бородача, тот бесился от злости, глаза так и сверкали. И все же он сдерживался. Все это казалось Жене подозрительным.
— Прошу вас, леди, — повторил Эджуб. — Выходите, вы свободны. Мы поможем вам попасть к своим.
Вот не было у нее к ним доверия. Во внезапной уступчивости этих злых дядек ей виделся подвох.
— Я должна вам верить?
Эджуб церемонно поклонился и произнес:
— Вы попадете к своим леди. Даю вам слово.
Он показывал жестом в сторону открытой настежь двустворчатой двери. Второй бородач вышел, пятясь задом и не сводя с нее горящих ненавистью глаз. Наверное, это и сподвигло Женю все-таки выйти. К тому же, сидеть в комнате не имело смысла.
В двери она «протиснулась» с трудом, ее защитная конструкция полыхнула при столкновении с препятствием. А дальше еще предстояло пройти по коридору, в конце которого маячил бородач в болотной форме, и больше не было ни души.
— А где Малош?
— Ты скоро с ним встретишься, — прорычал бородач, глаза как-то странно сверкнули.
Это навело на совсем уж нехорошие мысли, но она уже была на полпути к свободе, оставалось только выйти из этого здания, а там…
— Сюда, леди, — говорил Эджуб, показывая в сторону плаца.
На открытом воздухе формация над ее головой вела себя иначе, она потрескивала и искрила, а призрачные драконы вились вокруг и разевали расти. Подходить, естественно, никто не решался. Ее осторожно направляли издали:
— Надо еще немного, вот сюда. А теперь встаньте в центре.
Собственно, Женя понимала, с чем могут быть связаны эти предосторожности. При столкновении с ее защитой все сгорает мгновенно, к ней просто боятся подойти, потому и вывели на открытое пространство.
Однако, когда она встала в центре плаца, случилось то, чего она ожидала меньше всего. Раздались крики, на плац неизвестно откуда согнали толпу пленных в родной синей форме, и ее мгновенно окружили живым кольцом из своих. Вокруг солдаты врага, пленных держали под прицелом. Ей это ничем не грозило, защита выдержит, но если она дернется, кто-то обязательно сгорит.
— Так-то вы держите слово, лорд Эджуб? — крикнула она.
— А разве я вам солгал, леди? — усмехнулся тот. — Я обещал, что выведу вас на свободу, и вы попадете к своим.
Бессильная злость ее просто душила. Хотелось заплакать, досадно было, что она так глупо купилась. Но показывать им свои слезы — никогда.
— Я запомню, — сказала она.
— Сделайте одолжение, — господин в черной форме шутовски поклонился и отошел.
Зато вперед вышел Боадж и прорычал:
— Сейчас ты увидишь, гяхпа, как я убью твоего генерала!
Страшно захохотал, потом выкрикнул отрывистую команду, и на плац стали выкатывать какое-то странное оружие.
* * *
Когда генерал Хантер ушел с тем сомнительным поручиком с бегающими глазками, Мердинор еще некоторое время стоял, оглядывая территорию лагеря. Потом как рявкнул во весь голос:
— Смир-р-р-ррно!
Весь экспедиционный корпус, тут же замер на месте и вытянулся во фрунт. А глава имперской контрразведки удовлетворенно хмыкнул, любуясь картиной. Ибо каждый, кто носит мундир (даже если он в обычное время не покидает стен своего управления), мечтает хотя бы на час стать настоящим боевым генералом. Покрытым шрамами и славой, вести сражения, побеждать, и все такое. Однако дела, дела. Поэтому Мердинор скомандовал:
— Вольно.
Повернулся и пошел в штаб. Ему предстояло вытащить из кутузки генерала Морли и передать ему командование экспедиционным корпусом. А Морли, конечно, будет крайне раздражителен (учитывая неприятное пребывание взаперти в одном исподнем). Но Мердинора это нисколько не смущало.
Впрочем, Морли ограничился только злым взглядом исподлобья и, можно сказать, пулей вылетел из кладовки, в которой был заперт. Облачился в мундир и сразу принял на себя командование. Потому что настал его звездный час, теперь он главнокомандующий, и ему наконец-то достанется вся слава победителя.
* * *
Генерала Хантера сейчас раздирало от тревоги за девушку. Ощущал ее эмоции и просто бесился, оттого что не может сразу прийти ей на помощь.
«Эжени, — твердил он про себя. — Продержись, девочка моя, продержись еще немного!»
Он так много не успел сказать ей, так сожалел об этом. А мерзавцев, посмевших выкрасть ее, готов был испепелить, но сейчас надо было держать себя в руках.
Однако куда в бездну полетела его выдержка, когда они с Малошем вывалились из портала, и он увидел бледную Эжени. Увидел плотное кольцо пленных вокруг нее, направленные на них со всех сторон ружья. И самое главное — родовая защита Дрэйгон-Блэйк была активирована.
Значит, кто-то из этих мерзавцев осмелился причинить ей вред⁈
Ему мгновенно снесло голову, внутренняя сущность взревела, по венам побежал огонь. Плевать сейчас было, что это лагерь врага и здесь полно вооруженных до зубов солдат, этот огонь рвался из него наружу. Он едва воспринимал, что выкрикивал ему генерал Боадж, он видел только глаза Эжени и слышал только, как ее губы прошептали:
— Ан…
И тут бородач глумливо выкрикнул, коверкая слова:
— Ты умрешь, белый генерал! Но прежде ты увидишь, как умрет твоя гяхпа!
Именно в этот момент оно и произошло.
Огонь, гудевший в его крови, вырвался на волю. И уже не мужчина, а огромный черный дракон проревел:
— Ты кого назвал гяхпой⁈
И откусил Боаджу голову.
* * *
Не зря ведь и генерал Боадж, и лорд Эджуб так старались выведать у девушки с огненными волосами нечто важное про генерала Хантера. Ведь были старинные легенды и одно довольно древнее пророчество, в котором странными намеками говорилось о возрождении былого величия рода Дрэйгон-Блэйк.
Еще в пророчестве весьма мутно говорилось, что некий потомок одного древнего рода нанесет всем врагам империи сокрушительное поражение.
Далеко не надо было ходить. Генерал Хантер по матери имел прямое отношение к роду Дрэйгон-Блэйк. А так как он командовал экспедиционным корпусом, несложно было предположить, что пророчество может касаться именно его.
Работать следовало на упреждение. Нет человека — нет проблемы. Именно по этой причине Боадж так стремился уничтожить генерала Хантера. Это позволило бы им прижать империю, чтобы еще долго не смели головы поднять.
Подготовка была проведена идеально, тщательно продуманный план был исполнен до мелочей. Хотя, конечно, защита на девушке с огненными волосами наводила на определенные подозрения, что все может оказаться далеко не так просто. В конце концов, Боадж и Эджуб, посовещавшись между собой, сделали на это поправку. Ибо пришли к выводу, что гяхпа обладает очень сильной магией, которой, к счастью, не может управлять.
Кто знал, что пророчество исполнится буквально⁈
А Дрэйгон-Блэйк, на родовом гербе которых красовался черный дракон, в далеком прошлом и были черными драконами!
* * *
В первый миг, когда обезглавленное тело командира Боаджа задергалось в конвульсиях, всех парализовал ужас. Потому что одно дело ставить ловушку на человека, пусть даже наделенного сильной магией и беспримерной отвагой. А другое дело — пытаться бороться с огнедышащим крылатым ящером, внезапно занявшим своей тушей половину плаца.
