Другая жизнь. Назад в СССР-3 (СИ) - Шелест Михаил Васильевич

— А какого, собственно, чёрта, — подумал я, опустил закрылки в положение «фул» и выпустил хвостовой воздушный тормоз и нажал тумблер выпуска шасси.

Тадаси бросил взгляд на меня и снова уставился в передний лобовой иллюминатор. Самолёт продолжил снижение, заметно сбавив скорость. Справа снова дунуло и самолёт вильнул носом, но я вернул его на осевую линию полосы.

Вижу порог полосы и, плавно потянув ручки газа на себя, гашу скорость и чуть поднимаю нос для мягкого касания. Было слышно, как зажужжали сервоприводы крыльевых интерцепторов, которые тоже выполняли функцию воздушных тормозов, и загорелось их табло. Двигатели на минимум тяги! Торможу колёсами до почти полного замедления.

— Мы сели! Сели! — услышал я голос Тиэко.

— Никому не покидать кресла! — крикнул Тадаси.

Рулю на малом ходу по дорожке. Рядом едут пожарные машины. Торможу, блокирую тормоза и выключаю двигатели. Наступает тишина в которой слышится стук моего сердца.

— Вы молодцы, — сказал диспетчер Хиросимы. — Удивительной чистоты посадка. За бортом плюс пять градусов по цельсию.

Стюардессы открыли аварийный выход, и мы по очереди скатились понадувному трапу, причём, я скатился с горки первым. Отказавшись от помощи каких-то мужчин в форме, похожей на полицейскую, я отошёл в сторону.

Я был одет в финский пуховик. На воздухе хорошо дышалось и сильно пахло морем.

— Наш малыш то не оплошал, — сказал «предок» очень серьёзно.

— Я же говорю, — спайка матриц… Где-то ты перемудрил с медитациями. И причём спайка с его стороны. Видимо, ты так не хотел быть активным, что передоверил полномочия реципиенту.

— Ну… Да… Не хотел… Но ведь, как получилось-то хорошо. Он теперь, что моей матрицей полностью владеет?

— С каждым днём всё больше и больше, да.

— Замолчите вы уже, — сказал я. — Сколько можно меня обсуждать. Мне уже хочется, чтобы ты обратно уснул, Флибер.

— Хм! Только скажи! Уснуть не проблема! Тем более, что дел у меня в других мирах по самое, э-э-э, не хочу.

— Ой, да ладно врать-то, — высказал сомнение «предок».

— Заткнулись, говорю! — «окрысился» я на своих помощников. — Надоели! Чтобы без спросу не вылазили.

— Есть, сэр! — сказал Флибер.

— Убью! — вздохнул я.

Нас усадили в стоящий рядом автобус и отвезли к двухэтажному терминалу с надписью полиция, где нас, разделив по разным комнатам, в течение около часа опрашивали под запись о случившемся с нами в полёте. Меня полицейский очень тщательно опрашивал о моём опыте управления самолётами, которого у меня не было и очень удивился, что в Советском Союзе детей школьного возраста учат управлять военными бомбардировщиками.

Но всё когда-то заканчивается и вскоре нас всех «отдали» представителям компании «Мазда моторс», которые, кланяясь неприлично низко, увели нас из полицейского участка и едва ли не на руках усадили в огромный «лимузин» с корпоративной эмблемой на багажнике.

У штаб-квартиры Мазда Моторс нас встречала целая делегация хорошо одетых мужчин вставших перед нами на колени.

— Что это они? — спросил меня отец.

— Сейчас харакири будут делать, — хмыкнув, пошутил я.

— Прям-таки харакири? — хмыкнул отец. — Интересно посмотреть. Это они так всех гостей встречают?

— Хе-хе… Только тех, кого не удалось угробить.

Тадаси, услышав про «харакири», обернулся ко мне и улыбнулся одними губами.

— Не-е-е… Сейчас харакири не делают. А надо бы… Это те люди, которые отвечали за нашу доставку.

Я перевёл отцу.

— А-а-а… А где начальник транспортного цеха? — спросил папа и улыбнулся. — Хотелось бы на него посмотреть.

Мне была понятна его шутка, и я улыбнулся тоже. И перевёл его слова Тадаси.

— Он, наверное, уже того…

— Нам покажут его тело? — спросил отец.

— Я имел ввиду, что он уволен, — Тадаси не сдержался и «прыснул» в кулак. — Интересный у тебя отец, Миса.

— Ещё какой интересный, — хотел сказать я, но не сказал.

Вперёд вышел толстячок в чёрном костюме и рассыпался извинениями на минут десять. В его речи было столько елея, что мы едва не захлебнулись в этом растительном масле. В конце концов, Тадаси рыкнул что-то типа: «хватит размазывать дерьмо по нашим ушам» и извиняющийся быстро ретировался, встав в одну шеренгу со стоящими на коленях.

Тогда вперёд вышел другой менеджер уже телом «пожиже» и пригласил в здание.

Здание штаб-квартиры «Мазда моторс» (на самом деле это было её не официальное название, а официально она оставалась «Toyo Kogyo») имела форму куба, шесть этажей и четыре лифта. На одном из них мы «долетели» на самый верх и там снова попали в «кисель словоблудия».

Тут Тадаси снова не выдержал и снова сказал несколько нелицеприятных слов встречающим, и те отступили, пропустив нас через огромный холл в кабинет с даже не длинным, а длиннющим столом, за которым сидело не менее двадцати человек. Все они одномоментно встали и тоже склонили «повинные» головы, как приговорённые к казни. Я не понимал причины такого поведения «встречающей стороны». Ну, пилоты отравились кофе, с кем не бывает?

— Мы понимаем всю тяжесть вины и неизгладимого позора, легших на нас и нашу компанию, господа: Тадаси Минобэ и Тиэко Минобэ, а так же уважаемые наши иностранные гости Васа и Миса. Просим вас принять наши извинения в виде компенсации морального ущерба.

Я тихо переводил отцу услышанное.

— Ваши извинения мной и моей дочерью принимаются, но требуют уточнения размеры компенсации. Ваш самолёт едва не убил нас. Уже сейчас мы бы плавали в океане и кормили акул. Только мастерство этого молодого человека, с детства знакомого с управлением военных аэропланов, позволило ему посадить ваш самолёт и теперь нам находиться в этом шикарном кабинете корпорации «Toyo Kogyo». Иначе вы бы сейчас сидели и с сожалением констатировали гибель в непонятной авиакатастрофе человека, давшего вашему автомобилестроению новый толчок. Тогда бы и лицензию покупать было бы не надо. Так ведь? Я говорю о моём наследнике Мичи Минобэ.

Тадаси тихо и грозно рычал, как киношный самурай.

— Предлагаю не горячиться, господин Минобэ, а подойти к проблеме разумно и рационально. Давайте пройдём в комнату переговоров и обсудим ситуацию спокойно. Вы же не собираетесь уже покинуть нас? — сказал, вошедший в комнату откуда-то сбоку седой японец неопределённого возраста.

— Пройдёмте в мой кабинет, — сказал седовласый и жестом пригласил нас пройти в его кабинет.

Он стоял так далеко от нас, что я не понимал, как до нас доносится его голос. Помещение было просто огромным и занимало, наверное, половину всего шестого этажа.

— Пошли, — сказал Тадаси. — Это президент компании Ёсики Ямасаки. Послушаем, что он нам скажет.

Я перевёл предложение отцу.

— Ну, Ямасаки, так Ямасаки. Пошли, послушаем, но я что-то уже устал от разговоров. Мы, что-то, как я понимаю, хотим получить в виде компенсации?

Я кивнул.

— Это как-то некрасиво, — поморщился отец.

— Некрасиво будет, если мы откажемся от своих требований, папа. В мире капитала о таких просто вытирают ноги. Не снимая грязных сапог. Тут просто…Виновен — плати и плати много. Очень много. И Тадаси сейчас с них шкуру сдерёт. Да и что тебе этот японец, который, может быть в японскую войну с живых китайцев или малайцев шкуру сдирал? Чего нам его жалеть? Мы, между прочим, сейчас точно бы кормили акул в Тихом океане, если бы не случайное пикирование. Кончилось бы горючее и кирдык котятам. Утонули!

— Ну ладно-ладно. Это их дело, а нам нельзя уподобляться фашистам.

— А мы и не будем. Тадаси сам всё решит. Я слова не скажу, — соврал я.

Мы прошли в кабинет президента компании «Toyo Kogyo» и он тоже оказался не маленьким. В нём в одном углу стоял большой во всю стену аквариум, а стена, между прочим, была длиной около десяти метров. В другом углу с прозрачной крышей стояла небольшая рощица тропических деревьев. Там имелись диваны, кресла и небольшие столики. Туда нас и пригласили.