Тьма. Том 8 (СИ) - Сухов Лео

Наша колонна мчалась мимо этих адских картин, не сбавляя хода. Тенты были подняты с двух сторон кузова, а бойцы стреляли во всё, что шевелилось — и что пыталось пробиться через измочаленные деревянные щиты.

Из подъезда одного из домов, размахивая руками и крича, вывалилась группа людей. Трое ополченцев в рваной форме и несколько гражданских — мужчины, женщины и дети. Колонна начала замедляться, но до конца не остановилась.

Бойцы, высунувшись наружу, на ходу затаскивали горожан в кузов. И это был не последний такой случай. То тут, то там ситуация повторялась. Колонна была подобна спасательному плоту в бушующем море хаоса. Мы двигались в сторону «Последнего Рубежа», обрастая выжившими. И к концу пути некоторые грузовики ощутимо просели.

А затем, наконец, впереди показался стоявший на возвышении «Последний Рубеж». Здесь, в Болотном, как и в Хворостово, это был натуральный бетонный монстр с амбразурами вместо окон.

Вокруг него кипела самая настоящая битва. Сотни зверей кружили у стен, пытаясь пробраться в цитадель. Их выкашивали пулемётные очереди с крыш и амбразур, но серо-бурая масса всё не кончалась.

Наша колонна врезалась в эту кашу-малу на полной скорости, даже не притормозив. Броневики таранили и давили зверье, а пулемёты работали, как заведённые. Наконец, проложив себе дорогу к самым воротам, мы встали, прижавшись друг к другу и стенам «Последнего Рубежа».

Не знаю, как там договаривались бойцы Саши, выскочившие из броневика и побежавшие к воротам. Лично мне показалось, что прошла целая вечность: зверьё, оправившись от нашего наскока, вновь стало сжимать тугое кольцо.

Но, в итоге, створки ворот «Последнего Рубежа» поползли в стороны. Грузовики, не дожидаясь полного открытия, принялись втягиваться внутрь. Броневики на этот раз заходили последними. И отстреливались до тех пор, пока тяжёлые ворота не захлопнулись, отсекая всех нас от кошмара снаружи.

Высунувшись из грузовика и оглядевшись, я понял, что мы еле-еле умещаемся в тесном внутреннем дворе. Везде стояла техника, и суетились люди. Места не было вообще. Пришлось приподнимать деревянные щиты, чтобы никому не мешать.

Я первым выскочил из грузовика и подал руку Авелине. А затем начал оглядываться, решительно планируя узнать, что вообще происходит, и что теперь делать.

Если честно, пока казалось, что это конец нашего славного пути.

Глава 11

[Помехи]

[Помехи]

[Помехи]

[Помехи]

— Они пришли несколько дней назад, нагрянули от горизонта. Я такого количества изменённого зверья не видел, наверное, за всю жизнь. Текли и текли, не кончаясь, на юг… — голова Болотистого издал тяжёлый вздох. — Мы вывели на стены всех, кто мог держать оружие. Распотрошили все запасы, лишь бы продержаться. А они всё не кончались и не кончались…

Мы сидели в его личном кабинете. Естественно, уже после того, как удалось разместить технику и людей внутри «Последнего Рубежа». Здание было забито так, что место удалось найти с большим трудом. Саше, конечно, выделили отдельную комнату. А всем остальным пришлось размещаться в общей спальне.

Мои дружинники отгородили ширмами уголок для меня, Авелины и Тёмы, но это было так себе личное пространство, если честно. Хотя их забота, конечно же, очень умиляла. После ужина мы направились на разговор к голове Болотистого. И после обмена вежливыми приветствиями, цесаревна наконец-то начала важный разговор.

— Они все напали на вас? — спросила Саша.

— Нет, большая часть протекла мимо. Нам хватило и тех, кто обратил на нас внимание. Видели трупы под валом? Это всего-то малая часть. Они жрали друг друга и лезли, лезли, лезли… Первый день мы держались. Были и силы, и боеприпасы. А потом начали сдавать… — горько пояснил глава почти вымершего городка. — Людям же надо спать. А у нас и так еле хватало рук на всю длину защитных сооружений.

Жилистый мужчина лет шестидесяти, он был ещё не стар, но, кажется, сломан. Хотя в этом вопросе никогда не угадаешь. Бывает, и сломленные вдруг оживают, расправляя крылья шире прежнего. Но редко, конечно, слишком редко…

Вот и глава Болотистого, не стесняясь высоких гостей, потянулся к бутылке. И, плеснув янтарную жидкость, поболтал в стакане, а затем опрокинул залпом, не поморщившись.

— Мы начали отступать. Сначала сдали первую линию, потом вторую. А дальше покинули укрепления на валу и заперлись в домах. У жителей хватало припасов. Думали, отсидимся пару дней, и зверьё уйдёт. Не ушло. Наоборот… Они как взбесились, пытались прорваться в дома. Во многие прорвались. Кто мог, уходил сюда, в «Последний Рубеж», кто не мог — заваливал входы и окна. Многих выживших вы, собственно, сюда довезли. За что вам большое спасибо, кстати…

— И что вы собираетесь делать? — спросил я. — В «Последнем Рубеже» запасы тоже не бесконечны.

— Да они уже почти закончились! — поморщился голова, наливая себе ещё один стакан. — Дней на пятнадцать осталось… Это если пайки ввести. А так на десять. Нам, собственно, остаётся только прорываться. Мы собрали всю технику, какую могли, во дворе. Однако на всех этого не хватит. Надеялись на ишимские силы зачистки, но… Вы сами говорите, до нас они ещё нескоро доберутся.

— А давно связь пропала? — уточнил я, пользуясь тем, что остальные молчат.

— Да считайте, как нас в плотное кольцо взяли, так какая-то сволочь и перегрызла провод. Поначалу ещё была связь со Стопервым, но там дела тоже шли туго. Правда, они как-то держались, зверьё не прорвалось. Всё-таки бывшая царская крепость: у них стены и вал понадёжнее… Да и запасов вроде как побольше. Да и народу не в пример нам. Думали ещё про Широкое, оно ближе, но оттуда в последнее время новости плохие… Власть там, говорят, какой-то разбойник взял и чуть ли не рабство ввёл…

— Широкое? — холёные пальчики Саши забарабанили по столу. — Это там, где торговый путь в Чернозёмск проходит?

— Больше не проходит, ваше высочество… — мрачно ответил голова, плеская себе ещё из бутылки. — Все в обход уже три месяца как ездят. Тамошний лихой люд в конец распоясался. И до такой степени, что мимо никому даже не проехать.

— И когда вы собираетесь уходить? — спросил я.

Откровенно говоря, главу Болотистого было жалко. Не хотел бы я оказаться перед его выбором. С одной стороны, для местных запереться по домам и сидеть, пока зверь дальше не уйдёт — привычная тактика. А теперь она не работала. Зверьё будто взбесилось, пытаясь вломиться, куда только можно.

С другой стороны, перевозить всё население на полторы тысячи километров… Сколько людей не переживёт прорыва и погибнет в дороге? А сколько просто-напросто откажется ехать? И каждая смерть ляжет грузом на совести головы, которому ещё родичам погибших в глаза смотреть.

К сожалению, как объяснил этот несчастный по имени Игнат Александрович, его городок никогда полностью не обеспечивал себя пропитанием. Болотистое жило за счёт чужой торговли рыбой, изменённой древесиной и всякими дарами болот — ягодами да грибами. Через него было удобно подвозить товары с Большой земли, с чего город имел свою выгоду.

А вот места для распашки как не было, так и не появилось. Овощи, фрукты и зерно везли из других посёлков. Поэтому и съестных запасов скопилось маловато, и население было небольшим. А когда навалилась настоящая беда, Болотистое не нашло сил, чтобы ей противостоять.

— Игнат Санович, а людей-то надо спасать! — напомнил я, хоть и не планировал выступать в роли спасателя. — На юге силы зачистки встали. Зверьё там настоящую войну устроило. Не удержитесь вы в городе.

— Да я понимаю… Понимаю… — поморщился голова. — Ну а как? У меня часть техники тут, в «Последнем Рубеже», часть — в мастерских. А это на другом конце города. Люди там ещё кое-как держат границы со всех сторон, окопавшись. Но их недостаточно, чтобы прикрыть всю технику, если надо будет выехать к нам. И мы к ним прорваться не можем: тогда «Последний Рубеж» без защиты останется. И перемигивались мы с ними, и договаривались, и так, и сяк… Но, как ни прикидывали, дельного ничего не выходит.