— И скромный, — добавила Джинг.
— Именно! И скромный! — не уловив сарказма, согласился Ли Бо. — Так вот, я сидел в таверне «Пьяный Феникс», допивал последний кувшин осеннего вина… или был ли он последним? Неважно. И тут заходит сам Бог Долголетия. Старик с бородой до пола, с посохом из персикового дерева… Так вот, он садится напротив меня и говорит: «Ли Бо, давай сыграем в карты».
— И ты согласился, — утвердительно сказал Лянг.
— Конечно согласился! Как можно отказать Богу Долголетия? Это же просто невежливо! Мы начали играть. Ставки росли. Сначала я поставил свой любимый нефритовый кувшин. Он поставил персик бессмертия. Потом я поставил свою коллекцию стихов. Он — секрет вечной молодости. Потом…
— Постой, — прервал я. — Секрет вечной молодости?
— Да! Но я проиграл тот раунд, так что не узнал секрета. Так вот, игра шла три дня и три ночи. К концу третьего дня я уже поставил свою бессмертную душу. А он поставил право изменить одно событие в прошлом.
Все притихли. Даже лисы подняли головы.
— И кто выиграл? — тихо спросила Хрули.
— Я, — просто ответил Ли Бо. — У меня была королевская комбинация. Пять драконов. Невозможно обыграть. Но знаешь, что сделал этот хитрый старик?
— Что?
— Он улыбнулся и сказал: «Поздравляю, Ли Бо. Теперь ты можешь изменить одно событие в прошлом». Я было обрадовался, но тут он добавил: «Только подумай хорошенько. Каждое изменение в прошлом порождает волны в будущем: ты можешь исправить одну ошибку, но породишь сотню новых».
— И что ты выбрал? — не выдержал я.
Ли Бо помолчал секунд десять, а потом сказал:
— Ничего. Я просидел в той таверне еще неделю, размышляя. Думал, какое событие изменить. Ту ссору с другом? Тот глупый поступок в молодости? Те слова, которые не сказал любимой женщине? Но каждый раз, когда я думал об изменении, я понимал — если бы я не совершил той ошибки, я бы не стал тем, кто я есть. Если бы я не произнес тех слов, я бы не написал тех стихов. Если бы я не проиграл то, что проиграл, я бы не выиграл то, что выиграл.
— Значит, ты отказался от выигрыша? — уточнил я.
— Именно. Я нашел Бога Долголетия и вернул ему его выигрыш. Он рассмеялся и сказал: «Ты мудрее, чем думал, Ли Бо. Большинство хватаются за возможность изменить прошлое, не понимая, что прошлое — это фундамент настоящего. Разрушь фундамент — и всё здание рухнет».
Я смотрел на кувшин, в котором был заточен дух Бессмертного, и размышлял о его словах. Как часто мы жалеем о прошлом? О том, что сделали или не сделали? Но ведь каждая ошибка, каждый выбор привели нас туда, где мы сейчас находимся.
— Красивая история, — сказала Чунь Чу. — Но я не верю, что ты был таким мудрым.
— Эй! — возмутился Ли Бо. — Я был очень мудрым! Просто пьяным и мудрым одновременно!
— В словах Ли Бо не было ни слова лжи. — сказал я и все застыли, не поверив своим ушам.
Сердце Чистоты ясно говорило о том, что Бессмертный ни разу в этой истории не соврал.
— Утром выдвигаемся дальше. — сказал я и откинулся на спину.
Я думал о своем собственном прошлом. О той жизни на Земле, которую я прожил до конца. О смерти, которая привела меня сюда. О сделке с божеством, которая заставила меня идти по Праведному Пути.
Если бы я мог изменить что-то, что бы я выбрал?
Отказался бы от сделки? Но тогда бы я просто умер, и не было бы этой новой жизни. Не было бы этих друзей, этих приключений, этого Пути.
Выбрал бы другую дорогу? Но какую? И привела бы она меня к чему-то лучшему?
Нет. Я бы ничего не изменил.
* * *
Утренние сборы были недолгими. Мы освежились, лисы почистили шерстку, Ло-Ло попросила помочь почистить ей панцирь, я еще раз проверил проклятые предметы в пространственном кольце и после этого мы были готовы.
— Передышка окончена, — объявил я решительно. — Пора двигаться дальше.
— Поднимаемся, — сказал я, вызывая черепаший панцирь.
Панцирь мягко опустился на воду рядом с берегом. Я запрыгнул на него первым, потом лисы, Ло-Ло, и кувшин с Лянгом.
— А я? — недоуменно спросила Чунь Чу. — Как же я?
Повисло молчание.
— Ножками, — произнес Ли Бо
— Придется тебе прыгать, — сказал я.
Жаба выпучила глаза еще больше обычного.
— Прыгать? За летающим панцирем? А как же… А как же… Это несправедливо! — возмутилась она. — Почему я должна скакать как обычная лягушка, когда все остальные летят?
— Потому что ты большая, — честно ответил я. — Очень большая. У этого артефакта недостаточный запас Ци для поднятия такого могущественного существа, как ты.
— А если я не догоню?
— Мы будем лететь не очень быстро, — заверил я ее. — И делать остановки.
Чунь Чу обиженно надулась, отчего стала походить на зеленый воздушный шар.
— Ладно, — вздохнула она. — Но это несправедливо, так и знай. В детстве я мечтала летать…
— Когда-нибудь, может быть, ты сможешь, — утешил я ее. — А пока — прыгай.
Лисы скривили ей рожицы и тут же получили монетками по лбу.
Панцирь плавно поднялся в воздух, и я направил его в сторону следующей жилы. Скорость была невысокой — примерно как у скачущей лошади. Жаба грустно глядела нам вслед своими огромными как блюдца глазами, а потом…через пару секунд что-то огромное пролетело мимо панциря и приземлилось впереди нас в небольшой роще.
— Ой, — сказала Хрули, — Перепрыгнула.
КРАХ!
Мы ее обогнали и она снова мощным прыжком нас опередила.
Честно сказать, я несколько иначе себе всё это представлял, но что уж тут поделаешь? Чунь Чу новый член нашей маленькой группки, и надо принимать ее со всеми ее недостатками, в том числе и с ее методом передвижения.
— Нас не заметит только слепой, — констатировал Ли Бо минут через десять, — Или глухой. Хотя нет, глухой как раз заметит по звуку. Точно заметит.
Я вынужден был с ним согласиться. Наша маленькая группа, летящая на панцире, еще могла проскользнуть незамеченной мимо отряда сектантов или цзянши. Но огромная жаба, совершающая исполинские прыжки и грохочущая как землетрясение при каждой посадке? — Такое просто невозможно не заметить.
— Может, стоило оставить ее у озера? — неуверенно предложила Джинг.
Я укоризненно посмотрел на лису и она умолкла.
— Она полезна, — вздохнула Ло-Ло. — Но уж больно шумная.
Мы летели час, может, чуть больше. Пейзаж под нами менялся: озера сменялись полями, поля — лесами, леса — холмами. Чунь Чу упорно следовала за нами, прыжок за прыжком, не замедляясь и не жалуясь.
— Надо признать, — заметила с уважением Ло-Ло, — у нее завидная выносливость. Как на жабу, конечно.
Впереди показались знакомые признаки: деревья становились чахлыми, трава — желтой. В воздухе появился привкус гнили и холода.
Иньская Жила.
Я замедлил панцирь и он начал снижаться. Мы не долетели до жилы порядочное расстояние, дальше нужно было разведывать и только потом принимать решение об атаке. Чунь Чу совершила последний, особенно мощный прыжок и приземлилась рядом с нами, тяжело дыша.
— Ну как? — спросила она. — Быстро?
— Очень быстро, — честно признал я. — И очень шумно.
— Ничего, — отмахнулась жаба. — Зато весело!
— Так, остаетесь тут, я слетаю на разведку.
Через минуту я взмыл на панцире и по кругу облетая место еще одной жилы и то, что я увидел, заставило меня нахмуриться. Почти сразу я активировал триграммное зрение.
Что-то не так? — заметил Ли Бо мое обеспокоенное лицо.
Цзянши… Они какие-то другие… Мы таких не встречали.
На склонах холма двигались фигуры, но они совершенно не походили на тех неуклюжих мертвецов, которых мы встречали раньше. Эти двигались плавно, почти хищно, не настолько как тот цзянши, душу которого я отпустил, но все равно от них исходила опасность. И что самое странное — солнечный свет им явно не мешал.
«Ого… Медные цзянши.»
Медные? — переспросил я.
«Специфический вид цзянши. Их создают из тел слабеньких Практиков, а не простых людей. Они не боятся солнца и намного прочнее и быстрее. Не думаю, что они представляют для нас опасность.»
