Новый горизонт (СИ) - Хай Алекс

— В нашем мире принято говорить намёками, — продолжил криминальный авторитет. — Но суть от этого не меняется. Фома — ключевое звено в грязных операциях Хлебниковых. И он знает много, слишком много.

— И где мне теперь его найти?

Дядя Костя покачал головой:

— Этого я вам, к сожалению, сказать не могу. Фома осторожен, постоянно перемещается. То в Москве, то в Питере, то вообще за границей. Плюс у него хорошая охрана. Своя собственная группа.

Я кивнул, обдумывая информацию. Итак, Фома был не просто именем в документах — это живой человек, нить, которая могла привести к разоблачению всей схемы Хлебниковых. Вопрос в том, как поймать его за хвост.

— Александр Васильевич, — серьёзно сказал Дядя Костя, — вы должны понимать масштаб проблемы. У Хлебниковых очень серьёзная «крыша».

— Насколько серьёзная?

— Причём не только в криминале, — он наклонился вперёд. — У них связи в самом верху. Насколько я осведомлён, особенно тесно они работают с генерал-губернатором Москвы Волковым. Сергей Петрович Волков и Павел Иванович Хлебников — старые друзья. Учились вместе, в одной гимназии. Потом Волков пошёл на государственную службу, Хлебников — в бизнес. Но связь сохранили.

Он отпил кофе:

— У них много совместных проектов. Много денег крутится. Волков прикрывает Хлебникова своими полномочиями, Хлебников делится прибылью. Классическая коррупционная схема, отработанная годами.

Я почувствовал, как внутри растёт холодная ярость. Генерал-губернатор Москвы. Один из самых влиятельных чиновников империи. И в сговоре с Хлебниковыми. Да уж, прижать их будет не так-то просто.

— Это многое объясняет, — отозвался я. — Почему они так уверенно действуют. И почему не боятся последствий.

— Именно, — кивнул Дядя Костя. — С такой протекцией можно многое себе позволить.

Он сделал паузу, словно решая, стоит ли продолжать. Потом всё же заговорил, понизив голос:

— Более того, в узких кругах давно ходит один слух… Очень интересный слух.

Я насторожился:

— Какой?

Дядя Костя оглянулся на дверь, словно проверяя, не подслушивает ли кто. Потом наклонился ближе:

— Про Бриллиантовую палату Кремля. Говорят, что часть экспонатов там — подделки. Очень качественные, но всё же подделки. А оригиналы якобы проданы на Запад частным коллекционерам. — Он выдержал паузу. — И в этом деле замешаны Хлебников с Волковым.

Я ошеломлённо уставился на него:

— Это же государственная измена! Продажа национального достояния!

— Слух — он и есть слух, — Дядя Костя всплеснул руками. — Доказательств нет. Официально всё чисто. Но в определённых кругах об этом шепчутся уже года три.

— И вы верите этому слуху?

— Зная Хлебникова и Волкова, — Дядя Костя задумчиво потёр подбородок, — я готов в это поверить. Они оба жадные до денег. А западные коллекционеры заплатят любые миллионы за царские драгоценности.

Я откинулся на спинку кресла, переваривая информацию.

Императорские сокровища располагались в Зимнем дворце, а царские регалии — в Москве, в Бриллиантовой палате. Драгоценности, которым сотни лет. И кто-то продаёт их на Запад, заменяя подделками?

Если это правда — скандал будет чудовищным. Таким, что смоет не только Хлебникова и Волкова, но и всю московскую верхушку. И всех, кто с ними связан.

— Вы воюете с Хлебниковыми и должны понимать, с кем имеете дело. — Лицо авторитета стало серьёзным. — Это не просто конкурент, Александр Васильевич. Это серьёзная преступная структура со связями до самого верха. С генерал-губернатором в союзниках, с московским криминалом за спиной, с миллионами на счетах.

Он постучал пальцем по столу:

— Если вы решите действовать против них — будьте готовы к жёсткому противодействию. Они не остановятся ни перед чем. И дальше будет только хуже.

Я медленно кивнул:

— Понимаю. Благодарю за откровенность.

— Я ещё не закончил, — остановил меня Дядя Костя. — У меня есть ещё кое-что для вас.

Дядя Костя открыл ящик стола, достал папку из плотной бумаги и положил передо мной.

— Бумажные копии документов и кое-какие фотографии. Не оригиналы, конечно, но достаточно качественные. Увы, это всё, что удалось достать.

Он открыл папку и начал раскладывать на столе листы.

Первым делом — фотография. Я взял её, всмотрелся.

Двое мужчин в каком-то роскошном интерьере. Кожаные кресла, дубовые панели на стенах, приглушённый свет. Оба в расстёгнутых жилетах, с сигарами в руках, бокалы с коньяком на столике между ними. Видимо, встреча в частном клубе.

Одного я узнал сразу — Павел Хлебников, его я видел лично. Крупный мужчина лет пятидесяти с квадратной челюстью и тяжёлым взглядом.

Второй — незнакомый, но явно человек при власти. Выправка, уверенность в позе, дорогой костюм. Аккуратные усы, проницательные глаза.

Снимок был любительским — судя по зернистости и углу, сделан скрытой камерой. Мужчины расслаблены, дружески беседовали. Явно не позировали.

— Где это снято? — спросил я.

— В московском клубе «Империал», — ответил Дядя Костя. — Закрытое место. Только для элиты — министры, крупные промышленники, высшая аристократия. Туда просто так не попадёшь.

— А второй человек на фото? Волков?

— Собственной персоной.

Я ещё раз посмотрел на снимок. Вот оно — документальное доказательство связи Хлебникова с высокопоставленным чиновником. Не прямое доказательство коррупции, конечно, но подтверждение того, что они общались в неформальной обстановке. Впрочем, это ещё ничего не доказывает.

Дядя Костя выложил следующие документы — несколько листов с печатями и подписями.

— Договоры подряда, — пояснил он. — Фирма Хлебникова привлекалась правительством Москвы для проведения работ в Бриллиантовой палате Кремля. Официально — «реставрация и техническое обслуживание экспозиции». Три года назад.

Я взял один из листов, прочитал. Действительно, всё выглядело официально — бланк правительства Москвы, печати, подписи. Сумма контракта — пятьсот тысяч рублей. Огромные деньги.

— Конкурс был объявлен, — продолжил Дядя Костя. — Четыре фирмы подали заявки. Выиграл, естественно, Хлебников.

Он выложил ещё несколько листов:

— А это — данные об остальных участниках конкурса.

Я пробежался глазами по документам. Три фирмы: «АртРеставрация», «Наследие Москвы», «Кремлёвский Альянс».

— Все три — подставные, — пояснил Дядя Костя. — Существуют только на бумаге. Зарегистрированы за месяц до конкурса, после окончания конкурса тихо ликвидированы. Классическая схема создания видимости конкуренции.

Я откинулся на спинку кресла, складывая картину в голове.

Хлебников получил легальный доступ к Бриллиантовой палате. Под видом реставрации мог спокойно работать с экспонатами. Подменить оригиналы на качественные копии. Вывезти настоящие драгоценности. Продать на Западе за миллионы.

А Волков своими полномочиями генерал-губернатора прикрыл всю операцию. Организовал липовый конкурс, подписал все нужные бумаги, обеспечил доступ.

Красиво. Профессионально. Почти идеально.

— Могу я забрать эти копии? — спросил я.

Дядя Костя кивнул:

— Забирайте. Они для вас. Но учтите — это копии копий. В суде они ничего не докажут. Оригиналы хранятся в архивах правительства Москвы, к которым доступа нет.

— Понимаю, — я аккуратно собрал листы обратно в папку. — Но это зацепка для дальнейшего расследования.

— Именно, — согласился криминальный авторитет. — Зацепка. Не более, но и не менее.

Я убрал папку во внутренний карман пиджака:

— Это очень ценная информация. Спасибо, Константин Филиппович.

Дядя Костя серьёзно посмотрел на меня:

— Только учтите, Александр Васильевич — я в это дело лезть не буду. Категорически.

— Понимаю.

— Это не моя сфера интересов и не моя вотчина, — продолжил он. — Я — питерский. С московскими криминальными структурами ссориться не хочу. У них своё руководство, свои понятия, свои территории. Начну совать нос в их дела — получу проблемы, которые мне не нужны.