Время наточить ножи, Кенджи-сан! 6 (СИ) - Волков Тим

Волк кивнул, поднимая Акиру с пола. Тот не сопротивлялся, его тело было как тряпка.

Врач только что ушёл, его шаги затихли в коридоре. Он обработал рану Кенджи — глубокий порез на плече, но не смертельный, — и пытался уговорить его на госпитализацию. Кенджи отказался, отмахнувшись, как будто кровь, пропитавшая его рубашку, была пустяком. Теперь они сидели вчетвером: Кенджи, с перевязанным плечом, его лицо было бледным, но глаза горели; Волк, чья массивная фигура заполняла угол подсобки, его кулаки всё ещё были сжаты; Юто, прижавшийся к стене, его длинные волосы падали на лицо, скрывая страх; и Акира, связанный на стуле, его запястья стянуты верёвкой, а лицо — смесь крови, слёз и отчаяния.

Кенджи откинулся на стуле, морщась от боли, но голос его был твёрдым, как сталь.

— Акира, — начал он, глядя прямо в глаза повару. — Ты чуть не убил Юто. Чуть не убил меня. Я хочу знать всё. Кто тебя подослал? Что ты делал с икрой? И что за сестра, ради которой ты готов на такое?

Акира сглотнул, его взгляд метался между Кенджи и Волком, чьи глаза обещали смерть, если он солжёт. Он опустил голову, его голос дрожал, но слова полились, как вода из треснувшей плотины.

— Это… «Курама Фудс», — выдавил он. — Они… они схватили мою сестру, Мику. Она больна, лёгкие… ей нужен кислород, лекарства. Они сказали, если я не сделаю, что они хотят, они её убьют. Я… я не хотел, клянусь! Они велели портить блюда Юто, сеять раздор в кухне. Икра, юдзу… это был я. Они дали мне деньги, но потом… потом сказали, что этого мало. Они хотели, чтобы я… — он запнулся, его глаза наполнились слезами, — чтобы я убил Юто. Сегодня я… я не смог. Я не хотел, но они угрожали Мике!

Юто вздрогнул, его руки сжались в кулаки. Он шагнул вперёд, его лицо побледнело ещё сильнее, глаза расширились от ужаса.

— Кобаяси, — прошептал он, голос ломался. — Это он. Он монстр, Кенджи. Я говорил тебе… он не остановится. Он разрушил мою жизнь, а теперь… теперь он хочет забрать всё!

Кенджи поднял руку, останавливая Юто. Его взгляд был спокойным, но в нём горела решимость, как будто рана только разожгла его. Он наклонился к Юто, положив руку ему на плечо, несмотря на боль, которая прострелила его тело.

— Юто, — сказал он тихо, но твёрдо. — Мы сильнее его. Он не заберёт «Жемчужину». Не заберёт тебя. Я обещал, помнишь? Мы справимся.

Юто кивнул, но его глаза всё ещё были полны страха. Он отступил к стене, сжимая кулаки, как будто пытался удержать свой баланс, который Кобаяси снова пытался разрушить. Кенджи повернулся к Акире, его голос стал холоднее.

— Какой план, Акира? — спросил он. — Что Кобаяси хочет сделать? Говори, или я отдам тебя Волку, а он не так терпелив, как я.

Волк хмыкнул, шагнув ближе, его тень накрыла Акиру, как туча. Акира съёжился, его слёзы капали на пол, но он заговорил, слова вырывались быстро, как будто он боялся остановиться.

— Они хотят разрушить Юто, — сказал он. — Не просто его блюда, а его карьеру, его имя. Они знают, что «Золотая Вилка» приезжает через два дня. Кобаяси велел мне подменить ингредиенты для их ужина — икру, рыбу, специи, всё, чтобы блюда были отвратительными. Он хочет, чтобы критики разнесли «Жемчужину» в пух и прах, чтобы Юто провалился перед всем миром. А потом… потом они собираются выпустить слухи, что Юто связан с их экспериментами, что его еда опасна. Они хотят, чтобы он сломался, чтобы ушёл из «Спрута» или… или вернулся к ним.

Кенджи сжал челюсти, его глаза сузились. Волк зарычал, его кулак сжался так, что костяшки побелели, но он сдержался, глядя на Кенджи. Юто закрыл глаза, его дыхание стало прерывистым, как будто слова Акиры вернули его в кошмар, от которого он бежал. Подсобка наполнилась тишиной, тяжёлой, как бетон, пока Кенджи не заговорил снова.

— Где твоя сестра? — спросил он, его голос был ровным, но в нём чувствовалась угроза. — Куда они её забрали?

Акира покачал головой, его слёзы текли сильнее.

— Я не знаю, — прошептал он. — Они не сказали. Только показали видео… она в какой-то комнате, с кислородной маской… они сказали, если я не послушаюсь, она умрёт.

Кенджи откинулся назад, его лицо было суровым, но в глазах мелькнуло что-то, похожее на жалость. Он посмотрел на Волка, затем на Юто, и наконец снова на Акиру.

— Ты предал нас, — сказал он. — Но я понимаю, почему. Мы найдём твою сестру, Акира. Но ты будешь работать с нами. Никаких игр. Если врёшь, Волк позаботится о тебе.

Акира кивнул, его тело дрожало, как лист на ветру. Волк хмыкнул, но отступил, его взгляд всё ещё был полон угрозы. Юто открыл глаза, его лицо было напряжённым, но он молчал, как будто пытался собрать себя по кускам.

Кенджи встал, морщась от боли, и подошёл к Юто. Он положил руку ему на плечо, его голос стал тише, но в нём была сила, которая могла удержать любого.

— Юто, — сказал он. — «Золотая Вилка» — наш шанс. Кобаяси хочет сломать тебя, но мы не дадим ему. Мы сделаем так, что твои блюда будут петь. И мы найдём сестру Акиры. Вместе.

Юто посмотрел на него, его глаза блестели, но он кивнул, сжимая кулак. Кенджи повернулся к Волку.

— Найди Наоми, — сказал он. — Нам нужен план. Проверь поставщиков, удвой охрану. И найди, где они держат Мику. Используй все связи.

Волк кивнул, его лицо было суровым, но в глазах мелькнула искра — он любил такие задачи. Кенджи посмотрел на Акиру, всё ещё связанного, и его голос стал холодным, как лёд.

— А ты, Акира, будешь делать, что я скажу. Если Мика жива, мы её вытащим. Но если ты предашь нас снова, я не остановлю Волка.

Акира кивнул, его лицо было мокрым от слёз, но в нём появилась тень надежды. Подсобка затихла, только дыхание четырёх мужчин нарушало тишину. Кенджи посмотрел на Юто, затем на Волка, и его губы дрогнули в слабой улыбке, несмотря на боль.

— «Золотая Вилка» будет нашей победой, — сказал он. — Кобаяси думает, что он играет в шахматы. Но мы перевернём доску.

Глава 19

Я сидел в своём кабинете на втором этаже «Жемчужины», глядя, как Токио за окнами тонет в ночи, чёрной и густой, как чернила. Рана на плече пульсировала под повязкой, каждый вдох отдавался болью, напоминая о ноже Акиры, который чуть не отправил меня на тот свет. Кровь, пропитавшая рубашку, уже засохла, но её запах всё ещё витал в воздухе, смешиваясь с горьким ароматом кофе, который я пил, чтобы не свалиться.

Я сжал кружку, чувствуя, как гнев и усталость борются внутри.

Кабинет был тесным, заваленным бумагами и старыми меню, но сейчас он казался последним бастионом. Юто сидел напротив, его длинные волосы падали на лицо, скрывая глаза, полные теней. Он сжимал кухонный нож, как талисман, его пальцы дрожали, и я знал, что он вспоминает Кобаяси — человека, который сломал его жизнь и теперь вернулся, чтобы добить.

Наоми стояла у стола, её тёмно-зелёное платье всё ещё выглядело безупречно, но под глазами залегли тени. Она раскладывала документы о поставщиках, её движения были точными, но я видел, как её рука слегка дрогнула, когда она взглянула на Юто.

Волк, наш громила, занял угол у двери, его кожаная куртка скрипела, когда он проверял пистолет, спрятанный под ней. Его шрам на шее проступал в тусклом свете лампы, а глаза горели холодной яростью. Мы все знали, что времени нет. «Золотая Вилка» — наш шанс доказать, что «Жемчужина» лучшая, но Кобаяси хочет превратить его в нашу могилу.

Я отставил кружку, игнорируя боль в плече, и встал. Мой голос был хриплым, но твёрдым, как сталь.

— Кобаяси думает, что мы сломаемся, — сказал я, обводя их взглядом. — Но он ошибается. У нас два дня до «Золотой Вилки». Мы защитим Юто, спасём сестру Акиры и раздавим «Курама Фудс». Идём ва-банк.

— Но… — начал Волк, но я жестом заставил его замолчать.

Наоми подняла взгляд, её ручка замерла над блокнотом, но она кивнула, её лицо было сосредоточенным. Юто сглотнул, его пальцы сильнее сжали нож, но он не отвёл глаз.

Я шагнул к столу, где лежала схема кухни, и начал, чувствуя, как адреналин заглушает боль.