Тайна вдовьей таверны (СИ) - Сказка Агния

Вдруг, словно из ниоткуда, к Лие бросился пожилой мужчина. Он был одет в богатую, я бы даже сказала роскошную одежду, и весь его вид говорил о знатности. Его лицо было изрезано морщинами, словно карта жизни, а в глазах стояли слезы. Слезы радости, слезы облегчения, слезы надежды.

– Доченька! – закричал он, пытаясь обнять девушку. – Я так долго тебя искал.

Лия отшатнулась от него, словно от удара. В ее глазах не было радости, лишь испуг и недоверие. Она инстинктивно прижалась к Дамиру, словно ища у него защиты, словно только он мог ее спасти.

– Кто вы? – спросила она дрожащим голосом, в котором слышалось отголоски пережитого ужаса. – Я вас не знаю.

– Лия, это я, твой отец, – умоляюще произнес старик. Его голос дрожал от волнения. – Неужели ты меня не помнишь? – на лице мужчины отразилось страдание.

Лия посмотрела на Дамира, ища у него совета, поддержки. Он кивнул ей, словно говоря: «Решай сама. Это твой выбор».

Не знаю, что почувствовала Лия в этот момент. Какой водоворот эмоций захлестнул ее душу. Но она не бросилась в объятия незнакомца. Она лишь робко подошла к нему, словно боясь спугнуть это хрупкое мгновение, протянула руку и коснулась его лица.

– Я и в самом деле плохо помню все что со мной произошло до того как я попала к Ядвиге, но уверена, что память скоро ко мне вернется, – произнесла она протягивая руку к мужчине. Он схватил ее за запястье, а потом и вовсе обнял, а девушка не оттолкнула, словно давая ему шанс.

Старик заплакал, не сдерживая слез. Он обнял ее крепко-крепко, словно боялся, что она снова исчезнет, словно хотел навсегда впечатать ее образ в свою память.

В этот момент я почувствовала прикосновение к своей руке. Кристоф. Его ладонь была теплой и сильной, дарящей мне чувство защищенности и покоя. Он смотрел на меня с такой нежностью, будто мы возлюбленные, которые наконец-то встретились после долгого расставания.

– С тобой все в порядке, Маргарет? – спросил он, ласково убрав волосы с лица.

– А мы уже перешли на “ты” ? – если честно я так растерялась от его поведения, что сработали инстинкты и я выпустила иголки, превратившись в ежика.

– Да, – кивнул мужчина ничуть не испугавшись моего ершистого поведения. Лишь легкая нежная улыбка появилась на его губах,

Я кивнула, не в силах произнести ни слова. Горло сдавило от эмоций, а в глазах стояли слезы. Вокруг царил хаос: догорал сарай, разбойники сидели связанные, Лия воссоединилась со своим отцом. Но в глазах Кристофа я видела лишь спокойствие и защиту.

– Как ты здесь оказался? – наконец-то я смогла выдавить из себя вопрос. – Как вы все здесь оказались?

– Я получил ваше послание, – отозвался Дамир. – И сразу же хотел отправиться к вам, но так как я работал тогда у Кристофа, то поспешил предупредить его.

– А я уже начал спрашивать, что случилось, и когда понял, с кем случилась беда, то поспешил на помощь, – дополнил рассказ Кристоф.

Я удивленно посмотрела на мужчин. Они, оказывается, не только знакомы, но Дамир еще и работал на Кристофа. Я отвела взгляд, пытаясь прийти в себя и переварить услышанное, как мой взгляд упал на двух мужчин, что охраняли разбойников. Это были братья-плотники Ганс и Клаус.

– И вы здесь? – удивленно выдохнула я.

– Привет, хозяюшка! – крикнул брат-весельчак.

– Это все ты подстроил? – я удивленно посмотрела на Кристофа.

– Ты меня раскусила, – рассмеялся Кристоф. – Барон, можно уводить бандитов?

– Отец, называй меня просто отец, – поправил Кристофа старик.

– Постараюсь, – ответил мужчина, поджав губы. Казалось, что ему с трудом даются эти слова. – Бароном вы для меня были дольше, чем отцом, – добавил он уже еле слышно, так что услышала только я.

– Идемте в таверну, – позвала я мужчин, глядя, как разбойников уводят братья-плотники вместе с тем незнакомцем, который все выспрашивал о Лии тогда в таверне. – Расскажите нам все толком.

Опираясь на руку Кристофа, я повела всех в таверну, где кружила под потолком испуганная Агнес.

– Какое счастье, что вы живы! – прокричала она и метнулась к нам. – Простите меня. Прошу вас.

– Ты знала, что Джон жив? – я немного подозрительно смотрела на привидение.

– Нет, – ответил призрак. – Я знала лишь то, что ты мне сказала.

– За что тогда просишь прощения? – спрашивает Лия.

– Что Джон – мой сын, – и если бы у призрака была телесная оболочка, то она бы расплакалась.

– Ты ни в чем не виновата, – ответила я примирительно. – Ты умерла задолго до того, как он стал сволочью.

Агнес кивнула и уплыла под потолок, горевать и винить себя.

– Так как вы все встретились? – Лия смотрела на Дамира, а потом перевела взгляд на отца. Я видела, что она чувствует себя не в своей тарелке рядом со старым бароном.

– Ко мне прибыл старый друг, который рассказал, что в таверне увидел девушку, невероятно похожую на Марию, – ответил барон. – Я не мог в это поверить. Долго собирался и наконец-то решил приехать. Решил попросить сына сопровождать меня, а тут к нему этот юноша прибежал и рассказал, что вас задумали убить, – рассказал барон.

– Зачем они убили нашу мать? – Кристоф задал вопрос словно бы в пустоту, но я понимала, что он спрашивает у барона.

– Бернард жаждал власти, – прозвучал приглушенный голос пожилого мужчины, словно вырвавшийся из глубин давно похороненных сожалений. – Он, словно назойливая муха, жужжал о том, что староста ворует, что нет порядка, но я, глухой и слепой, отмахивался от его слов, – барон тяжело вздохнул, словно этот вздох вытягивал из него всю жизненную силу. – Старый староста был мне удобен, привычен. Бернард был молод, горяч, амбициозен, а я… я цеплялся за прошлое, за иллюзию стабильности. Лишь когда тьма спустилась на наши земли, когда разбойничьи шайки начали терзать окрестности, оставляя за собой лишь кровь и пепел, во мне зашевелилось беспокойство. Холодное и запоздалое.

– Они… убили нашу мать? – в глазах Лии плескался первобытный ужас, словно перед ней вновь развернулась сцена той страшной ночи. – Бернард специально организовал разбойничью банду, чтобы подорвать доверие к старому старосте.

– Как цинично выразился Бернард, – горькая усмешка искривила губы барона, – они не планировали убийство. Лишь слегка припугнуть…

– Но что-то пошло не так, – прошептала Лия, словно вытягивая слова из вязкого тумана памяти. – Я… я сорвала с Бернарда платок. Платок, за которым он прятал лицо…

– Да, – барон поспешно кивнул, в его взгляде мелькнула тревога. – Но ты ни в чем не виновата, дитя мое, – добавил он торопливо, словно опасаясь, что хрупкие ростки воспоминаний оборвутся.

– Виноват Бернард, одна лишь его гнилая душа, а не ты, – твердо заявила я, крепче прижимая к себе дрожащую девушку, поглаживая ее по спине, словно пытаясь согреть и защитить от ледяного прикосновения прошлого.

– Да… да, я понимаю, – едва слышно прошептала Лия, но сдержать поток слез уже не смогла. Слезы обжигали ее лицо, словно кислота разъедая.

– Они напали на ваш домик в лесу, – вновь заговорил барон, его голос стал глуше и тяжелее. – Они хотели лишь напугать Марию, чтобы она пожаловалась мне и я принял меры… но когда поняли, что их лица раскрыты, когда маски были сорваны, то… то им пришлось убить ее. Юнилию же… Юнилию спасло чудо.

– Меня зовут Юнилия? – в голосе Лии прозвучало удивление, смешанное с надеждой.

– Да, но для нас ты всегда была Лией, – ответил мужчина с нежностью, смотря на дочь с любовью и болью. – Дети мои… – вдруг обратился он к нам с Кристофом. – Простите меня, старого дурака.

– Барон, не стоит… – попытался остановить его смущенный Кристоф, но старик, словно подкошенный, рухнул на колени, опустив голову в знак глубочайшего раскаяния.

– Дурак я был, ослепленный собственным эгоизмом, – пробормотал он, словно вынося себе смертный приговор. – Любил вашу мать, как безумец, но отец, заставил меня жениться на Ванессе, на этой холодной и бесплодной женщине, которая не принесла мне ни детей, ни счастья. Когда Мария погибла, я… я хотел последовать за ней в могилу, но только наличие Кристофа, моего сына, удержал меня от этого безумного шага.