Первым делом я выделил тридцать скелетов из своего отряда и через Сеть запрограммировал их на новые функции. Надзиратели. Их задача была не угрожать и не наказывать, а просто присутствовать. Они расположились по периметру зала, безмолвные и неподвижные как каменные изваяния. Но каждый гоблин чувствовал на себе их пустые взгляды — постоянное, неусыпное наблюдение.
— Ку-ра… костяшки смотреть на Урзула… — нервно пробормотал один из гоблинов, поёжившись под взглядом ближайшего скелета.
Затем я обратил внимание на Гобби. Лиандри за время нашего отсутствия успела нарядить его в нелепый бархатный костюмчик малинового цвета с золотыми пуговицами. Гоблин выглядел комично, нарочно величаво, как тощий дворовый котёнок в пиджаке с галстуком, но это было именно то, что мне требовалось.
«Гобби», — подозвал я его телепатически.
Он подбежал со своим обычным подобострастным видом:
— Кхе-кхе, великий Хозяин! Что желать от верного Гобби?
«Покажи им, что с покорными обращаются хорошо».
Гоблин расправил плечи и с важным видом прошёлся перед толпой соплеменников. Они смотрели на него с завистью и недоумением — он был сыт, ухожен, одет в дорогую одежду, а главное — цел и невредим.
— Кур-раку, смотреть на маленького предателя! — зашипел кто-то из толпы. — Он в тряпки людские нарядился!
— Тихо, дурак! — одёрнул его соседа другой гоблин. — Видишь, как с ним обращаются? Может, он что-то знает…
Теперь оставалось разделить хаотичную толпу на управляемые группы. Я мысленно разложил процесс добычи и обработки руды на простейшие операции. Дробление, просеивание, сортировка, погрузка. Каждая группа получала одну-единственную задачу, которую можно было освоить за час.
«Вы, двадцать гоблинов справа», — проецировал я свой телепатический приказ через ближайшего скелета-надзирателя, — «Только дробите породу. Вот так.»
Скелет продемонстрировал движение молотом — размеренные, точные удары. Гоблины неуверенно подступили к обломкам руды.
— Кхе… только дробить? — переспросил один из них.
«Только дробить. Больше ничего не трогать.»
Следующая группа получила сита и корзины — их задачей была сортировка измельчённой породы. Третьи грузили отсортированный материал в тележки. Никто не понимал общей картины, но система начала работать.
— Кура-а-а, странные приказы у костяшек… — бормотал один из дробильщиков, размахивая молотом. — Но не сложные. Даже Грумзак справляется.
— Может, не такие злые костяшки? — робко предположил гоблин с ситом. — Не заставляют думать много…
Через несколько часов у меня была отлаженная производственная линия. Гоблины работали медленно, но старательно. Никто не бунтовал, не пытался саботировать процесс, более того — я запустил добычу новой руды, кристаллита, ярко-синие прожилки которого проходили через местные породы. Согласно информации от Скрежета, на неё был большой спрос у городских ремесленников.
Это мы и проверим. Пора снова покинуть пещеры… На носу новая и наша самая крупная сделка!
* * *
В укромном углу захваченного склада я встретился со Скрежетом и представителем Гильдии Ремесленников — пожилым гномом с седой бородой и цепким взглядом. Я сидел в тени, капюшон скрывал моё лицо, пока Скрежет вёл переговоры.
— Качество превосходное, — бормотал гном, рассматривая образцы нашей руды через ювелирную лупу. — Чистота кристаллита… девяносто два процента. В городе такого не найти. А аметит… — он присвистнул. — Где вы находите такие месторождения?
— Торговые тайны, — невозмутимо ответил Скрежет. — Важно другое — можете ли вы обеспечить стабильный сбыт таких объёмов?
Гном кивнул с энтузиазмом:
— Безусловно! Наши мастера готовы скупать всё, что вы сможете поставлять. По этим ценам — это просто подарок судьбы.
Сделка была заключена. Прибыль действительно превзошла все ожидания — в два раза больше, чем мы рассчитывали. Гном ушёл довольный, пообещав регулярные заказы.
Как только за ним закрылась дверь, выражение Скрежета изменилось. Его многочисленные лапки нервно постукивали по полу.
— Это хорошо, — произнёс он тяжёлым голосом. — Но это последняя крупная сделка, которую мы можем провести вот так, в тени. Законы Гольдштейна вступают в силу и каждая повозка под подозрением, каждая монета под учётом. Нам нужно прикрытие.
Я ожидал этого. Рано или поздно наши масштабы привлекли бы внимание властей.
«Не просто прикрытие», — ответил я телепатически, наклоняясь вперёд. — «Нам нужна витрина. Место, где мы будем отмывать деньги, подделывать накладные для клиентов и официально нанимать персонал, чтобы не вызывать подозрений. По простому — нам нужен магазин.»
Скрежет задумчиво кивнул:
— Идея здравая, но кто им будет управлять? Нужен кто-то с чистой репутацией, лояльный и достаточно умный…
Внезано раздался грохот, дверь отворилась и в помещение ворвалась запыхавшаяся Фенрис, её рыжие уши были прижаты к голове, а в янтарных глазах плескался панический ужас.
— Скрежет! — выдохнула она. — Город… там происходит что-то ужасное! Гольдштейн…
Она не успела договорить, как я тут же указал на нее костяным пальцем, в то время, как мой телепатический голос прозвучал в головах всех присутствующих:
«Она. Она будет управлять магазином.»
Фенрис замерла с открытым ртом, её хвост дёрнулся от неожиданности. Скрежет с удивлением посмотрел то на неё, то на меня. В воздухе повисла тишина.
— Но… но я… — начала заикаться Фенрис.
«Ты мечтала о лавке с травами, — перебил я её, подходя ближе. — Ты месяцами изучала этот вопрос. Ты знаешь, как вести учёт, как работать с поставщиками, как привлекать клиентов. Считай, твоя мечта — наш идеальный бизнес-план.»
Она моргнула, всё ещё не веря происходящему.
«Ты справишься,» — добавил я с абсолютной уверенностью.
Я не давал ей шанса отказаться или засомневаться. Фенрис стояла, глядя на меня широко раскрытыми глазами, а затем медленно, растерянно кивнула.
— Я… я попробую, — прошептала она.
* * *
Но ничто не может идти по плану. Невзгоды возникают там, где их ждёшь меньше всего.
Обсуждение магазина было закончено, и оставалось лишь только начать.
Когда я вернулся в шахты, производство шло полным ходом. Гоблины и скелеты работали как единый механизм — первые дробили и сортировали руду, вторые транспортировали её к выходу. Размеренные звуки молотков и скрежет тележек создавали почти гипнотический ритм.
Я стоял на смотровой площадке, наблюдая за процессом, когда в главный зал ворвался раненый боец «Подполья». Его левое плечо было обмотано окровавленными бинтами, лицо искажено болью и страхом и за ним семенила перепуганная Фенрис.
— Костяной! — прохрипел боец, падая на колени. — Беда… они взяли Скрежета!
Все работы мгновенно остановились. Гоблины и скелеты замерли, словно кто-то (Я) нажал паузу в их жизни.
— Сразу после вашей встречи, — задыхался раненый. — Засада… люди Гольдштейна поджидали. Мы не успели…
Он протянул мне свиток с массивной восковой печатью. На ней был оттиск родового герба — орчий клык, обвитый цепью.
Фенрис подступила ближе, её голос дрожал:
— Это для Костяного Алхимика. Они… они требуют, чтобы он явился на городскую площадь завтра на рассвете. Публично признался в совершённых преступлениях и добровольно сдался властям.
Её уши прижались к голове ещё плотнее.
— Иначе они казнят Скрежета на глазах всего города. А потом примутся за остальных из «Подполья».
Я развернул свиток и молча прочитал его содержимое. Ультиматум был составлен в официальном стиле, с угрозами и требованиями. В конце стояла размашистая подпись Исаака Гольдштейна.
Фенрис и раненый боец смотрели на меня с отчаянием в глазах. Их лидер в плену, враг диктует условия. Для них ситуация выглядела абсолютно безвыходной.
Я медленно свернул свиток обратно. В моих пустых глазницах не было ни страха, ни сомнений, лишь интерес к крайне интересной задаче.
