Новый горизонт (СИ) - Хай Алекс

— Этот завод занимается только золотом. Здесь у нас три цеха, — начал экскурсию Овчинников. — Литейный, где отливаем заготовки, механический для обработки и отделочный для финальных работ. Начнём с литейного — там, как по мне, самое интересное…

Первый цех поразил размахом. Десяток печей, у каждой работали по два мастера в кожаных фартуках. Воздух был наполнен жаром и характерным запахом расплавленного металла. Организация производства впечатляла — каждый знал своё дело и работал без суеты.

Линии тоже были разные: в основном неартефактные ювелирные украшения, предметы галантереи, домашняя утварь.

— Сколько человек в смене? — спросил Василий, изучая процесс заливки форм.

— В литейном — пятьдесят мастеров, работаем в две смены. Выход заготовок — в зависимости от сложности изделий. Тут нужно модель смотреть…

Я присмотрелся к формам — точность отливки была действительно высокой. Брак минимальный, поверхность чистая. Неплохо для заводского производства.

Во втором цехе располагались станки. Мастера обтачивали заготовки, наносили резьбу, готовили поверхности под инкрустацию камнями и эмалью.

— А вот этим я особенно горжусь, — Овчинников подвёл нас к угловому участку, где работали несколько молодых людей. — Ученическая мастерская. Беру ребят из ремесленных училищ, обучаю три года. Лучшие остаются мастерами, остальные получают хорошие места на других заводах…

Правильный подход. Квалифицированные кадры — основа любого серьёзного производства. Моя семья тоже много вкладывалась в обучение молодых кадров.

Третий цех был самым тихим — здесь шла тонкая работа. Полировка, гравировка, закрепка камней. Мастера работали за индивидуальными столами с хорошим освещением.

— Камни среднего и высшего порядка мы не используем, — пояснил Овчинников. — Да и вообще артефактов почти не делаем — маловато у нас мастеров. А вот с обычными самоцветами наши ювелиры хорошо справляются. Магия магией, а люди во все времена любят себя украшать…

Я обратил внимание на организацию контроля качества — на каждом этапе стояли старшие мастера, которые проверяли работу и отбраковывали неподходящие изделия.

— Какой процент брака в заготовках? — поинтересовался я.

— Не более пяти процентов. Бракованное переплавляем, так что потери минимальные.

Отличный показатель. У нас в мастерской брака обычно было и того меньше, но мы привыкли делать штучные изделия. А для массового производства пять процентов — превосходный результат.

Завершали экскурсию мы в административном корпусе, где размещались конструкторское бюро, склады готовой продукции и отдел сбыта.

— Впечатляет, — признал Василий. — Особенно система контроля и подготовка кадров.

— Спасибо, Василий Фридрихович. Дело жизни, можно сказать. Дед начинал с одного горна, а теперь у нас двести человек работает только на золоте. И все семьями живут неплохо.

По тону было видно — Овчинников искренне гордился своим предприятием. И было чем.

— Господа, надеюсь, вы не откажетесь отобедать у нас дома? — предложил хозяин, когда мы закончили осмотр. — Супруга моя, Евдокия Матвеевна, уже всё приготовила, да и детям не терпится познакомиться с прославленными петербургскими артефакторами…

Отказываться было бы невежливо, да и любопытство взяло верх. Дом человека многое говорит о его характере и приоритетах. В нашем деле так было принято — раз уж позвал к себе человека, то окажи гостеприимство как родному. И накорми, и ночлег организуй, и досуг.

Особняк Овчинниковых располагался в пяти минутах езды от завода — добротное трёхэтажное здание в псевдорусском стиле с резными наличниками и милой башенкой. Не кричащая роскошь, но солидность и достаток налицо.

Хозяйка дома, Евдокия Матвеевна, встретила нас в просторной гостиной. Женщина лет сорока с хвостиком, полноватая, с добрым лицом и умными глазами. Видно было — хозяйка хваткая и дом держала в порядке.

— Милости просим, дорогие гости! — она радушно поприветствовала нас, а слуги поклонились. — Павел Акимович столько о вас рассказывал. Подумать только, самих Фаберже принимаем в своём доме…

Дети тоже собрались всем составом. Старший сын Арсений — парень лет двадцати, высокий, серьёзный, в форме студента с гербом училища. Изучал коммерческие науки и явно готовился продолжить семейное дело.

Младший сын, Савелий, выглядел полной противоположностью брата — лет семнадцати, живой, непоседливый, с горящими глазами мечтателя. Пока не определился с будущим, но по разговорам было понятно — тянуло его не к торговле, а к технике.

И дочь Татьяна… Что ж, теперь я понял, почему Холмский так улыбался, рассказывая о ней. Миловидная девушка лет восемнадцати с тёмными волосами, собранными в простую причёску, и выразительными серыми глазами. Одета она была без излишеств — в нашем сословии, особенно в Москве, незамужние девицы держались скромно. Говорила Татьяна мало, но когда включалась в разговор, высказывания были умными и точными.

За обедом разговор, естественно, перешёл на деловые темы. Овчинников оказался не только опытным производственником, но и дальновидным предпринимателем.

— Я давно убедился, Василий Фридрихович, — говорил он, разрезая утку, — в нашем деле главное — не размер прибыли, а репутация. Можно один раз сэкономить на материалах, но потерять клиентов на годы…

— Совершенно верно, — поддержал отец. — Имя Фаберже создавалось десятилетиями. И один скандал чуть не разрушил всё за несколько месяцев.

— Слышал про ваши неприятности, — кивнул Павел Акимович. — Ох, вся Москва о них толковала… Но вы справились, хвала небесам, и даже усилили позиции. А это дорогого стоит. Все падают, но не все находят волю подняться…

Арсений включился в разговор:

— Александр Васильевич, я много читал в интернете о ваших новых артефактах для простых магов. Судя по тому, что пишут знающие люди, вы создали нечто революционное.

— Революционное — громко сказано, — улыбнулся я. — Скорее, эволюционное. Мы просто подумали о потребностях покупателей. Не всем повезло родиться в богатых семьях, а жить и пользоваться магией нужно.

— Умно, — заметила Татьяна. — Идея очень интересная, я видела ваши браслеты в блоге у графини Самойловой. Как конструктор для взрослых, только с магией.

Забавное сравнение.

— А не боитесь, что идею украдут? — поинтересовался Савелий. — В Москве мастеров много, кто-нибудь да скопирует.

— Метод уже запатентован. Да и секрет не в идее, а в исполнении, — объяснил Василий. — Создать систему взаимозаменяемых элементов, которые не конфликтуют магически, — задача непростая. Мы потратили немало времени на отладку.

Павел Акимович задумчиво покрутил в руках стакан с морсом:

— А каковы ваши планы на будущее? Например, если получится наладить производство этих браслетов. Вас-то всё же знают как придворных ювелиров… Неужели свернёте индивидуальное производство в пользу заводского?

— Нет, оставим и то и другое, — ответил я. — Эксклюзивные заказы — наша традиция и престиж. Но массовый сегмент даёт стабильный доход и позволяет развиваться.

— И правильно! У нас похожая ситуация — делаем и дорогие изделия на заказ, и массовые серии попроще. Главное — не смешивать технологии и не экономить там, где нельзя.

Евдокия Матвеевна деликатно сменила тему:

— А что нового в Петербурге? А то до нас столичные новости всё же доходят с опозданием…

Мы рассказали о последних веяниях в искусстве, о новых театральных постановках, о технических новинках. Татьяна внимательно слушала, изредка задавая вопросы. Оказалось, девушка увлекалась искусством и следила за всеми выставками.

— А вы сами тоже планируете связать жизнь с ювелирным делом? — спросил я её.

— Пока об этом рано думать, я ведь ещё только на втором курсе училища, — скромно ответила девушка. — Больше эскизы рисую и изучаю промыслы. Отец иногда использует мои идеи для женских украшений, но мне ещё многому нужно научиться…

— Татьяна очень талантлива, — с гордостью заметил Овчинников. — Показала бы гостям свои работы.