Охотники за дурью (СИ) - Путилов Роман Феликсович

— Нормальные?

— Да, две тетки в возрасте. Вроде нормальные. Злые до крайности на Бубна, говорят, что житья не стало от наркоманов, как он здесь поселился.

Через десять минут все участники предстоящего обыска — две женщины лет пятидесяти, похожие, как сестры, одетые в самовязанные кофты, негромко обсуждали вновь выросшие цены в магазинах и полнейший беспредел, творившийся на улицах, выглядели вполне надежно.

— Дамы, я сейчас поднимусь в квартиру, где мы будем производить обыск, а вам всем придется подождать здесь несколько минут. Когда я вас позову, поднимаетесь в квартиру, на возможные провокации со стороны хозяина постарайтесь не реагировать. Если у нас все получится, то я надеюсь, что он навсегда исчезнет из вашей жизни.

Пока женщины обсуждали, какая замечательная жизнь начнется у них в доме, когда наркобарыга Бубнов исчезнет в огромной российской пенитенциарной системе, я сунул Николаю в руку поводок Герды и погрозил собаке пальцем:

— Ждать меня и ждать тихо. Не подведи.

Собака и опер, связанные одной веревочкой, с подозрением уставились друг на друга, но оба промолчали, и я, перекрестившись и попросив у Бога немного удачи, шагнул вверх по лестнице.

Бубен долго не открывал на мой настойчивый стук в дверь, но, когда я уже потерял всякую надежду попасть в квартиру, за дверным полотном залязгали отпираемые запоры и на пороге показался ухмыляющийся хозяин квартиры.

— Ну что опять? — Бубен, безусловно, меня узнал: — Что снова приперся?

— Добрый день ещё раз…- Залебезил я: — Прошу прощения за вторжения, но, не могли ли вы показать мне вашу копию постановления о проведении у вас обыска? Мне кажется, что в бумаге не тот адрес написан. Надо место прописки было записать, а то наши сейчас на фактический адрес собираются выезжать.

Бубнов, услышав этот бред, ожидаемо выпучил глаза и заметно заволновался.

— Какой фактический адрес? Я здесь живу и у меня других адресов! Вы что удумали? Ничего, завтра мой адвокат в прокуратуру заявление подаст, и вы все, сволочи, забегаете!

— Слушайте, давайте не будем скандалить? Вы бумажку мне покажите, и мы во всем быстро разберемся, в конце концов, я тут вообще не при чем, это прокуратура что-то напутала.

— Выйди из квартиры, а то знаю я вас. — Бубнов начал теснить меня за дверь: — Бумагу найду, тогда войдешь.

Через пару минут дверь приоткрылась и меня поманили пальчиком.

— На смотри, все верно здесь написано, правильный адрес указан. — мне сунули по нос вожделенный документ с синей печатью районной прокуратуры.

Убедившись, что у меня в руках нужный документ, я приоткрыл входную дверь и громко крикнул в подъезд:

— Прошу вас, товарищи, заходите!

— Это что? Это вообще кто? — ошарашенный Бубнов, даже начал заикаться, когда обнаружил на пороге своей квартиры такую представительную делегацию.

— Так обыск у вас будем проводить, уважаемый. — я помахал документом: — Вот, как видите, дата, число и даже санкция прокурора имеется. Так что все законно.

— Да был у меня обыск уже, идиот! Был, и ты тут уже присутствовал. — Бубен отчаянно принялся тыкать в меня пальцами, пытаясь заступить мне дорогу.

— Вы не волнуйтесь так, это просто тот обыск продолжается, только новыми силами. А пока пройдите в большую комнату, сядьте… ну, где у вас там можно присесть, и не мешайте проведению процессуальных действий.

Дворнягу, высунувшуюся из-за угла, Грета напугала своим рычанием так, что та, поскуливая от страха, забилась под стол и больше оттуда не высовывалась, а Николай, найдя свободное место, сел оформлять протокол обыска.

— Давай, Греточка, ищи! Ищи! — я повел рукой вдоль узкого прохода, плотно заставленного мебелью. Овчарка грустно вздохнула и начала принюхиваться.

— Товарищи понятые! — через пару минут я заглянул в большую комнату:

— Пройдите на кухню, пожалуйста. Хозяина квартиры это тоже касается.

— Это не мое! — заорал побледневший Бубнов: — Мне подбросили!

— Гражданин, вы дурак? Собака реагирует на ваш стол кухонный, его разбирать придется. Как я мог что-то туда подбросить? Кстати, отверточку плоскую дайте пожалуйста.

— Не знаю, как, но подбросили. — набычился Бубен: — И отвертки у меня нет.

— Ничего страшного, я ножиком попробую отвернуть. Всех попрошу.

А дальше для Бубна произошло крушение всех его надежд. Грета была хорошей «девочкой», поэтому течкующая дворняга, что испуганно скулила под столом, боясь лишний раз показаться на глаза злой овчарке, от работы ее не отвлекала ни в малейшей мере. А то, что я ее регулярно тренировал в последнее время вместе с Демоном изрядно подтянуло ее мастерство, тем более, что Грета в последнее время относилась ко мне, как к хозяину, и оба мои четвероногих питомца старались обогнать друг друга, выполняя мои команды. Поэтому, к сегодняшнему поиску Грета отнеслась очень ответственно.

Всего Грета нашла три тайника, скрытые в мебели и за деревянным щитом в простенке за шкафом.

Кроме упакованных «чеков» с наркотиками, в тайнике, открывшимся, когда я открутил массивную столешницу, был найден пакет с светло-кремовым порошком и аптекарские весы, со следами этого порошка на чашках. Бубен уже не возмущался, лишь вполголоса угрожал мне и моим близким, на что я не реагировал, так как этот человек был уже отработанным материалом, сейчас лишь впустую сотрясающий воздух. Выводили Бубнова из квартиры уже в наручниках. Перед тем, как, на много лет, а может быть навсегда, покинуть свое жилище, Бубнов с дикой злобой несколько раз пнул несчастную дворняжку, не оправдавшую его надежд, за что наркобарыга тут-же получил по лицу хлесткую пощечину от одной из понятых. Женщина, к моему удивлению, оказалась очень последовательна. Подхватив на руки дрожащую собачонку, она, пожелав Бубну сдохнуть в тюрьме, скрылась в своей квартире, ну а мы торжественно неся свои трофеи, двинулись в сторону машины, подгоняя пленника.

— Слушай ты, как тебя, Громов… Что у тебя машина такая стремная? Давайте я вам сейчас денег дам, вам как раз на две нормальные тачки хватит, и мы разбежимся, будто ничего не было.

У Николая нехорошо сверкнули глаза, и я, решив не задумываться, чего в его глазах больше — гнева или алчности, просто пристегнул наручниками Бубнова к оперу, а то вдруг жулик попытается из машины на ходу выскочить.

— Давай, только деньги ты нам сейчас отдашь, а вот отпустим мы тебя, когда ты в ИВС ночью поедешь, типа сбежал в темноте. Ну, сам понимаешь, сейчас на улице свидетелей много.

Барыга заглянул мне в глаза и замотал головой:

— Мент, ты что придумал?

_ Ну ты что, маленький? Застрелю тебя при попытке бегства, а денежки заберем себе.

— Мент, ты что? Я же к вам по нормальному обратился, денег хочу вам дать, серьезных денег.

— Ты моей семье угрожал, а я очень доверчивый человек, и тебе поверил, поэтому мне проще тебя застрелить, чтобы потом не волноваться…

Дорога до отдела запомнилась угрюмым молчанием. Не знаю, может быть, Николай предпочел бы взять деньги, тем более, я знаю. что у него двое маленьких детей и жене не платят зарплату в какой-то полуразвалившейся государственной конторе, но я только радовался, что не испытываю унизительных финансовых проблем, когда у мужчины, вроде бы занимающегося серьезными делами, хронически пустой кошелек.

Бубнова я посадил в камеру, предварительно самостоятельно записав его в журнал задержанных, самостоятельно записал рапорт и запрос в экспертно-криминалистическое управление на проведение экспресс — анализа изъятого у Бубна вещества. Только в лабораторию я попал не вечером, а утром, перед самым уходом со смены дежурного криминалиста, поэтому в утреннюю сводку гражданин Бубнов не попал. Что я делал всю ночь? Спал дома, устал я очень за прошедшие дни, да и собачка моя устала, хорошо и качественно поработав. Возможно, у Бубна в квартире остались еще тайники, но и сданных в лабораторию, почти двухсот грамм «дури», на десять лет отсидки ему с лихвой хватит.