В кавычках, разумеется.
- Ты припахал ребят, я их накормила, - слежу за тем, чтобы объяснения не переросли в неловкие оправдания. - Что-то не так?
Красноречивый взгляд на кастрюлю убеждает меня, что что-то действительно не так. Но в чём я снова провинилась?
- Ребятам, - он отчётливо выделяет слово, будто это грязное ругательство. Брови сходятся у переносицы, а синеватая венка торопливо бьётся под загорелой кожей. - Так вот, дорогая моя, ребятам, а точнее, этим здоровенным лоботрясам положено довольствие, а приютившим их деревенским полагается за это щедрая оплата.
Я не тороплюсь с ответом. Несмотря на утренний сюрприз, мне не хочется омрачать оставшийся день нелепой ссорой с Эйваром. Поэтому я не придумала ничего лучше, кроме как обезоруживающе улыбнуться и бросить оценивающий взгляд за окно.
- Честно? - спрашиваю, хлопнув для верности ресничками, а сама скрещиваю пальцы за спиной. Благо лорд Эллеринг смотрит в мои глаза, а не куда-то ниже.
- Попробуй, - губы мужа дрожат в улыбке, которую он тут же пытается скрыть. Но я успеваю заметить, как смягчаются его черты и теплеет холодный взгляд.
- Для тебя сварила, - покривила душой, но лишь отчасти. - Очень популярное блюдо из моего мира, но я не знала, как отреагируют желудки местных. Ну, ты понимаешь…
Делаю выразительные глаза, и словно по команде, к подоконнику крадётся один из боевых ребят:
- Спасибо, леди Эллеринг, - шелестит точь-в-точь как Владушка, опасливо поглядывая на своего ректора. - Очень-очень вкусно.
- Не за что, - отвечаю со всей душой.
- Марш работать! - рычит Эйвар, и парень мигом исчезает с наших глаз, а я пользуюсь моментом, чтобы наполнить последнюю чистую тарелку моим любимым супом.
Эйвар настороженно смотрит на ярко-красный цвет борща с желтоватым островком сметаны посередине, словно ожидая, что оттуда выпрыгнет какое-нибудь чудовище. Всё, что мне остаётся - это затаить дыхание, наблюдая за тем, как он медленно погружает ложку в густую жидкость.
- Ты уверена, что это съедобно? - спрашивает он, поднося её к губам.
Хочется пошутить, заявив, что сплю и вижу, как его отравить, но вовремя осекаюсь. Заметив мой молчаливый кивок, он уверенно отправляет ложку в рот, и тёмные брови слегка приподнимаются.
Лорд Эллеринг молчит несколько секунд, словно анализируя вкус.
- Это... необычно, - наконец произносит, а я чувствую, как охватившее меня напряжение немного отпускает.
Эйвар продолжает есть, и с каждой ложкой его лицо становится всё более заинтересованным.
- В этом блюде чувствуется какая-то... глубина вкуса, - говорит он, явно удивлённый собственным признанием. - Сочетание кислого и сладкого... Это действительно интересно.
Я не могу сдержать улыбку, наблюдая, как муж с явным удовольствием поглощает мою стряпню.
- Рада, что тебе нравится, - нахожусь с ответом, чувствуя, как щёки заливает багряный румянец.
- Ты полна сюрпризов, Виктория, - произносит, убирая пустую тарелку со стола. - Это и правда очень вкусно.
Плавно перетекает ко мне вплотную и мягко проводит ладонью по щеке. Лёгкие касания проносятся по коже как сотни электрических разрядов. Дыхание перехватывает, в горле пересыхает, и я как завороженная смотрю в его глаза.
Эйвар склоняется к моему лицу, намереваясь коснуться губ. Но как же стыдно себе признаться в том, что я действительно жду этого поцелуя?
Вот сейчас он кажется наиболее уместным, чем раньше.
Тело подаётся ему навстречу, пальцы зарываются в густые пряди, но едва он проводит кончиком языка по моим губам, в мозг врезается плаксивый голос Лиззи:
- Вы! Вы что творите? Совсем разум потеряли?
Глава 66
- Ушла! - низкий, пронизывающий до глубины души голос Эйвара откликается в сознании волнующей вибрацией.
Лорд Эллеринг не пытается ругаться или кричать. Одно-единственное слово пронзает Лиззи отравленным кинжалом.
Подаюсь вбок и осторожно выглядываю из-за его плеча - слёзы катятся градом по хорошенькому личику, а сочные,пухлые губки жалобно дрожат.
- М-мило-о-о-орд! - скулит Элизабет на одной высокой ноте. - Вы предали меня? Как вы могли!
Каждая мышца на теле Эйвара заметно напрягается. На высоких скулах проявляются желваки. Челюсти плотно сжаты, словно он едва держится, чтобы не сорваться.
- Я сама, - решительно огибаю широкую мужнину фигуру и сокрушительным ураганом надвигаюсь на бестолковую кузину.
Лиззи отшатывается, смеривая меня обиженным взглядом, но если на прошлую Викторию он ещё мог подействовать, то я - не она.
- На два слова, сестрёнка.
Хватаю её за рукав платья, морщась от бьющего в нос запаха духов с ванилью. Не без тайного, злорадного удовольствия замечаю на шее припухлость укуса от насекомых. Похоже, какая-то труженица-пчела сочла сладко пахнущую девушку лакомой добычей.
- Пусти! Ай, мне больно! - Лиззи пищит и пытается вырваться, но её хилые силёнки не идут ни в какое сравнение с моими. То недолгое время, что я живу в Змеиной Пасти, сыграло с моим телом полезную штуку - физическая работа укрепила мышцы.
- Не ври, тебе не больно, - шиплю сквозь зубы, решая раз и навсегда поставить точку в коварном замысле прежней Викторией со своей сообщницей-кузиной. - А будет больно - чего переживаешь? Ты ж целитель.
Увожу в дальний уголок гостиной, подальше от кухни и распахнутых окон и только лишь потом убираю ладонь с её тонкого предплечья.
- Ненормальная! - дуется Элизабет, размазывая слёзы по покрасневшему личику. - Ты чего творишь? А как же наш план? Почему не посоветовалась?
- А всё уже, - развожу руками и уговариваю себя, чтобы не дать воспитательного леща малолетней нахалке. Даром что совершеннолетняя: мозгов - как у котёнка. - Я передумала. Конец. Финал. Никаких афёр с чужой родовой силой.
- Ч-чего? - нижняя челюсть Лиззи стремится вниз. Слёзы мгновенно пересыхают, и она прекращает строить из себя обиженную вусмерть сестрёнку. - Мы так не договаривались.
- Жизнь вообще, переменчивая штука, - равнодушно пожимаю плечами. - Сегодня одно, завтра другое. Однажды просыпаешься совершенно другим человеком и все твои приоритеты идут псу под хвост.
Юное создание растерянно моргает, словно пытается разложить услышанное по полочкам в своей хорошенькой головке.
- А-а-а-а, - тянет она, всем видом показывая, что ей пришла в голову дельная мысль. - Я всё поняла! Ты нашла слабое место у Эйвара и решила в одиночку захапать себе всю родовую магию. Передумала делиться?
Едва держусь, чтобы не закатить глаза. Нельзя выпускать её из виду. Обиженные женщины способны на любую коварнейшую подлянку.
- Нет, это не так, - объясняю ей терпеливо, пытаясь подобрать верные слова.
Не только для Элизабет, но и для самой себя. Я ведь до конца не разобралась со своим отношениям к лорду. И то, что рядом с ним рассудок бесследно улетучивается - меня невероятно напрягает.
- Не надейся, - деловито отвечает кузина. - Он тебя не простит. Развлечётся, использует , а потом вернётся в Алдервиль, оставив тебя здесь чахнуть.
- Сами разберёмся, - чувствую раздражение, охватывающее каждую клеточку тела и больно ранящее душу. В самых глубинах подсознания я уверена в том же. - Не маленькие. А ты не лезь. Хочешь лучшей жизни - прилежно учись и найди себе хорошую работу. И только потом выбери не просто богатого, а достойного мужчину. Который будет принимать твой вздорный нрав, а не сбагрит тебя к чёрту на кулички, променяв на молодую, смазливую мордашку.
Лиззи смотрит на меня, широко раскрыв глаза. Неужто догадалась, что перед ней стоит не её сестра? Краски медленно сходят с гладкой, холёной кожи, а ровные, белые зубы мелко стучат друг об друга.
- Ну и пожалуйста! Счастливой жизни вам обоим! - капризно топает ногой, обутой в элегантную туфельку, совершенно неподходящую для деревни. Разворачивается, едва не задев меня волосами по лицу, и убегает на улицу, пересчитывая каблучками ступеньки крыльца.
