Деревенщина в Пекине 3 (СИ) - Форд Крис

— Почему? Я уже примерно поняла, но лучше прокомментируй.

— У женщин можно взять только то, что они заработали своим телом, причём половину честно отложили покровителям. А те, кто их крышует, собирают дань с проституток, мелких воришек, незаконных торговцев, дворников — у них касса гораздо солиднее. Проституция просто стала удобным способом ловить на горячем.

Отрываюсь от окна:

— В том городе четырнадцать районных отделений полиции. Эта группа сотрудников городской финансовой полиции три месяца проверяла каждое из них. Не буду озвучивать, сколько миллионов они заработали, эта информация так никогда и не всплыла. Но один из сотрудников уголовного розыска не стал жевать сопли и вступил с ними в драку. Предпоследний, из тринадцатого отделения.

— И чем всё закончилось? — в голосе Хуан звучит неподдельный интерес.

— Ничем особенным, — развожу руками. — Они не смогли его привлечь к ответственности, потому что задержанный оказался известной фигурой в определенных кругах.

— Как так?

— Финполовцы никогда не изучали личных дел района, они действовали по отработанной схеме. А как выяснилось позже, тому полезшему драться подполу из розыска «на земле» давно предлагали возглавить областное управление полиции.

—???

— Он был близким другом министра внутренних дел той страны.

Лицо лейтенанта медленно наполняется пониманием.

— Фамилия этого персонажа созвучна со словом «козёл» на нашем языке, так и буду его условно называть. Ещё в молодости при задержании особо опасных преступников он вынужденно застрелил двоих, тогда регламент был совершенно другим. Его наградили серьёзным орденом. Он сразу прославился — круг его знакомств стал весьма обширен, поскольку из него вышел талантливый сыщик. Но карьерный рост «Козлика» не привлекал, хотя возможности возглавить городское или областное управление у него были.

— Хочешь сказать, что он добровольно предпочел остаться в районной полиции? — удивляется лейтенант.

— Да. Не знаю, что за тараканы у него в голове, но он даже начальником райотдела отказался становиться. Так что, «Козёл» был достаточно известной фигурой в масштабах республиканского МВД — друг его, пока двигался к креслу замминистра и министра, Козлика не забывал и постоянно таскал с собой. То в ведомственный санаторий в отпуск, то на праздники в Центральный аппарат МВД в столицу, то просто на неформальные посиделки летом на море. С такими же.

— А-а-а.

— Когда молодые финполовцы ппопытались Козлика прижать, он мгновенно понял расклад — опыт — и в итоге всё закончилось серьёзным мордобоем.

— А на чем строился их расчет?

— Полиция — такой государственный орган, где все друг на друга при первом случае стучат. Рта нельзя раскрывать, иначе посадят всех. Поэтому пострадавшие сотрудники, крышевавшие незаконный бизнес, никогда никому не рассказывали о случившемся.

— Хм.

— А Козлик их сразу к стенке прижал, не только фигурально. Непонятно, кто кого мордовал за закрытыми дверями, но он помимо прочего был здоровенный мужик. Неформальные свидетели утверждали, что слышали звуки выстрелов.

— Если были выстрелы, соседи вызвали полицию?

— Вызвали, но никакого официального разбирательства по факту применения оружия не последовало, — оставляю пространство для собственных выводов. — «Козёл» тогда предупредил финполовцев, что не поленится провести собственное расследование, используя связи. Узнает, кого ещё они, к-хм, подвергали давлению, — старательно избегаю слова "кошмарить'. — А затем обратится в государственную безопасность — связи позволяли.

— Каким образом?

— У него были знакомые и в их департаменте по борьбе с организованной преступностью. Человек, награжденный такими орденами, как у него, имеет привилегию отдыхать в специальном пансионате для высшего офицерского состава, а не в обычных местах, как рядовые сотрудники. В том же пансионате летом берут туры и безопасники.

— А-а-а.

— Угу. Когда мужики летом на отдыхе бухают, ведомственные границы имеют свойство стираться.

Подхожу к столу Хуан Цзяньру, сажусь напротив нее, глядя ей прямо в глаза:

— Мне не понравились лица тех, кто выходил из твоего кабинета. Не могу предоставить доказательств, но эта история с Козликом, с районной полицией, крышевавший бизнес, с финполом, который через сержанта-водителя с внешностью бандита систематически выявлял и шантажировал этих сотрудников, требуя их месячную выручку — всё очень похоже выглядело.

— Ты уверен? — старший лейтенант хмуро смотрит исподлобья.

— На сто процентов. Давай проверим? Потом буду знать, что делать.

— Как проверим?

— Ты ведь не единственная, кто занимается оформлением документов? У тебя наверняка есть коллеги. Не замечала ли ты в последние дни кого-нибудь из них подавленным, замкнутым, избегающим общения?

Глаза Хуан расширяются от осознания:

— Думаешь, я не первая?

— Однозначно. По их манере очевидно — отработанная схема. Кто-то из сотрудников вашего отдела уже подвергся аналогичному… давлению. Для них ты — лишь следующая в списке.

Лицо Хуан меняет выражение, она явно начинает мысленно перебирать своих коллег.

— Кто-то из твоих сослуживцев уже заплатил. Это не единичный случай, а системная практика. Вполне возможно, что сотрудники внутренней безопасности просто решили собрать определенную сумму на личные нужды — новый автомобиль или что-то подобное.

— Знаешь, а ведь одна из подруг действительно соответствует этим признакам, — задумчиво выдаёт старший лейтенант.

Словно пробужденная от оцепенения, она начинает стремительно набирать чей-то номер. В движениях чувствуется возвращение собранности.

Однако перед тем, как нажать кнопку вызова, Хуан останавливается и поднимает на меня взгляд:

— Чёрт! Хотела позвонить сгоряча, но о таких вещах нельзя говорить по телефону, — она прикусывает нижнюю губу. — Да и нет никакой гарантии, что она признается.

Мысленно прощаюсь с деньгами, потраченными на спа-центр, поднимаюсь со стула и подхожу вплотную:

— Не знаю, насколько близки ваши отношения, но у меня есть план. Похоже, вечер в сауне придется отложить, но сейчас оно и не главное. Предлагаю тебе позвонить этой своей коллеге и назначить встречу в каком-нибудь кафе. Желательно в тихом, где можно спокойно поговорить.

— Зачем?

— Я сам расскажу то, чем поделился с тобой. Уверен, мне будет проще задать необходимые вопросы, а ты будешь рядом.

— Да, так будет лучше, — кивок. — Извини за отменившуюся сауну. Если очень хочешь — могу прямо здесь удовлетворить. А то получается, что взрослая женщина швырнула молодого парня… Будешь?..

— Да какая взрослая женщина, — отмахиваюсь. — Скорее, девчонка у которой хулиганы конфету отобрали. Хочется! Но — отложим. Однако спасибо, я запомню. Мы ещё вернёмся к этому вопросу.

— Почему отказываешься сейчас? Три минуты дел, тебе понравится. Точно.

— Ты вот-вот расплачешься из-за этих денег, хоть и полицейская.

— Знаешь, как обидно⁈…

— Ну вот, видишь. Какой тут интим. Поехали. Ты не хочешь, это из чувства долга.

— Не хочу — но потерпела бы, чтоб тебя не обламывать. Столько времени по ресторанам ходим насухую. Кто из нас старше в конце-концов.

Замечание вызывает у меня непроизвольное веселье — короткое, но искреннее. Разница в возрасте, которая так беспокоит Хуан, кажется мне совершенно несущественной, учитывая мой реальный жизненный опыт.

— Потом обязательно вернемся к этому вопросу, — повторяю. — Со всем моим юношеским энтузиазмом. А сейчас звони своей коллеге, договаривайся о встрече, и поехали.

Глава 18

Хрустальный перезвон колокольчика над входной дверью ресторана «Чёрный дракон» возвещает о прибытии новых посетителей. Одна из официанток встречает троих гостей почтительным поклоном. Её взгляд мгновенно оценивает вошедших: двое женщин в строгих деловых костюмах и молодой мужчина, чья непринужденная уверенность контрастирует с напряженными позами его спутниц.