Я еще Скелет? Не прикалывайтесь! Книга II (СИ) - Прах Паркер

— Боже мой, — выдохнула Фенрис, осторожно переступая через перевернутый стул с отломанной ножкой. — А я думала, снаружи выглядит плохо…

Два скелета, которых я привел с собой, застыли у входа в ожидании команд. Их пустые глазницы безучастно смотрели на хаос, окружавший нас. Для них это было просто очередной задачей для выполнения и это, пусть ненадолго, заставляло меня самого задуматься… «А для меня это больше не так?»

Где-то в глубине сознания, помимо желания выполнить поставленную мной цель, я заодно ощущал странный, но притягательный интерес к этой неординарной задаче.

Я активировал связь через Сеть и начал отдавать распоряжения. Первый скелет принялся выносить крупный мусор — сломанные доски, куски штукатурки, остатки старых полок, крысиные гнёзда. Второй получил задачу сдирать обветшавшую обшивку со стен.

Сам я занялся тем, что требовало анализа. Каждый предмет, каждый обломок проходил через систему классификации в моем сознании. Широкую полку, упавшую со стены — ещё можно восстановить, если получится очистить поверхность. Треснувший кувшин — на выброс, восстановлению не подлежит. Железную люстру с разбитыми плафонами — определенно стоит реанимировать, даже сейчас она выглядит достаточно дорого.

Мой разум, привыкший к обработке данных и поиску закономерностей, находил в этом процессе что-то успокаивающее. Каждый отсортированный предмет, каждый убранный квадратный метр пола — это был еще один шаг к порядку. Стройная система постепенно выстраивалась из сущего хаоса.

За все время моего существования в этом мире это был, наверное, третий раз, когда я почувствовал нечто, похожее на настоящий покой. Не пустоту заброшенных пещер и не напряжение боя, а именно умиротворение от работы, которая имела смысл.

Фенрис между тем преобразилась. Ее прежняя неуверенность испарилась, как только она взяла в руки ведро с водой и тряпку. Она принялась отмывать окна, напевая какую-то мелодию себе под нос. Ее хвост покачивался в такт мелодии, уши были подняты — все признаки искреннего счастья.

Хотя это, порой, заставляло меня задуматься, что я оцениваю настоящего человека по атрибутам какой-нибудь маленькой домашней собачки, которых всякие богатые дамы обычно носят в сумочке… Это было по-своему забавно.

— Здесь будет прилавок, — говорила она, указывая на освобожденное от мусора место у стены. — А вон там, в углу, поставлю стеллаж для самых редких трав. Представляешь, как красиво будет смотреться, если развесить засушенные пучки под потолком?

Ее энтузиазм был заразителен. Даже я, наблюдая за тем, как она планирует каждый сантиметр пространства, ощущал что-то вроде удовлетворения. Она не просто убирала помещение, а уже видела его будущее, воплощение своей мечты.

К полуночи основная работа была закончена. Помещение преобразилось — чистые стены, вымытые окна, ровный пол. Скелеты застыли в углу, ожидая новых команд. Фенрис устроилась прямо на полу, достав нехитрый ужин — кусок хлеба и головку сыра.

— Присаживайся, — предложила она, похлопав рядом с собой по полу. — Знаю, ты не ешь, но… компания приятна.

Я опустился напротив нее, сложив ноги по-турецки. Фенрис откусила кусок хлеба, задумчиво пережевывая. В свете магических кристаллов, которые мы установили вместо старых светильников, ее лицо казалось мягче, спокойнее.

— Костяша… — начала она, и в ее голосе послышались нотки неуверенности. — Можно спросить кое-что?

Я кивнул.

— Почему ты это делаешь? — Она обвела рукой помещение. — Для меня, то есть. Понимаю, что это выгодно для Подполья, легальное прикрытие и все такое, но ты вложил столько сил и столько денег. Почему?

Вопрос был логичным. Действительно, почему? Я мог найти другие способы легализации бизнеса, других людей для управления фасадной операцией, но выбрал именно ее.

«Всё просто. Скрежет хорошо тебя знает, ты надёжна. Твоя мотивация и личная заинтересованность делают тебя гораздо эффективнее любого наемного управляющего. Так что инвестиция в твою мечту — это логичная инвестиция в наше общее дело».

Фенрис улыбнулась, но в ее глазах я прочитал понимание. Как эмпат, она чувствовала то, что стояло за моими прагматичными словами. Уважение к ее целеустремленности, признание ее ценности не просто как инструмента, но как личности.

— Расскажу тебе историю, — сказала она, отложив остатки хлеба. — Когда я была маленькой, мы жили в каморке размером с этот угол. — Она указала на самый дальний угол помещения. — Четверо в одной комнате. Отец работал на кожевенном заводе, мать стирала белье для богатых домов.

Ее голос стал тише, задумчивее.

— Единственным ярким пятном в моей жизни был маленький деревянный ящик на подоконнике. Мать каким-то чудом раздобыла семена мяты и посадила их в землю, которую мы собирали по крупицам. Этот запах… — Фенрис закрыла глаза, словно вспоминая. — Среди вони от завода, канализации и дыма от печей это был единственный кусочек настоящей жизни.

Она открыла глаза и посмотрела на меня.

— Я всегда мечтала о месте, где будет пахнуть травами, цветами, землей, а не гарью и отходами. О месте, которое будет моим.

Духовным оком я заметил изменения в ее сердцебиении, температуре тела — вероятные маркеры глубоких эмоций. Но мне не нужны были данные, чтобы понять: эта мечта была не капризом, а жизненной необходимостью. Способом сохранить человечность в мире, который старался ее отнять.

«Понимаю о чём ты», — сказал я. — «Иметь собственный уголок в этом мире…»

Она кивнула, вытирая выступившие слезы.

— Спасибо, что поверил в мою мечту. Даже если это просто… хороший бизнес-расчет.

Пусть так, но наверное, сегодня что-то изменилось и я ясно чувствовал, что изменение было к лучшему.

Следующие несколько дней мы потратили на планирование того, что именно будет продавать наша лавка. Фенрис сидела на единственном уцелевшем стуле, который мы отремонтировали, и с воодушевлением перечисляла возможности.

— Лечебные травы — это основа, — говорила она, загибая пальцы. — Ромашка, зверобой, подорожник. Простые, но всегда нужные. Потом специи для кухни — базилик, тимьян, может быть даже шафран, если найдём поставщика. А ещё чаи! Мятный, липовый…

Я слушал её энтузиазм, но мой разум уже работал в другом направлении. Стандартный товар означал стандартную конкуренцию, а значит — стандартную прибыль.

«Стандартный товар — это для прикрытия», — прервал я её телепатически. — «Наш основной доход будет от эксклюзива».

Фенрис замолчала, её рыжие уши слегка повернулись в мою сторону — признак внимания.

«Я обеспечу поставки чистейшей руды и кристаллов из наших шахт. Такого качества и количества в городе нет ни у кого. Мы будем продавать их ремесленникам и алхимикам».

Она кивнула, но я видел в её глазах вопрос. Руда и кристаллы — это серьёзно, но не совсем то, о чём она мечтала.

«Пойдём», — сказал я, поднимаясь. — «Покажу тебе ещё кое-что».

Я повел её к люку в полу, который мы обнаружили под грудой мусора. Деревянная крышка скрипнула на ржавых петлях, открывая узкую лестницу, ведущую в подвал. Сеть немедленно проанализировала воздух внизу — сухо, чисто, никаких вредных испарений или плесени.

«Осторожно, ступеньки крутые», — предупредил я, начиная спуск.

Подвал оказался просторнее, чем выглядел снаружи. Каменные стены, сводчатый потолок, несколько ниш, которые когда-то служили складскими помещениями. Но самое главное — в дальнем углу уже кипела работа.

Трое гоблинов под присмотром скелета создавали нечто, похожее на подземную оранжерею. Они аккуратно насыпали землю в деревянные ящики, высаживали странные, переливающиеся споры, поливали их из глиняных кувшинов. Работали они молча, лишь изредка тихо переговариваясь между собой:

— Кур-ра, этот росток больше света хотеть…

— Ра-ку, Граккун правильно делать, Граккун хорошо уметь выращивать вкусный еда!

Фенрис застыла на последней ступеньке, её глаза постепенно привыкали к полумраку. Когда она разглядела, что именно происходит в углу, её рот приоткрылся от удивления.