Наследие древнего (СИ) - Четвертнов Александр

— Игра, — передразнила она. — А когда она гладила тебя по руке? Тоже игра?

— Изольда, — вмешалась Лидия устало. — Оставь его, разве ты не видела? Он просто вытащил нас всех из западни.

— Вижу, — фыркнула Шальная. — Вижу, как он пялился на эту блондинку. Вижу, как улыбался ей.

Я повернулся к ней. Изольда сидела, скрестив руки на груди. Волосы растрепались, на щеке запеклась кровь — то ли её, то ли чужая. Форма порвана в нескольких местах. Но глаза горели.

— Ревнуешь? — спросил я прямо.

Пауза. Изольда дёрнула подбородком.

— А если ревную?

— Тогда зря, — я отвернулся к окну. — Эта женщина организовала бойню, убила сотни людей, чуть не убила нас. К таким не ревнуют, таких устраняют.

Тишина стала ещё тяжелее. Василий покашлял, делая вид, что сосредоточен на рации. Николай вжался в руль, старательно не оборачиваясь.

— Спасибо, — тихо произнесла Лидия. — За то, что вытащили нас. За Жору. За… всё.

Я кивнул, не оборачиваясь. Благодарности мне были не нужны. Нужен был покой, нужна была Греция. Некрополь, мои артефакты, мои сокровища. Всё, что осталось от прошлой жизни, лежало там. И если норвежцы действительно часть какого-то заговора, мне понадобится каждая капля силы.

Машина свернула на знакомую улицу. Ещё несколько кварталов до особняка Орловых. Я расслабился. Почти дома. Почти в безопасности.

— Господин, — Николай вдруг напрягся за рулём. — Сзади грузовик, третий поворот держится за нами.

Я выпрямился. Активировал магическое зрение — резервы протестующе заныли. Позади нас, метрах в пятидесяти, ехал тяжёлый грузовик. Вроде ничего не обычного.

— Ускоряйся, — скомандовал я. — До дома три квартала.

Николай вдавил педаль в пол. «Ладога» рванула вперёд. Двигатель взревел, стрелка спидометра поползла вправо. Грузовик сзади тоже ускорился.

— Он не отстаёт! — крикнул Василий, оборачиваясь.

Я посмотрел в боковое зеркало, грузовик набирал скорость. Массивный, тяжёлый, он шёл напролом. Фары слепили, заливая салон ярким светом.

— Коля, перекрёсток! — заорал я. — Тормози!

Николай ударил по тормозам, резина взвизгнула. Машину швырнуло вперёд. Я упёрся руками в торпеду, сзади послышались крики.

Грузовик не тормозил.

Он летел прямо на нас. Я видел кабину, лобовое стекло, силуэт водителя за рулём. Видел решётку радиатора. Видел, как она приближается. Метр. Полметра, а сил на защиту не было.

Удар.

Звук был оглушительным. Металл врезался в металл с грохотом взрыва. «Ладогу» подбросило, развернуло. Мир закрутился в калейдоскопе осколков стекла, искр и крошева. Я почти вылетел в лобовое стекло, оно треснуло паутиной, но выдержало. Откинуло обратно в салон.

Машину крутило: один оборот, два. Асфальт скрежетал под днищем, где-то взвыла сирена сигнализации. Запахло бензином и горелой резиной.

Наконец «Ладога» остановилась. Я висел вверх ногами, пристёгнутый ремнём, кровь стучала в висках. В ушах звенело. Сообразил, что машину перевернуло в какой-то момент.

— Все живы? — прохрипел я, расстёгивая ремень.

Стоны сзади, кто-то ругался. Вася, кажется. Хороший знак, мёртвые не ругаются.

Я вытолкнул дверь ногой, она поддалась с третьего удара. Вывалился наружу на асфальт. Осколки стекла впились в ладони. Поднялся, оглянулся.

Грузовик стоял метрах в десяти. Двигатель работал, фары светили. Задняя дверь кузова открылась. Оттуда выскакивали люди. Один, второй, пятый, десятый. Все в чёрном. Все вооружены.

И впереди всех — Фреир.

Лысый коротышка спрыгнул на асфальт последним. В руках он держал какой-то артефакт — металлический жезл с рунами. Его маленькие глазки впились в меня. Лицо исказилось яростью.

— Хватайте их живыми! — заорал он, размахивая жезлом. — Всех и Орлова тоже! Его можно покалечить, но не убивайте! Они нужны для обмена!

Обмена? За Астрид и фон Штальберга?

Бойцы рванули к «Ладоге». Пошатнулся. Голова кружилась. Резервы на нуле. Защитный амулет треснул при ударе — осколки посыпались с шеи. Оружия нет, клык Тифона где-то в другом мире. Магии почти не осталось.

Из машины вылезали остальные. Николай с разбитым носом. Василий, прижимающий руку к рёбрам. Изольда с кинжалом наготове — хоть что-то. Лидия тащила Георгия, тот еле держался на ногах.

— За мной! — рявкнул я, отступая к тротуару.

Нужно было время, нужно было пространство, нужна была помощь. Особняк Орловых был в двух кварталах. Там дед, там капище с духами.

Первый боец добежал. Замахнулся дубинкой. Я пропустил удар мимо себя, вцепился в его запястье. Дёрнул. Боец пролетел мимо, врезался в фонарный столб. Кости хрустнули. Он осел на землю.

Второй и третий атаковали одновременно. Я блокировал кулак первого, но второй достал меня по печени. Боль вспыхнула красным. Свернулся. Получил коленом в лицо. Кровь брызнула из разбитой губы.

Отпрыгнул. Вытер кровь тыльной стороной ладони. Бойцы окружали. Человек пятнадцать. Все здоровые, свежие, отдохнувшие. Против меня — избитого, измотанного, без магии.

Но я не сдавался. Никогда.

Выхватил из резервов жалкие остатки энергии воздуха. Метнул воздушное лезвие. Оно вяло просвистело, срезало кобуру с пояса одного из бойцов. Пистолет грохнулся на асфальт, но хоть что-то.

Василий с Николаем прикрывали Лидию с Георгием. Коля размахивал обломком двери — использовал как щит. Вася палил из пистолета. Патроны кончались быстро.

Изольда кружила между бойцами. Кинжал мелькал в её руке. Один враг схватился за горло, из которого хлестала кровь. Второй упал, вцепившись в распоротый живот. Но их было слишком много. Шальную теснили к стене дома.

Фреир стоял позади своих бойцов. Жезл в его руках светился. Руны пульсировали, он что-то бормотал на своём языке — заклинание.

Воздух похолодел, асфальт под ногами покрылся инеем. Из земли начали прорастать ледяные шипы. Медленно, но неумолимо. Они тянулись к нам, окружая, отрезая путь к отступлению.

— Вы убили Астрид! — взвыл Фреир, его лысина блестела от пота. — Вы посмели! Она была лучшей из нас! Валькирией! Богиней войны!

Астрид мертва? Я не знал.

Ледяной шип вырос в метре от моих ног. Я отпрыгнул. Второй шип пробил асфальт там, где я стоял секунду назад.

Нужна помощь. Срочно. Я оглянулся через плечо, собняк Орловых виднелся в конце улицы. Свет в окнах. Ворота. Капище за ними.

— К дому! — заорал я. — Все к дому!

Мы побежали. Спотыкаясь, падая, поднимаясь. Норвежцы гнались следом. Выстрелы, крики. Лязг металла.

Один боец догнал Георгия. Схватил за плечо. Лидия развернулась, ударила врага чем-то в лицо. Кажется, камнем. Боец отшатнулся. Брат с сестрой побежали дальше.

Изольда отбивалась от троих. Кинжал свистел, оставляя кровавые борозды, но силы таяли, её движения замедлились. Один боец сбил её с ног ударом в спину.

Я рванул обратно, схватил противника за шею. Дёрнул, позвонки хрустнули. Боец обмяк, а я подал Изольде руку. Она схватилась, поднялась.

— Беги, — прошипел я.

Ворота особняка всё ближе, ещё пятьдесят метров, сорок, тридцать.

Фреир заревел что-то на норвежском. Жезл вспыхнул. Ледяная волна прокатилась по улице. Она настигла нас на подходе к воротам. Асфальт покрылся коркой льда. Ноги поехали.

Я упал, ударился коленом, боль прострелила ногу. Попытался подняться, лёд не давал опоры. Бойцы окружили нас. Дубинки, электрошокеры, арканы. Они шли методично, не спеша. Знали, что мы загнаны.

И тут ворота особняка распахнулись.

Оттуда выбежали люди. Жандармы, те, кого оставили приглядывать за домом. За ними, из глубины двора, вышли другие. Не люди. Духи. Богатыри деда.

Их было семеро. Огромные, под три метра ростом. Широкоплечие, с руками толщиной в мою талию. Лица суровые, обветренные. Бороды до пояса. На телах — старинные доспехи, заляпанные грязью веков. В руках — мечи, топоры, булавы размером с бревно.

Тяжёлые шаги гулко отдавались по мостовой, земля дрожала под их весом.

Норвежцы замерли.