Гарем на шагоходе. Том 11 (СИ) - Гремлинов Гриша

— Он и разговаривал, — хмыкнул его кривоногий дружок. — Он просил тебя перестать петь ему песни и поливать его пивасом.

— Зато весело было! — икнул Саблезубый.

И в этот момент сквозь гул голосов, смех и звон бутылок начал пробиваться другой звук.

Сначала едва различимый. Низкий, далёкий гул, похожий на рой рассерженных пчёл. Но он быстро нарастал, превращаясь в мощный, уверенный рёв. Рёв десятка мотоциклетных двигателей.

В баре на мгновение стало тише. Все инстинктивно прислушались, но угрозы никто не ощутил. Звук приближающихся байков здесь был обычным делом.

— О, ещё подкрепление прибыло! — обрадовался Саблезубый. — Ща пиво рекой польётся!

Кривоногий поднялся и, пошатываясь, подошёл к грязному, засиженному мухами окну.

— Э-э-э… шеф, — протянул он, вглядываясь в пыльную даль. — А чё это за ребята? Я таких не знаю.

Саблезубый, недовольно крякнув, поднялся и тоже подошёл к окну. За ним, как стая любопытных гиен, потянулись и остальные его головорезы.

Пеликан и Монах обменялись быстрыми, настороженными взглядами. Они не любили сюрпризов. Особенно таких, которые ревут десятком двигателей. Они тоже поднялись и подошли к окну, встав чуть поодаль от шумной компании Саблезубого.

На фоне багрового заката, поднимая тучи пыли, к бару приближалась кавалькада. Одиннадцать мотоциклов. Все как на подбор — чёрные, хищные, дорогие. Они двигались не как банда разношёрстных отморозков, а как эскадрон кавалерии. Ровный, чёткий строй.

Но самое странное было не это.

— А где их знаки? — пробормотал Монах, сощурив глаза.

Он был прав. На шлемах байкеров не было эмблем. Ни черепов, ни орлов, ни какой-либо другой символики, по которой можно было бы определить их принадлежность. Ничего. Просто чёрная гладкая поверхность.

— Может, новички какие? — неуверенно предположил Саблезубый. — Решили выпендриться?

— Новички не ездят на таких машинах, — покачал головой Пеликан. Его взгляд стал жёстким, как прицел снайперской винтовки. — И не двигаются так слаженно.

Рёв моторов стал оглушительным, а затем резко стих. Байкеры остановились у входа в бар, заглушив двигатели. Наступила внезапная, почти неестественная тишина, нарушаемая лишь скрипом вывески на ветру.

В баре все замерли. Даже Саблезубый заткнулся и не отпустил ни одной дурацкой шутки. Все смотрели на прибывших. Это были не друзья. И не случайные путники.

Это была проблема. Большая, чёрная и наверняка очень серьёзная. И она только что припарковалась у их порога.

— Косолап, — голос Пеликана прозвучал в этой тишине, как выстрел. — Зови ребят и пусть возьмут стволы. Монах, Саблезубый, вы тоже готовьтесь. Живо.

Саблезубый, всё ещё не до конца понимая серьёзность ситуации, недовольно проворчал:

— Да чего ты кипишуешь, Пеликан? Может, это просто случайные ребята за пивом заехали. Ща мы их…

— Выполнять, — отрезал Пеликан, и в его голосе прозвучал такой холод, что Саблезубый инстинктивно вжал голову в плечи и, пихнув своих отморозков, начал суетливо проверять оружие.

Монах не нуждался в повторном приказе. Он уже тихим, едва заметным жестом отдал команду своим шестерым бойцам, и те поднялись на второй этаж, занимая позиции у окон, как снайперы. Профессионалы.

Через минуту все, кто мог держать в руках что-то тяжелее пивной кружки, высыпали на улицу. Их было много. Человек пятьдесят, если не больше. Разношёрстная, пёстрая толпа, вооружённая всем, от обрезов до вполне себе современных автоматических винтовок. Они приготовились принять гостей со всем радушием.

А там, в десяти метрах от крыльца, стояли они.

Одиннадцать неизвестных.

Глава 18

Резня

Гости не сидели на байках. Они стояли рядом, лениво прислонившись к своим чёрным машинам. Их позы выглядели расслабленными, почти вызывающими. Словно они не замечали направленных на них стволов. Словно им было абсолютно плевать.

Солнце, уже почти коснувшееся горизонта, окрашивало всё в кроваво-красные тона. Длинные тени от байков и их всадников лежали на пыльной земле. Зловещая картина, явно обещающая хорошую драку.

— Кто такие? — голос Пеликана прозвучал очень весомо. — И что вам нужно в моих владениях?

Один из байкеров, очевидно, лидер, сделал шаг вперёд. Он был чуть выше остальных, и даже под глухим шлемом чувствовалась какая-то особая, властная стать.

— Мы просто путешественники, — раздался из динамика его шлема голос. Холодный, безэмоциональный, он был таким же безликим, как и сам шлем. — Искали, где бы промочить горло. Кажется, мы попали по адресу.

— Адрес правильный, — хмыкнул Пеликан. — Только вот фейс-контроль у нас строгий. Мы не любим незнакомцев. Особенно таких, что прячут свои лица.

— Уверен, что хочешь их увидеть, старик? — в синтезированном голосе проскользнула нотка насмешки.

Пеликан напрягся.

— А ну, сняли шлемы! — взревел Саблезубый, которому вся эта дипломатия уже порядком надоела. Он шагнул вперёд, выпятив грудь и поигрывая своим любимым ПП. — Покажите свои морды! Особенно ты, — он ткнул пальцем в лидера. — А то как-то невежливо получается. Вдруг ты симпотная девчонка? А мы тут с тобой, как с мужиком, разговариваем.

Пеликану захотелось немедленно отвесить Саблезубому затрещину.

Из-под шлема послышался густой смех.

Лидер медленно, почти театрально, поднял руки и взялся за края своего шлема.

— Как скажешь, смертный, — прозвучал уже не искажённый динамиком голос.

С тихим щелчком он снял шлем.

И мир для вольников на мгновение перестал существовать.

Длинные белые волосы водопадом рассыпались по плечам. Кожа, белая, как у мраморной статуи. И глаза. Красные, как два раскалённых уголька.

Живые, голодные глаза вампира.

Валериус улыбнулся, обнажая острые, идеальные клыки.

— Похож на девчонку? — уточнил он низким, бархатистым голосом.

Саблезубый стиснул челюсти, на его лбу выступила испарина. Даже этот дебил отлично знал, кто такие альпы и насколько они опасны. Но никогда раньше он не видел чистокровного вампира.

Вперёд выступил другой гость. Точнее, гостья, что было хорошо заметно по наряду, облегающему очень женственные формы. Шлем покинул её голову, девушка тряхнула волосами, которые рассыпались по плечам и спине так же эффектно, как у первого альпа.

Но вот кожа на этот раз оказалась смуглая, а морда до боли знакомая.

— Скучали по мне, мальчики? — улыбнулась полукровка.

Саблезубый замер с открытым ртом. Из-за этой дряни он потерял половину своих парней! Да как она вообще посмела вернуться⁈

Монах тихо, почти незаметно, снял с предохранителя свой пистолет. Его лицо превратилось в непроницаемую маску, но в глазах плескался холодный ужас.

А Пеликан… Пеликан не изменился в лице. Он просто смотрел на неё, и в его взгляде была вся тяжесть мира. Он всё понял. Она пришла не просто так. Она пришла за ними.

— Кармилла… — прохрипел Пеликан.

— Она самая, — кивнула вампирша, и её улыбка стала ещё шире, ещё более хищной. — Я смотрю, вы тут отдыхаете. Пиво пьёте, байки травите. А я вот… соскучилась. По старым друзьям. По душевным разговорам. И по тому, как красиво вы умеете умирать.

Она обвела их всех горящим взглядом, и по спинам вольников пробежал ледяной холодок.

— Ты… ты же работала на меня! — выдавил из себя Пеликан.

— Работала, — согласилась Кармилла и нашла в толпе Саблезубого и Монаха. — Смотри-ка, будто ничего не случилось. Что эти двое рассказали тебе, Пеликан? Что избушка оказалась настолько опасным противником, что они едва ноги унесли?

— Что ты переметнулась на сторону врага! — взревел Пеликан.

— Это правда, конечно, — хохотнула Кармилла. — Но они не рассказали тебе, почему я переметнулась? Эти придурки решили кинуть тебя, Пеликашка. Они кинули меня и решили оставить всю добычу себе, а не принести её тебе. Они предали нас обоих. И выбрали себе нового лидера, Змея.