Нарисую себе счастье (СИ) - Красовская Марианна

— Иди сюда! — я вытащила из-за витрины ящик с еще одним сервизом. Оба доехали в целости и сохранности, и я была уверена, что Мир не станет ругаться, если я сделаю подарок ребенку. — Выбирай любую.

Мальчик слез с рук отца и обстоятельно оглядел чашки, аккуратно лежащие в опилках и соломе.

— Вот эту, — выбрал он себе из одинаковых одну.

— Погоди, к ней есть еще блюдце. Давай я заверну в бумагу?

Вручив небольшой сверток мальцу, я виновато улыбнулась мужчине в плаще.

— Надеюсь, я вас не обидела своим подарком?

— Нет, что вы, мне приятно. Вы — молодая госпожа Долохова? Мне говорили, что Казимир женился недавно.

— Да, я его жена. А вы знакомы? — я почувствовала себя дурочкой. Наверное, не нужно было заниматься ерундой.

— Знакомы и давно. Впервые на Севере?

— Да.

— Откуда вы родом? Кто ваши родители?

Незнакомец глядел строго и вопросы задавал уверенно. Может быть, он дознаватель? Как Туманов?

— Я из Большеграда, из простой семьи. Матушка — вышивальщица, а отец каменщик.

Скрывать что-то я не видела смысла, говорила как есть. Раз уж обратила на себя внимание, что же — уходить от беседы?

— А кто придумал этот узор, не знаете? Мне и вправду очень нравится. Я бы хотел купить сервиз.

— О, это я рисовала, — про то, что подсказку мне дала Милана Синегоская, показалось говорить неуместным. — А купить — это к Казимиру, пожалуй. Он тут хозяин. Я без его ведома не могу распоряжаться.

— Вы правы, я приду позже, когда он появится.

— Ему что-то передать, быть может? — мне было любопытно, кто этот человек, что так хорошо знает Мира, но не потрудился представиться.

— Нет, не нужно. Думаю, мы еще встретимся. Прощайте, госпожа Долохова.

Я пожала плечами и выбросила странного посетителя из головы. Тем более, что у стола Гальянова завязалась потасовка — несколько горожан не поделили кубок с вином. Как будто у приказчика нет еще нескольких ящиков! Началась толкотня, стол, конечно же, толкнули, пара кубков со звоном упала на пол и разбилась. К нам тут же подлетели местные шальварщики (на Севере такого слова не было, их всех называли полицейскими), оттеснили посетителей и быстро помогли навести порядок. Я даже испугаться не успела. Конечно, у нас имелось еще много кубков в запасе, мы с приказчиком заменили испачканную скатерть, поставили новую посуду, и дальше все пошло точно так же.

Вернувшийся Казимир предложил мне прогуляться по выставке одной, сказав, что тут совершенно безопасно. На втором этаже — женские залы, туда пускают только по спискам. Я в этом списке есть. Конечно же, я тут же отправилась на второй этаж — и не пожалела. Там были ткани, украшения, шали… и белье. Шелковое, батистовое, украшенное кружевом и вышивкой. Не удержавшись, я купила несколько панталон и сорочек, приобрела пару лайковых перчаток и, неожиданно, валенки. Не знаю, зачем они мне, но на них были нарисованы снегири. Я не устояла. А вот украшения меня не заинтересовали. Колец я не носила — они мешали мне рисовать. Браслеты все равно не видно было под длинными рукавами. Под всякие ожерелья и бусы нужны были соответствующие наряды, а у меня их не было.

Пройдясь по залу, где было гораздо меньше народу, чем внизу, я все же купила для матери янтарную брошь, а для Ольги — браслет с желтыми каменьями. Не уверена, что ей понравится, но приезжать без подарка не стоило. Она много для меня сделала.

К счастью, здесь никто не пытался со мной заговорить, никого знакомого я не встретила. А еще всех дам тут угощали чаем с рассыпным печеньем совершенно бесплатно, и я в удовольствием подкрепилась и вернулась к нашей витрине с новыми силами.

— Тут один мужчина хотел купить наш морской сервиз, — вспомнила я.

— У нас посуда не продается, — пожал плечами Казимир. — Но можно сделать заказ.

— Я сказала, что все вопросы нужно решать с тобой.

— Умница. Устала?

— Немного.

— Еще час, и поедем уже ужинать. Нас приглашали в музыкальный салон госпожи Келт. Хочешь?

— Сегодня я бы предпочла поужинать в номере.

Вздохнула, потерев виски. Голова немного кружилась. Все из-за столпотворения вокруг.

— Как пожелаешь. Сегодня только первый день выставки, она продлится две недели. Думаю, на завтра мы оставим здесь Ермола, а сами пойдем гулять по Гридинску. Здесь очень хороший театр.

— Я была в театре только в детстве, — припомнила я. — Пожалуй, посетила бы с удовольствием.

— Я достану билеты, — пообещал Мир. — У тебя ведь есть еще платья? Этот наряд очень красив, но для театра не подходит.

— Ой.

Глава 33. Театр

Вместо того, чтобы спокойно вернуться в гостиницу к ужину, Казимир потащил меня в тот самый салон. Я упиралась, но он большой и сильный — такого с места четверка лошадей разве что сдвинет. Больше всего я боялась его встречи с хозяйкой — понятно же, что они раньше были любовниками, но мне повезло, Люсьены в салоне уже не было. Девушки же подобрали мне несколько платьев, сняли мерки и заверили, что завтра к полудню все доставят в гостиницу. Они все — тоже маги. Справятся.

— Хватит мне нарядов, — бурчала я, пока мы ехали в гостиницу. — Куда столько?

— Носить будешь. В Большеграде все обзавидуются.

— Так недолго… — я прикусила язык, чтобы не сболтнуть лишнего, но Казимир, кажется, понял по-своему.

— Зря ты так думаешь. Эти платья на Юге в моде еще года три будут. Там жизнь течет спокойнее.

Что ж, если так, то славно. Как будто я когда-то следила за модой!

— И надо Ольге пару платьев купить, уверен, она оценит, — предложил Мир.

— Разумеется.

— В театр наденешь голубое, ладно?

— Как желаешь.

— Ужинать в номере будем или в ресторане?

Но я уже не слушала. В глазах стремительно темнело, все тело опутала липкая слабость. Слишком длинный день!

— Мари, Мари, что с тобой?

Я обмякла у него на руках. Сознания не потеряла, но в себя пришла не сразу, только когда Мир холодным снегом растер мне запястья.

— Тебе нужно к врачу. Все же действие артефакта не прошло даром.

— Я просто устала, — упрямо пробормотала я. — И с самого утра голодная.

Мир тихо выругался. В гостиницу внес меня на руках, не позволив мне и шагу ступить. Сам раздел, уложил в постель. Порывался кормить с ложечки, но я уже совершенно пришла в себя и возмущенно отказалась.

Он сидел рядом, пока я радостно уплетала какую-то северную рыбу в грибном соусе, а потом вдруг выдал:

— Ты в положении, Мари?

Я отчаянно закашлялась.

— С чего ты взял?

— Я не слепой. Спишь много, в обморок упала. Постоянно голодная. И рыбу ешь — а дома ее терпеть не могла.

Я растерянно поглядела на рыбу и вздохнула. И вправду, речная рыба мне не нравилась. Но тут она и цвета другого, и на вкус не такая! Так что не считается. А в остальном он, конечно, прав.

— Я не уверена, Мир, — честно сказала я. — Возможно. Когда уезжали — рано было об этом думать. Сейчас и то рано, наверное.

Взгляд у Казимира был странный. Вроде бы и радостная весть, а мне показалось, что он испугался. Но виду, конечно, не подал, только вздохнул тяжко:

— Завтра врача найдем. А пока доедай и спать ложись. А я к Гальянову схожу, мне с ним побеседовать надобно.

И сбежал. Бросил меня, стало быть. Трус!

Не знаю, как мужчина должен реагировать на такие новости. Не все, наверное, детей хотят, да только мы с ним к этому и стремились. Если я и в самом деле беременна, то теперь ничего уже не изменить. Посчитала на пальцах — этак малыш осенью на свет появится. Хорошо, когда так. На Юге осень — самое благодатное время. Но Казимир… а может, и доживет! Теперь, без этого проклятого артефакта, что жизнь у него высасывал! Найти бы еще того, кто подкинул ту дрянь…

А ну, как Гальянов? И сейчас Мир к нему ушел… Вот как мне не волноваться?

Я поставила тарелку на окно, укуталась в мягкое одеяло и хотела уже немного поплакать от обиды на несправедливый мир, но вдруг заснула. И когда явился Казимир, благоухая винными парами, только отвернулась от него и даже не стала напоминать, что пить ему запрещено. Что за люди эти мужчины? Вечно все усложняют…