— Рина? — в голосе дракона неприкрытое удивление. — Что ты здесь делаешь?
Из этой фразы я понимаю как минимум две вещи: он хорошо знает гостью и совершенно не ожидал ее тут увидеть. Кто она? Знакомая? Невеста? А, может, и вовсе жена?
— Греюсь, — отвечает незнакомка. Я только и могу, что слышать голос, потому что из-за спины Роуварда ни черта не видно.
— Как ты здесь оказалась? — продолжает настаивать дракон.
— Если ты имеешь в виду то, что артефакт не должен был впустить меня — спешу тебя разочаровать, близких он пропускает, — говорит девушка. — Ты как будто не соскучился.
В голосе скользит обида. Значит, близких пропускает. Я все неуютнее чувствую себя. Кажется, будто я чужая в этой эмоциональной встрече: я подарочек, собственность, развлечение для досуга.
А куда деться? Хоть сквозь пол проваливайся, чтобы исчезнуть.
Эта ситуация напоминает о том, что я, кажется, успела позабыть: я всего лишь “подарок”, собственность дракона… Я по своей глупости отвлеклась от главной цели — найти способ снять эту чертову метку.
Хорошо, что мне напомнили. Нервно поправляю платье еще раз и выхожу из-за спины Роуварда, чем тут же привлекаю внимание девушки, стоящей у двери в кабинет дракона. Кажется, я слышу удивленный выдох.
— Марика…
Я делаю неловкий книксен, опускаю глаза в пол и пробегаю мимо гостьи, больше всего на свете желая оказаться сейчас невидимкой.
— Марика, стой! — летит в спину, но я взлетаю по лестнице так быстро, как могу.
Я не вслушиваюсь в тот разговор, который звучит дальше в холле, только заглядываю в комнату за шалью, а потом сбегаю к Руди. Все равно заснуть сейчас не смогу — слишком много всего произошло.
— Эй, ты спишь? — шепчу я, делая шаг в стылый чердак.
“Спящая сова ночью — плохая примета”, — ворчит Руди.
Это вызывает у меня невольную улыбку, и я подхожу ближе к сундуку, на котором каждый раз сижу. Совенок отталкивается от перекладины под самой крышей, расправляет крылья и почти бесшумно слетает вниз ко мне.
С удовольствием касаюсь пальцами мягкого оперенения Руди, провожу по его головке и едва сдерживаюсь от желания обнять и стиснуть в объятиях. Мне сейчас так это нужно, почувствовать живое тепло.
“Ты грустишь”, — говорит очевидное совенок.
— Увы, Руди, — вздыхаю я и натягиваю шаль. — Я рискую заиграться и проиграть.
“Ты не знаешь правила?” — спрашивает он.
— Просто их слишком часто меняют, — невесело усмехаюсь я. — И я порой сама не знаю, какую роль мне отводят другие.
“А почему ты не выберешь сама?”
Кстати, это на самом деле очень интересный вопрос, ответа на который я не знаю. Да и сложно это.
Меня сюда закинуло по какой-то непонятно-невероятной причине, меня отдали в собственность дракону, этот дракон почему-то по-человечески ко мне отнесся, а якобы сестра, наоборот, унизила. Конечно, она потом сказала, что ее используют, но так ли это?
— Мэр от меня что-то хочет, шантажирует и злит регулярно, — жалуюсь я. — Вот сегодня я сдуру пошла за сестрой, а там этот… Гриндорк. И вот пойми, с ним она, или он ею точно так же, как мной вертит.
“А что ему нужно, этому… дорку”, — спрашивает Руди.
Пожимаю плечами и тяжело вздыхаю.
— Если бы я понимала, что именно ему от Роуварда надо, я бы больше понимала, как мне действовать. А сейчас я просто как тупоголовая марионетка.
Я, конечно, пыжусь что-то делать, чтобы сломать планы мэра, но пока что это как возня в песочнице.
“И что он от тебя требует?”
— Обманывать и следить за драконом, — вздохнув, отвечаю я, а в голове звучит голос Роуварда: “Но главное — никогда не ври мне, Марика”.
“Не надо обманывать дракона, он хороший, — ухает Руди. — Расскажи ему все”.
— Дело в том, что если раньше я просто боялась, потому что… потому что он может быть опасен для меня и моей сестры. То теперь я не могу. Мэр использовал на мне артефакт, который не дает ничего рассказать Роуварду.
“А он правда опасен, как ты думаешь? Мне он не показался страшным”.
— Я уже и не знаю, Руди. Он считает менталистов плохими заранее, — говорю я. — А я… И Аурика… Тут все сложно. Но про артефакт и то, что для Роуварда он опасен, мне надо как-то сообщить.
“Не знаю, как, но я уверен, что ты справишься, — глядя на меня своими большими глазами и, как будто даже улыбаясь, говорит Руди. — Ты же такая… волшебная!”
Это забавное заявление Руди вызывает улыбку, и я чешу совенка “за ухом”.
— Марика, — дверь на чердак открывается, а в проеме появляется та самая гостья. — Здравствуй. Ты так быстро сбежала.
Хоть девушку все еще плохо видно, но даже так, в отдельных чертах заметно, что ее лицо лишено высокомерия и озлобенности. Она привыкла улыбаться.
Ну еще бы. Близкая Роуварду девушка должна быть именно такой, светлой, приятной и открытой. Соответствующей ему.
— Прошу прощения, — я встаю с сундука и опускаю глаза. — Чем я могу быть вам полезна?
Сейчас из прислуги в доме же никого. Да и вообще только Улька и осталась, чтобы разбираться с уборкой и прочими домашними делами. Значит, устроить гостью придется мне.
— Вард сказал, что мне нужно у тебя спросить, как мне разместиться на ночь?
Значит, Вард. Просто, коротко, но с нежностью. Во мне возникает желание так же его звать.
— Да-да, конечно, я сейчас перестелю постель его величия, — произношу я, предполагая самое очевидное.
Секунду на чердаке звенит тишина, а потом ее прерывает звонкий смех девушки.
Глава 47
Я удивленно смотрю на нее, потому что совершенно не понимаю, причин для смеха. Что я такого сказала? Ей надо что-то другое?
— Марика, — девушка подходит ближе и кладет руку мне на плечо, а я поднимаю голову, заглядывая в ее глаза. — Наверное, надо было сразу начать с этого, но что-то наша встреча стала для меня сюрпризом. Вард не писал. Меня зовут Ринару Даррел, можно просто Рина.
Гостья делает паузу, убеждаясь, что я ее услышала. Я растерянно вглядываюсь в лицо Рины и жду продолжения.
— Я двоюродная сестра Варда, — говорит она. — Я смела предполагать, что любимая, но раз он обо мне ничего не рассказывал, ставлю этот под сомнение.
С души словно камень сваливается. Сестра. Да, не родная, но и не жена. Для меня, оказывается, это важно: я как будто чуть не провалилась в пропасть, но Рина помогла мне удержаться.
— Ну… учитывая, что обо мне он тоже не писал, то…
— То Вард просто-напросто скрытный чешуйчатый, — фыркает гостья. — Ну что, покажешь мне, где я могу устроиться? Конечно, от ванны я бы тоже не отказалась, но напрягать тебя еще и этим я точно не буду.
Благодаря тому, что Улька пару раз упоминала, где у нас лежит чистое белье, я нахожу простыни и наволочки. Рина решает выбрать комнату рядом с комнатой Варда, чуть дальше по коридору.
В два подсвечника вставляем свечи, чтобы было лучше видно, пока перестилаем.
— Давай я тебе помогу, — говорит Рина, стягивая с кровати тяжелое покрывало.
— Не надо, — пытаюсь остановить ее я.
Неудобно мне. Мало того, гостья, так еще и герцогиня ведь. Не по статусу ей возиться с простынями, а я тут, вроде как, прислуга.
— Только вот не надо там в головке своей додумывать ничего, — она как будто читает мои мысли. Точно родственница Роуварда. — Я никогда не была аристократической неженкой, да и вообще очень долго прожила очень просто, зарабатывая на жизнь трудом.
Я удивляюсь, но не расспрашиваю. Захочет — сама расскажет. Но мне очень нравится ее живость и неуемная энергия, которая как будто вот-вот снесет.
— А ты?..
— А я… Меня подарили Роуварду, — говорю это, и как будто уже и не так страшно.
Мы как раз расстилаем простыню, и Рина от неожиданности сильно дергает угол на себя, вырывая ткань у меня из рук.
— Что значит, подарили?
— Ну… в дар. Чтобы задобрить, наверное. Чтобы нескучно было ночами. Чтобы… Ну мало ли применений подарков можно придумать, — пожимаю плечами и подтягиваю непослушный угол на себя, заправляя под перину.
