Темный Лекарь 15 (СИ) - Нот Вай

Но самое интересное было не это.

Вся поверхность баррикады двигалась. Шестерёнки вращались, рычаги поднимались и опускались, какие-то непонятные устройства щёлкали и жужжали. Это был не просто барьер — это был живой механизм, постоянно перестраивающийся и адаптирующийся.

Я сделал шаг вперёд, изучая конструкцию.

И в этот момент из-за баррикады раздался звук.

Сначала тихий, почти незаметный. Скрежет металла, топот множества маленьких ног. А затем — пронзительный визг.

Из щелей и отверстий в баррикаде начали выпрыгивать создания.

Маленькие. Не выше моего колена. С непропорционально большими ушами, которые торчали в стороны, как крылья. Покрытые густой, лохматой шерстью, где-то серой, где-то коричневой, где-то даже рыжеватой.

Их огромные круглые глаза сверкали в темноте, а длинные цепкие пальцы на руках и ногах постоянно шевелились, словно от нетерпения.

Гремлины.

Их было дюжина. Может, больше. Они выскакивали один за другим, визжа и размахивая какими-то устройствами. Некоторые держали что-то похожее на арбалеты, только странной, искажённой конструкции. Другие — металлические шары на цепях. Третьи — непонятные трубки, из которых торчали провода и мигали огоньки.

Они выстроились перед баррикадой, злобно лопоча на своём языке.

Это был странный звук — смесь щёлканья, писка и механического стрекотания, как будто говорили не живые существа, а сломанные часы.

Один из них, самый крупный, с особенно растрёпанной шерстью, выступил вперёд и потряс в мою сторону каким-то устройством. Оно выглядело как смесь пистолета и калейдоскопа, с вращающимися линзами и мигающими кристаллами.

Я поднял бровь.

— Серьёзно? — спокойно спросил я.

В ответ гремлин издал особенно оскорбительный визг и нажал на спусковой механизм.

Из устройства выстрелил шар энергии. Яркий, сверкающий, размером с кулак. Он летел прямо в мою грудь с приличной скоростью.

Я сделал шаг в сторону, и шар пролетел мимо, врезавшись в стену за моей спиной. Камень задымился и треснул, оставив обугленную вмятину.

Неплохая мощность.

Остальные гремлины, видя, что их предводитель открыл огонь, тут же последовали его примеру.

Арбалеты выстрелили болтами, но не обычными, а с маленькими пропеллерами, которые заставляли их вращаться в полёте, пронзая воздух со свистом.

Шары на цепях полетели в мою сторону, раскручиваясь с угрожающей скоростью. Трубки выплюнули струи чего-то липкого и горячего, похожего на расплавленный металл.

Я активировал теневой шаг, исчезая из одной точки и появляясь в другой.

Болты пролетели мимо, один из них чиркнул по моему щиту, высекая искры. Шары на цепях запутались друг в друге и упали на пол с громким лязгом. Липкая субстанция разбрызгалась по стенам, оставляя дымящиеся следы.

Я материализовался в паре метров левее, скрестив руки на груди.

Гремлины на мгновение застыли, явно не ожидавшие такого манёвра. Их большие глаза округлились ещё больше, уши дёрнулись.

А затем они пришли в ещё большую ярость.

Визг стал оглушительным. Они начали метаться, перезаряжая свои устройства с невероятной скоростью. Арбалеты щёлкнули, выпуская новые болты. Один гремлин достал откуда-то из-за спины целую связку маленьких бомб и начал швырять их в меня одну за другой.

Я уворачивался, телепортировался, иногда просто наклонял голову, позволяя снарядам пролетать мимо. Некоторые атаки отбивал энергетическим щитом, и тогда устройства гремлинов отскакивали назад, иногда попадая в самих атакующих.

Один гремлин получил своим же болтом в ухо и с обиженным писком отскочил за баррикаду. Другой запутался в собственной цепи и упал, барахтаясь и злобно ругаясь на своём языке.

Это было бы почти забавно, если бы не смертоносность их оружия. Каждый промах оставлял на стенах вмятины, трещины, обугленные следы. Если бы хоть одна из этих атак попала в обычного человека…

Но я не был обычным человеком.

Я просто стоял, уворачиваясь с минимальными усилиями, и наблюдал за ними. Изучал их тактику, их оружие, их поведение.

Гремлины работали слаженно, но хаотично. У них не было единого плана, каждый атаковал по-своему, в своём ритме.

Но их техника была безупречна. Каждое устройство работало идеально, каждый механизм срабатывал с часовой точностью.

Гениальные механики. Именно такими я их и помнил.

Атака продолжалась ещё минуту. Гремлины швыряли в меня всё новые устройства, некоторые из которых я даже не мог опознать. Что-то похожее на вращающиеся диски с зазубренными краями. Маленькие металлические змейки, которые извивались в воздухе, пытаясь обвиться вокруг моих ног. Было даже что-то, отдалённо напоминающее миниатюрную катапульту.

Но ничего не попадало.

Постепенно их атаки становились реже. Боеприпасы заканчивались. Устройства начинали давать сбои, видимо, не все были рассчитаны на такую интенсивную стрельбу после тысячи лет хранения.

Наконец, самый крупный гремлин с растрёпанной шерстью бросил своё оружие на пол и завопил что-то особенно яростное на своём языке. Остальные тут же прекратили атаку, хотя некоторые явно хотели продолжать и злобно поглядывали на меня.

Повисла тишина, нарушаемая только тяжёлым дыханием гремлинов и тихим жужжанием механизмов баррикады.

Я спокойно стоял на месте, не делая никаких угрожающих движений. Просто ждал.

И тогда что-то изменилось.

Баррикада зашевелилась. Шестерёнки повернулись в другую сторону, рычаги опустились, и в центре конструкции начало формироваться отверстие. Металлические листы раздвигались, балки поворачивались, освобождая проход.

Из проёма медленно вышла фигура.

Ещё один гремлин, но совершенно другой.

Он был заметно старше остальных. Шерсть на его морде поседела, местами даже стала почти белой. Уши были потрёпаны, с заметными зарубками по краям. На носу сидели крошечные очки в круглой оправе, через которые блестели умные, усталые глаза.

Он был одет. В отличие от остальных, которые носили только обрывки кожаных ремней и самодельные сумки с инструментами, этот гремлин был облачён в нечто похожее на рабочий комбинезон, сшитый из множества лоскутков, заплатанный, но чистый.

Он шёл медленно, опираясь на посох. Не магический. Простой, деревянный, украшенный резьбой в виде шестерёнок и винтиков.

Младшие гремлины расступились перед ним, издавая почтительные попискивания. Некоторые даже склонили головы.

Старый гремлин прошёл через их ряды и остановился в нескольких шагах от меня. Он поднял голову, глядя мне прямо в глаза, насколько это было возможно, учитывая разницу в росте.

А затем заговорил.

На человеческом языке.

Голос был скрипучим, но чётким. С сильным акцентом, словно строение его речевого аппарата вообще едва позволяло ему освоить наш язык. Но слова были понятными.

— Тысяча лет, — медленно произнёс старый гремлин, и в его голосе звучало столько горечи, что даже я почувствовал укол совести. — Тысячу лет мы ждали. Тысячу лет мы верили, что ты не обманешь нас.

Он поднял посох и ткнул им в мою сторону обвиняюще.

— Ты дал нам слово, Максимилиан Рихтер. Ты обещал, что мы не будем забыты. Что наш договор будет соблюдён. Что мы будем под защитой твоего клана.

Его голос дрожал от эмоций, гнева, обиды, разочарования.

— А потом ты исчез. Пропал. Бросил нас здесь, в этой проклятой дыре. Мы ждали. Год. Десять лет. Сто лет. — Он замолчал, тяжело дыша. — И вот теперь ты приходишь. Спустя тысячу лет. Как будто ничего не было. Как будто наше соглашение для тебя ничего не значило!

Старый гремлин выпрямился, глядя на меня с вызовом.

За его спиной младшие гремлины притихли, напряжённо следя за разговором. Некоторые всё ещё держали своё оружие наготове, но пока не решались атаковать.

— Так объясни же, Максимилиан Рихтер. Объясни, почему мы должны не разорвать тебя на части прямо сейчас. Объясни, почему мы должны помнить старый договор, который ты так легко забыл.