Системный Творец II (СИ) - Сорокин Александр Сергеевич

Я замер, ожидая чего угодно — вспышки света, криков, чего-то эпического. Но ничего не произошло. Они попросту… растворились в воздухе. Мгновенно и бесшумно. На месте, где только что стояла плотная группа людей, остались лишь пустота и пятно крови того, кто осмелился ослушаться.

В горле встал ком. Система. Она просто… забрала их.

Глашатай, не выражая ни единой эмоции, скомандовал:

— Следующая группа!

Стража принялась за работу. Сердце бешено колотилось, в висках стучало. Бежать? Но был ли в этом смысл? Если верить Элиану и Найре, Инициация сделает меня сильнее. Но какой ценой? Велик шанс, что меня раскроют, и тогда моей жизни наступит конец…

Вокруг творился сущий кошмар. Бесперебойно работал бездушный конвейер по перемалыванию человеческих судеб. И я был следующей деталью на его ленте.

Глава 21

Я стоял и наблюдал за самым жутким конвейером, который только можно было представить. Мои ладони были влажными от пота, а внутри все сжалось в ледяной комок, пульсирующий от ужаса. Я видел, как группа за группой, подгоняемые грубыми тычками копий, несчастные беженцы прикладывали ладони к холодному камню статуи Топора и бесшумно исчезали, не оставляя и следа. Словно их стирали ластиком из реальности.

Что это значило? Провал Инициации? Мгновенная смерть? Или же все шло, как и было задумано Империей, — людей перемещало в специальное место для испытаний? Но тогда почему никто не возвращался? На площади оставалась лишь стража, глашатай, бледный человек в мантии и новые жертвы, которых сгоняли к подножию монумента.

Данных было катастрофически мало. Орн пугал меня смертельной опасностью ритуала. Элиан и Найра, эти юные чудовища из Высшего Мира, наоборот, уверяли, что для «чужаков» вроде нас это всего лишь полезный инструмент. Кому верить? Инстинкт подсказывал, что правда где-то посередине.

Рискнуть? Пройти Инициацию сейчас, пока не прикончили за отказ? Но как не раскрыть себя?

С другой стороны, даже если бы мне каким-то чудом удалось скрыть свою природу и успешно пройти Инициацию, что тогда? Успешных кандидатов забирали в столицу на обучение, а этого мне хотелось еще меньше, ведь тогда о защите Орна и своего дома можно было бы забыть.

Выбор был между плохим и худшим. Либо смерть или разоблачение здесь, на площади, либо пожизненная служба и потеря всего, что мне было дорого, в столице. Мой разум лихорадочно искал третий путь, малейшую лазейку, но ее не было. Я был загнан в угол, и стены этого угла неумолимо сходились.

Пока я метался в мыслях, конвейер смерти работал безостановочно. Подошла и бесследно исчезла еще одна группа, потом следующая. Я видел, как у какой-то женщины подкосились ноги, и она рухнула без сознания, не дождавшись своей очереди. Стражник без тени эмоций оттащил ее тело в сторону, к растущей груде тел тех, кто не дошел даже до старта. Воздух гудел от приглушенных рыданий и шепота молитв. Пахло страхом, потом и железом — от пятна крови, что так и не успели смыть.

Я уже почти смирился с неизбежным, мысленно прощаясь с Орном, с Эдварном, со своим нелепым вторым шансом в этом мире, как внезапно на краю площади, у одного из перекрытых проходов, началось движение. Голова у меня была опущена, но краем глаза я уловил всплеск агрессии, резкие голоса, пытающиеся перекричать общий гул.

Обернувшись, я увидел то, от чего сердце екнуло и попыталось выпрыгнуть из груди. У входа, стиснутый кольцом стражников, стоял Крон. Вся его мощная фигура была напряжена, как тетива лука, а обычно спокойное лицо исказила яростная гримаса. Он что-то кричал офицеру, высокому мужчине в латном доспехе, и тыкал тому прямо под нос сложенным пергаментом.

Я не мог разобрать слов, но видел, как офицер сначала снисходительно усмехнулся, затем его выражение лица сменилось на внимательное, а после — на озадаченно-недовольное. Крон не унимался, его палец продолжал молотить по документу, а голос гремел, перекрывая даже глашатая. Спустя еще пару минут напряженного спора офицер нехотя махнул рукой, и шеренга стражников перед ним расступилась, пропуская вперед Эдварна.

Мужчина прошел сквозь строй, его лицо было темнее грозовой тучи. Рядом с ним, впритык, шагал один из стражников, явно приставленный для присмотра. Эдварн, не спеша, но и не мешкая, двинулся через площадь, его взгляд скользил по сгрудившимся группам. Я видел, как он искал меня.

Наши взгляды встретились. Почти незаметное облегчение мелькнуло в его глазах. Он резко сменил направление и, не обращая внимания на ворчание своего «проводника», подошел ко мне.

— Пошли. — его голос прозвучал низко и властно, не допуская возражений. Он схватил меня за плечо и буквально выдернул из группы, оттолкнув подошедшего стражника.

— Эй, куда⁈ — зарычал тот, хватая за эфес меча.

— Все необходимые документы предоставлены вашему командиру. — парировал Эдварн, не останавливаясь и таща меня за собой.

Стражик замешкался, оглядываясь на своего офицера. Он, стоя рядом с Кроном, с недовольным видом кивнул. Дорога была свободна. Мы быстрым шагом, почти бегом, пересекли площадь и вышли к нашим. Я чувствовал, как десятки пар глаз — испуганных, завистливых, полных ненависти — провожали нас. Мы выбирались из ада, а они оставались в его пекле.

Едва я оказался в относительной безопасности за спинами бойцов Крона, как ноги у меня чуть не подкосились. Крон, закончив разговор с офицером, повернулся к нам. Его лицо все еще было суровым, но в глазах читалось мрачное удовлетворение.

— Чертова бюрократия. — проворчал он, с силой сжимая пергамент. — Еле успели. Услышали крики, вышли посмотреть, что происходит, а тут такое… Пробивались чуть ли не с боем, благо документы были при себе.

Он сунул свиток мне в руки.

— Читай. Дозор, согласно уставу, считается военным формированием, а ты — военнослужащий Имперской армии Санкталии. Более того, наша группа прибыла в Серебряный Ручей по приказу высшего военного командования нашего города, то бишь капитана Горста. Значит, мы все находимся на боевом задании по закупке провианта для осажденного гарнизона. — Крон усмехнулся, коротко и без веселья. — Вот так, мальчик, мы тут все доблестные защитника Отечества.

Я смотрел на вычурные печати и каллиграфические строки, не в силах разобрать ни слова. Но смысл был ясен. Горст, старый прожженный волк, подстраховался. Он выдал нам не просто разрешение на выезд, а полноценный военный мандат. Именно это и спасло нам жизни. По крайней мере, сейчас.

Вернувшись во двор таверны «У старого дуба», я впервые за этот бесконечный день попытался расслабиться. Вернее, моё тело сделало это за меня. Ноги подкосились, и я грузно опустился на перевернутый ящик у стены. Руки дрожали, в висках стучало. День выдался на редкость насыщенным: бессонная ночь за созданием артефакта, напряженный торг с Хагаром, и под конец — леденящий душу конвейер смерти на площади. Казалось, прошла целая вечность с того момента, как мы утром вышли к старику-скупщику.

Я сидел, уставившись в землю, и пытался привести в порядок разбегающиеся мысли. Мы были спасены и у нас были деньги. Но над всем этим нависала новая, куда более серьезная угроза — Империя, объявившая военное положение. Наша хрупкая, купленная ценой невероятного риска передышка таяла на глазах.

Крон, не теряя ни секунды, принялся за дело. Он резко свистнул, привлекая внимание.

— Барни! — его голос прозвучал как удар хлыста.

Барни, бледный и все еще потный, неуверенно выбрался из тени, где отсиживался, судорожно сжимая в руках почти пустую кружку.

— Бери ребят и марш за провизией! — приказал Крон. — Бери все, что можно унести и что не испортится в дороге, деньги у тебя есть. Я хочу быть готовым к выезду еще до того, как рассветет следующее утро. Понятно?

— Так точно, капитан! — Барни постарался вытянуться по-военному, но получилось не очень. Однако в его глазах, помимо страха, вспыхнул знакомый деловой азарт. Задание он понимал.