Я приподнимаюсь на кровати и вижу Ульку, которая переминается у входа.
— Что случилось?
— Дракон приказал накрыть завтрак в столовой и просил спросить, согласишься ли ты присоединиться к нему и его гостям, — говорит горничная.
А в глазах у Ульки прямо-таки обожание, как будто смотрит на богиню.
— Гостям? Будет кто-то кроме Рины? — уточняю я, спуская ноги и ища глазами одежду.
Кажется, после этих слов она еще восторженней на меня смотрит, тут же оказывается рядом и достает новое платье: нежно-голубое, из тонкой шерсти и с серебристой вышивкой.
— С госпожой Ринару прибыл еще господин Фридер, — суетясь, говорит Улька. — Важный какой-то. Говорят, наш мэр даже несмотря на то, что вчера праздник поздно кончился, как ужаленный вскочил, как узнал.
— Сестра твоя рассказала? — спрашиваю я.
— Она самая. Прибежала рассказать, что господин Гриндорк с самого утра по дому носится и ругает на чем свет стоит Эльвариам, — меня очень быстро умывают и одевают в несколько слоев, верхним из которых является то самое платье. — Я-то сама к дракону не пойду… А ты…
Улька прячет глаза, как будто смущается. Даже губы кусает.
— Так, давай договаривай начистоту, что там в твоей голове.
Она пыхтит, видно, что хочет рассказать, но как будто что-то ей мешает. Потом ловит все же мой взгляд в зеркале и сдается:
— Весь город уже шумит. Дракон привел тебя как свою пару, не позволил с тобой никому танцевать и… Сама не видела, но прислуга знает больше, чем кажется господам. Говорят, что он на тебя так смотрел, будто…
— Будто?
— Будто любит, — тихо заканчивает Улька и оглядывается на дверь. — С восхищением смотрел. Говорят, ты драконов приручаешь. А уж когда сестра про свечи рассказала…
— Знаю я, что они обо мне думают: ведьма. Сама слышала.
Улька не опровергает, тем самым только подтверждая мои предположения. Но, похоже, это ее не сильно беспокоит и пугаться меня или отказываться от работы не собирается. Наоборот, только еще больше суетится около меня, накручивая что-то внешне очень простое, но многоуровневое из моих волос.
— Ну вот, готово, — горничная заканчивает и отходит, разглядывая меня.
Удивительно, но после того как вчера заснула очень поздно, да еще после всех этих волнений, я все равно выгляжу очень свежо. Как будто спала долго, со всякими примочками и вообще…
На губах появляется улыбка: или просто спала в обнимку с драконом, который приятно сжимал в руках и оберегал от всего мира. Правда, при более подробном воспоминании настроение немного портится: я не знаю, как реагировать на его заявление о драконе, и понятия не имею, что он думает о моем последнем признании. И слышал ли он его вообще?
Спускаюсь в столовую и уже из холла слышу приятный хрипловатый баритон Роуварда и спор. Но не на повышенных тонах, а такой… как бывает между хорошо знакомыми людьми, которые и рады бы найти общий язык, но все время пытаются друг друга уколоть. Словно подростки, один из которых дергает за косичку, а другая показывает язык.
В столовой красиво накрыт стол, за которым во главе, как и положено, сидит Роувард. Справа от него в строгом, но подчеркивающем свежесть и красоту темно-сливовом платье сидит Рина, а справа — высокий молодой мужчина с военной осанкой и проницательным взглядом.
На столе среди изысканной сервировки завтрака, стоит тот самый подсвечник-артефакт от мэра. Его присутствие заставляет меня нервничать, но я стараюсь не подавать виду.
— Доброго утра, — я делаю книксен, немного растерянно глядя на Роуварда, потому что не понимаю, как мне себя вести.
— Здравствуй, Марика, — меня буквально согревает его голос, его взгляд наполнен нежностью и теплом.
Но сейчас к нему примешивается что-то новое, я никак не могу понять, что. Он встает из-за стола, обходит его и помогает мне сесть, придвинув стул.
— А вот и Марика, — улыбается Рина. В её глазах пляшут озорные искорки, как будто она все же догадалась, где ночевал Роувард.
— Познакомься, это Йен Фридер, генерал-прокурор Совета Эльвариама, — представляет гостя Роувард.
— И очень важная персона, — насмешливо продолжает Фридер, мельком глянув на Рину, словно подколов.
Рина фыркает и делает вид, что погружена в омлет на ее тарелке. Мне не показалось. Между этими двумя проскакивает какая-то искра: то ли взаимной симпатии, то ли давнего противостояния.
— Ну конечно, самый скромный чиновник во всем королевстве, — язвительно замечает она. — Настолько скромный, что даже мэр с утра пораньше прислал письмо о том, что хочет засвидетельствовать свое почтение.
Виснет напряженная тишина, а я упираюсь взглядом в подсвечник. Я, конечно, понимаю, Роувард уверен, что ему ничего не грозит, потому что у него нет дракона. Хотя я до сих пор не понимаю, как это. Как в той сказке?
“Мне не нравится подсвечник, он мне мешает”, — снова слышу голос в голове.
Да мне как-то тоже не по душе, что он тут стоит.
— Не стоит прожигать взглядом подарок мэра, Марика, — с легким смешком говорит Роувард. — Мэр должен удостовериться, что я его использую, а потом Йен тщательно изучит, что это за штуковина. Не зря же он изучал те штуки, которыми пытались убить Тардена.
— То есть, если вы поймете, что они обладают сходным действием, это будет почти доказательством, что те артефакты тоже из Скольахии? — уточняю я.
— Скорее даже не просто из Скольахии, — отвечает мне Фридер. — С этой мануфактуры.
Мануфактура? Сразу в голове всплывают записи сына свечного мастера, который на ней пропал. Наверное, надо бы мне поделиться с Роувардом этим. Показать ему дневник, может, это поможет в расследовании?
— Ваше величие, — в столовую входит Улька и с поклоном произносит: — к вам господин мэр Гриндорк.
— Приглашай, — кивает Роувард. — И накрой на него тоже.
Улька еще раз кланяется и убегает, а в столовую входит мэр. Его взгляд скользит по присутствующим, а потом упирается в подсвечник. В глазах читается плохо скрываемое торжество.
— Надеюсь, подарок пришелся ко двору? — интересуется он с притворной заботой, глядя на меня.
— Безусловно, — сухо отвечает Роувард. — Присаживайтесь, мэр Гриндорк.
Я замечаю, как Рина и Фридер обмениваются быстрыми взглядами. Похоже, они оба чувствуют напряжение, повисшее в воздухе.
Мэр устраивается за столом, не сводя глаз с подсвечника. Его взгляд то и дело перескакивает на меня, словно проверяя реакцию. Я стараюсь сохранять невозмутимость, хотя внутри все сжимается от тревоги. В том числе за сестру Марики.
— Что привело вас, господин Фридер, в наш скромный городок? — притворно легко спрашивает мэр, хотя я слышу, что в голосе звучит раздражение.
— Его Величество очень заинтересован в заключении торгового соглашения, — отвечает Фридер. — Но генерал Даррел высказал свои опасения в том, что у Эльвариама могут быть риски при его заключении. Я прибыл как консультант. Ну и… честно, мне было интересно, как живут наши северные соседи.
Мэр замолкает и сжимает вилку.
— Надеюсь… Вам понравится. Мы непременно постараемся показать себя в самом лучшем свете, — напряженно говорит он, а потом, чуть подумав. — Кстати. У нас скоро будут соревнования самых сильных мужчин города, посвященное скорому празднику.
Да-да, это мероприятие на главной площади города по принципу “быстрее, выше, сильнее”. То есть у них женщины восхваляют богов через молитвы, а мужчины… вот так. Все говорили, что оно очень зрелищное, захватывающее… Но Марика никогда не видела: приютских туда, естественно, не пускали.
— Как интересно, — отвечает Фридер. — Конечно, мы посетим это мероприятие. Особенно, если можно будет пообщаться в неформальной обстановке.
— А, может, вы поучаствуете? — внезапно предлагает мэр. — А вы, ваше величие, не хотите принять участие? Может, даже удивить нас вашим драконом?
Глава 50
На лице Роуварда появляется злая ухмылка:
