Тьма. Том 6 (СИ) - Сухов Лео

— А мы…

— А вас мы пускать не хотим, сударыня Твардовская! — с ледяной вежливостью улыбнулась Авелина.

«Во всяком случае, до тех пор, пока правилам приличия не обучитесь!» — мысленно согласился я с женой, но вслух добавил:

— Внутри тоже идёт ремонт. Нам негде вас принять, Зофия Чтиборовна. Да и мешать рабочим не хотелось бы. Если вы замёрзли, можем попросить, чтоб вам вынесли горячего чаю.

Надо сказать, я сначала предложил, а уже потом понял, что некого просить-то. Охрана у нас есть, однако это не её дело — чай подносить. И рабочие есть, но у них тоже свои дела. А вот какого-нибудь дворецкого — нет.

К слову, всё тот же охранник Пётр, сообщивший о приходе гостей, остался стоять поодаль. То ли оказывал моральную поддержку, то ли ждал, что чиновники вот-вот кровожадно на нас нападут.

Впрочем, с учётом последних событий, я уже ничему не удивлюсь… А Пётр — молодец, и дело своё знает.

— Мы должны видеть, что ремонт не опошлил это прекрасное историческое здание! Надо удостовериться, а вдруг вы затеяли всё убранство перестроить! — меж тем, продолжала разводить нездоровую активность чиновница.

— Что бы мы там ни затеяли, вас это не касается, — холодно ответила Авелина, и на этот раз я решил не вмешиваться. — А если не хотите вылететь с нашей земли, то будьте добры, сударыня Твардовская, соблюдайте приличия.

— Ну… Э-э-э… Ваши благородия! — заговорил пузатенький Холмистов. — Это не только ваша земля. Считать её полностью вашей, пока не погашено обременение, не вполне законно…

Авелина прекрасно умела отбривать хамов, а вот вежливые атаки юридически подкованных людей держать не умела. Будь она одна, и не знала бы сейчас, что сказать.

К счастью, нас было двое. А я, благодаря памяти Андрея, таких людей умел на место ставить.

— Видите кремль, сударь? — спросил я, указывая на крыши башенок за домами и чёрную тучу, накрывшую весь центр города.

— При чём тут кремль? — не понял Холмистов.

— Там сейчас гостит её царское высочество цесаревна Александра Рюрикович. Она, кстати, была свидетельницей на нашей с женой свадьбе, — сообщил я счетоводу. — У вас, сударь Холмистов, хватит смелости повторить ваши слова в её присутствии?

— Но я ничего такого не сказал!.. — сдал назад Холмистов.

— Этот особняк был выделен нашему роду по указу его величества государя всея Руси, — проговорил я, чуть надвинувшись на пузатенького чиновника. — Я лично читал этот указ. А теперь заявляетесь вы и утверждаете, что это не наша земля. Что, и особняк, получается, тоже не наш?

— Но ведь обременение… — совсем стушевался Холмистов.

— К этому обременению и без того много вопросов, сударь! — ответил я, отодвинувшись обратно. — И благодарите Бога, что эти вопросы пока только у меня… А не у того, по чьему указу нам выделили особняк.

— Хватит грозить вашими связями! Это неприлично! — чуть не взвизгнула Твардовская.

— Я вам просто объясняю, сударыня… Пытаюсь донести, что если о нынешнем положении дел узнает тот, по чьему указу нам выделили этот особняк… — спокойно ответил я. — … То нашему славному городу будут грозить уже не судебные иски, а серьёзные перемены в городской власти.

— Кхм… Это какие, ваше благородие? — с интересом вмешался Перемыков, тот самый мужчина в дорогом пиджаке.

— Есть у меня подозрение, что начнёт его величество с градоначальника, а закончит… — я задумался. — Знаете, а я вот даже и не знаю, где его величество закончит… Может и всех на каторгу отправить, в назидание, так сказать. Всё-таки его указы чревато нарушать. Можете, кстати, у двусердых спросить.

— Пожалуй, мы воздержимся, ваше благородие… — вежливо улыбнулся Перемыков. — Вы не возражаете, если мы, раз уж пришли, проведём внешний осмотр здания?

— Конечно, прошу! — я чуть отвёл руку в сторону, как бы показывая, что они могут ни в чём себе не отказывать.

Во всяком случае, насколько им морозная погода позволяет.

За внешний вид особняка я не беспокоился. На руках у главы ватаги, занимавшейся внешним ремонтом, были документы по восстановлению, согласованные в городской управе. И эти работы выполнялись с точностью до запятой. Даже пятицветная раскраска колонн на крыльце проводилась в соответствии с утверждённым планом. И каждый цвет подбирался по местной цветовой модели ЗСК.

Да-да, это была всё та же RGB-модель из мира Андрея, со своими кодировками для каждого цвета. Однако суть-то осталась прежней.

Главное, что внешне к особняку придраться было нельзя. Исключительно попенять, что ремонт ещё не завершён. Однако на это я всегда мог возразить, что это не просто ремонт — а почти реставрационные работы! С таким серьёзным делом спешить нельзя!

К моему удивлению, даже этого обвинения в наш адрес не прозвучало. Чиновники неспешно обошли владение, скрупулёзно осматривая каждый угол и перешёптываясь, постучали по церам, заполняя бумаги…

Один только Перемыков пару раз пытался отбиться от коллектива. Он приостанавливался, явно стараясь поравняться со мной и Авелиной. Но каждый раз коллеги его дёргали, возвращая обратно в чиновничий строй. А я, еле сдерживая смех, наблюдал за попытками Перемыкова со мной пообщаться.

Я прекрасно помнил, что он — один из тех трёх, кто развязал травлю против моего рода после обнаружения тайника Лампы. И даже ждал, когда он наконец-то сможет начать разговор тет-а-тет.

Надо сказать, у него почти вышло.

Пока его коллеги увлечённо заполняли формы в церах, Перемыков, улучив момент, подошёл к нам. И даже рот было открыл, чтобы начать…

Однако с удивлением уставился мне за спину.

Я тоже обернулся.

И застал момент, как в ворота особняка на полной скорости врывается грузовик. Откуда он вообще взялся на нашей тихой улочке в центре Ишима? Загадка.

Треск бетона и камней ограды, скрип мнущегося металла…

Земля под ногами вздрогнула, а на месте ворот возникло растущее облако дыма и пламени.

Это я уже наблюдал в замедлении: тело среагировало на опасность, сжигая запасы первоосновы.

Вариантов, как реагировать, было немного. И я выбрал самый логичный, учитывая вероятное количество взрывчатки, заложенной в грузовик, и количество врагов, выскакивающих из других машин подальше от эпицентра.

Ну то есть, схватил Авелину и рванул за угол дома, спасаясь от осколков и пуль.

Охранник Пётр, как я успел заметить, тоже не растерялся: сиганул за крыльцо. А вот чиновники так и остались стоять, остолбенев, пока их не достигла взрывная волна.

Но встречу городской власти с законами физики я пропустил. Был занят, вжимая Авелину в снег за стеной дома.

С возвращением обычного хода времени на меня навалился звук. Давящий на уши, оглушительный, сдобренный криками и звоном стекла. Из-за угла вылетели камни, битые осколки, снег и кусок ограды. Да и сверху насыпало прилично снега, сбитого с крыши. Однако меня с Авелиной, к счастью, не задело.

— На нас напали? — расширив глаза, тихо уточнила она.

В ответ я коротко кивнул. И, уже вытащив из кобуры «пушка», прижался к стене, после чего быстро высунулся из-за угла.

Пятнадцать нападавших! И явно серьёзные люди, а не шушера всякая. Бронежилеты, шлемы, поножи и наручи из какого-то композитного материала, гранатомёт, автоматическое оружие… Они, пожалуй, ни в чём не уступали моим «ирбисам». А у меня с женой даже защиты не было: её артефакт до сих пор лежал в Денежном Доме. Для надёжности.

Я, конечно, докупил к «пушку» артефактных патронов, но они остались в доме. Впрочем, калибр у револьвера хороший, останавливающего действия обычных пуль хватит. Тем более с учётом моей первоосновы.

Стрелял я в бойцов, которые насели на Петра. Тот укрылся за крыльцом дома, а враги пытались его обойти. Но я им помешал. Выпустил, конечно, весь барабан, зато четверо нападавших сразу передумали окружать охранника, бросившись искать укрытия. Какой уж тут боевой настрой, если тебе по яйцам, столкнувшись с пулей, лупит сегмент брони. Сразу захочется поприседать, держась за промежность, пока боль наконец-то не уйдёт.