Архонт росский (СИ) - Мазин Александр Владимирович

— Одна, — подтвердил Хольмстейн. — Венчаться только с одной можно по христианскому закону.

— А если не венчаться? — уточнил Рёрех.

— Тогда сколько потянешь.

— О! Я много потяну! — заявил Рёрех. — И призадумался, а потом произнес рассудительно. — От многих жен и беспокойство изрядное. Это же не наложницы. Вон у Вартислава их две, так он их по разным городам развел, чтоб не передрались.

— Умно, — одобрил Хольмстейн. — Хотя… Ты ж вроде христианин? Нет?

— Я варяг, — сказал Сергей. — И с женами не венчался. Взял по нашему обряду.

— Тогда ладно, — согласился декарх. — Тогда у церкви претензий… — Хольмстейн использовал латинское слово, — … не будет. Иерей тебе грех блуда на год вперед отпустит за пару милиарисиев.

Им принесли вино и большие деревянные тарелки с разнообразным мясом и морепродуктами. Ну и вино, конечно. Пару больших, литров на пять, кувшинов. Не сказать, что изысканная кухня, но сойдет. У франков Сергей примерно так и кормился. Правда, дары моря там поскуднее.

Проповеднику тоже принесли пожрать, и он заткнулся.

Вовремя. А то один из Хольмстейновых этериотов уже собрался его цензурировать. Кулачищем по макушке. Ишь что вздумал! Императора критиковать.

Таверна заполнялась. Уровень шума рос. В дальнем углу уже подрались. Несерьезно. Пара местных вышибал вмиг выкинула обоих за порог.

Кувшины опустели. Нурманы пили вино, как воду. Сергей старался не налегать. Но все равно в голове слегка зашумело.

Рёрех тоже не особо злоупотреблял. Заинтересовался соусами. То в один кусок мяса окунет, то в другой.

А вот монах нажрался. Прикорнул там же, на ступенях. Его, из уважения к сану, не трогали. Идущая наверх парочка просто перешагнула тельце борца за нравственность.

— Ну что, пора? — спросил Хольмстейн.

— Я покушал, — один из этериотов погладил себя по животу.

— Убийца, ты как?

Дёрруд сжал и разжал кулаки.

— Только вы помните: без оружия! — напомнил декарх варягам. — Лучше мечи здесь оставьте.

— А не украдут? — уточнил Рёрех.

— Вообще-то могут. Зеленые же.

— Тогда, пожалуй, пусть со мной побудет.

— Ну смотри. Только из ножен не доставай. Ничего острого! Даже ножом нельзя.

— Поняли уже, — проворчал Дёрруд. — Что теперь? В лоб кому-то дать надо?

— Не обязательно, — Хольмстейн поднялся, несколько раз хлопнул в ладоши, потом провозгласил: — Прасины — навозники! Кони у них — клячи облезлые! Венеты — побеждают!

На какое-то время наступила тишина. Народ переваривал сказанное. До многих доходило с опозданием. А вот до компании за соседним столом информация долетела относительно быстро. И шестеро коренных жителей зеленого квартала с ревом полезли из-за стола.

Сергей к началу замеса не успел. И Рёрех. Дёрруд тоже. Но Убийца и не спешил. Дожевал не спеша, допил, рыгнул с удовольствием. Звук отрыжки совпал с первым смачным ударом нурманского кулака. Трое этериотов-варангов ворвались в кучку пьяных ромеев, как касатка в нерпичью стаю. Недолгое бурление — и нет стаи. Только счастливые бородатые рожи.

Но то было лишь начало. Еще одна команда прасинов побросала деревянные кружки и устремилась в битву. Причем часть кружек полетела в этериотов.

Одну перехватил Дёрруд и вернул метателю. Тот, однако, в добрую нурманскую игру «поймай-верни» играть не умел. Поэтому только поймал. Лбом.

Сергей перемахнул через скамью, уклонился от кулака, слегка подправил траекторию тушки, и ромей, споткнувшись о скамью, нырнул под стол.

Еще один оказался ловчее. Облапил Сергея, притиснул и попытался взять на удушающий. Здоровый, скотина. И уши-оладьи. Борец. Сергей прижал подбородок, долбанул борца пяткой по своду ступни, свободной рукой — снизу, по носу, и, как только между челюстью борца и его грудью образовалась щель, рубанул ребром ладони по горлу и выскользнул из ослабевшего захвата… Чтобы поймать боковой в голову. К счастью, вскользь. Второго не последовало. Дёрруд сшиб кулачника. И дал возможность оглядеться.

Забавная картинка. Рёрех плясал на столе, ловко лупя ногами тех, кто пытался его стащить. Нурманы встали спина к спине и рубились, как в сече. Только кулаками. Было им трудно. В тесноте таверны толпа из двух дюжин ромеев имела явное преимущество. Тем более что эти красавцы-болельщики тоже были не промах. Умели кулаками махать.

— Хёвдинг! Не удержу! — крикнул Дёрруд, который уже полминуты в одиночку блокировал доступ к Сергею. — Насмерть придется!

— Нельзя насмерть! — Сергей встал слева от Убийцы и включился. Веса у него было, да, маловато. Но компенсировала точность и то, что выпившие прасины мешали друг другу. Сергей бил расчетливо: в челюсть, в горло. Если не получалось, то в солнышко или по бубенцам. Удачно, что позади был стол, а на столе — Рёрех.

— Все ко мне!!! — по-нурмански взревел сбоку Хольмстейн.

Их отжали к столу, и теперь он был в паре метров от Сергея.

Сергей локтем приголубил ромея, попытавшегося вцепиться в волосы. Толчком отбросил назад, навстречу еще одному, и на освободившийся пятачок мягко спрыгнул Рёрех, рявкнул:

— Хольмстейн, клин! Мы идем!

— … Ek! Kom! — взревели три нурманские глотки.

И тройка этериотов, подхватив со стола пустые кувшины и орудуя ими, как щитами, ледоколом пошла к выходу.

Серей, Рёрех и Дёрруд пристроились за ними, защищая тылы. Самую сложную задачу взял на себя Дёрруд: пятясь, держал противников на дистанции. Надо отметить, его уже зауважали, в ближний бой не лезли. Так, имитировали угрозу и кидались всяким.

Двери отступающим услужливо распахнул один из вышибал. В драку охранники разумно не полезли, а идею перенести битву за пределы заведения горячо одобрили.

Снаружи оказалось людно, и когда в этот люд врезалась сначала таранная группа нурманов, а потом вся кодла зеленых, наступил хаос. Кто-то их прасинов в азарте врезал кому-то постороннему. Тот в долгу не остался и… Через пару минут большая часть участников уже забыла, кто и с кем выясняет отношения. С традиционным воплем «Наших бьют!» к потасовке присоединилась сплоченная группа каких-то ромейских общинников, которых нынче в столице было изрядно.

А затем и с десяток коллег Хольмстейна по службе, тоже искавших, где повеселиться.

С ними положение партии синих существенно упрочилось.

Впрочем, все уже забыли, с чего началась драка. Главным стал сам процесс.

А потом подоспела стража. Квартальная. И стража эта, как нетрудно догадаться, была пропрасиновская, зеленая. Поздно! К этой минуте размер безобразия увеличился на два порядка, втянув в себя более тысячи участников.

Говорят, что порядок бьет класс. И это истинная правда. Но численность в данном случае била и класс, и порядок.

Сторонникам синих пришлось отступить.

Ненадолго.

Связь в Константинополе действовала неплохо. Но не всегда точно передавала информацию. Потому префекту доложили не о драке, а о бунте. Начальник «городской полиции» среагировал четко. Отправил к месту беспорядков три сотни городской стражи и запросил помощь у стражи дворцовой.

Которая не замедлила.

К страже городской присоединились две сотни этериотов. Причем уже в полном боевом: со щитами и копьями. Форменные топоры тоже присутствовали, но их роль теперь уже была вспомогательной.

— О! Наши! — обрадовался Хольмстейн, услышав звук гнусавой дудки. — Этерия! Поднажмем!

И теснимые многократно превосходящим по численности противником «синие»-венеты уперлись и заблокировали улицу. Сверху на них время от времени падали разные предметы и выплескивались неаппетитные жидкости (квартал-то был — прасинов), но варанги и варяги были опытными бойцами и успели «вооружиться». У Сергея, к примеру, в левой руке была метрового диаметра плетеная крышка от корзины с очень удобной ручкой, а в правой — саженной длины шест, отнятый у какого-то прасина. Другие экипировались не хуже, так что «стенка» кулачная окончательно превратилась в традиционную «стену» нурманского строя. Разве что без боевого оружия.