Маг из Ассурина. Том 3 (СИ) - Кирсанова Татьяна

Руд скрипнул зубами, ему хотелось вывести сплетников и начистить им лицо. Но он почувствовал ментальный приказ: «Давай выйдем».

Руд и Гликерия оказались на улице.

— Думаешь, что просто мордобоя тут достаточно?

— Хочешь, чтоб я убил его? Не вопрос! Он это заслужил!

— Прекрасно, только кинжал в печень меня не устроит. Я хочу, чтоб эти двое приняли участие в ритуале по обретению тобою силы. Но если ты сорвешься и пожалеешь их, то ничего не получишь. Будь готов. Завтра на закате мы зажжем в тебе темный костер.

Следующие сутки шли мучительно долго. Руд был в жесточайшем напряжении. Раньше его спасал бурдюк с вином или настойкой, а сейчас он остался наедине со всеми своими мыслями и чувствами и полностью лишился сна. И чем больше он в них погружался, тем страшнее становилось. Воспоминания о вчерашних сплетниках жгли, словно к душе прислоняли раскаленный прихват. Ждать расправы не было мочи. Перед глазами стояло, как он сносит голову Аусу, а затем и его приятелю. Но при этом предстоящий ритуал пугал его, словно он собирался переступить некую невидимую черту дозволенного. При мыслях о демонице казалось, что он стоит на краю туманной бездны, из которой нет возврата. Один шаг, и он окунется в неё с головой. «Зачем мне это?— спрашивал он себя. — Я родился немагом, и никогда не надеялся получить от жизни так много, как есть у меня сейчас». Но в то же время он понимал, что не сможет повернуть вспять и отказать Гликерии. «Как жить с осознанием, что я мог получить силу, и главное — любимую женщину, но отказался? Да из-за чего тут отказываться? Она хочет смерти двух людей. Что я? Никогда не убивал? Убивал ведь и много! Да и совершенно очевидно, что Ларс уже имел дело с демоницей, и всё у него прекрасно!»

Но напряжение росло с каждым биением его сердца. На закате Руд подошел к восточным воротам, где они должны были встретиться с Гликерией. Её не было. Руд чувствовал, как в нем поднимается злость. Он мечтал, чтобы все свершилось, чтобы не нужно было находиться в состоянии этого невыносимого выбора. Он окинул взглядом часовых, которые сидели на бревне у ворот, пили вино и играли в кости. Заметив его, они мгновенно спрятали всё лишнее.

Руд с мрачным видом направился к ним. Чем ближе он подходил, тем серее становились лица у солдат.

— Что за нарушение дисциплины? А если к городу подойдут ритреанцы, или кто еще, а вы тут пьяные валяетесь?

Один из охранников начал оправдываться. Руд с безразлично отметил про себя, что нет больше разговоров типа: «Да ладно, ну просто решили расслабиться. Что ты, не понимаешь, что ли?»

— Я запомнил вашу смену. Буду регулярно проверять, — мрачно произнес он.

«Ты видишь, Руд, как им пошла на пользу наша порка?» — услышал он в голове знакомый голос и обернулся. В паре метров от него стояла Гликерия, а за её спиной замерли с остекленевшими лицами Аус и его приятель.

— Пойдем, избранный, настал твой час.

Они вышли за ворота. Тут располагалась широкая дорога, грунтовая, что несказанно удивило Руда. Они миновали небольшой пригород, состоящий из одноэтажных бревенчатых домов, и очутились на опушке леса, который был не похож на леса Ассурина или Эралама. Необычайно высокий и густой, он высился, над лугом с непривычно мягкой весенней травкой. Подлеска здесь практически не было, так что специально искать тропинку не пришлось. Гликерия продолжила свой путь среди деревьев. Смолки многоголосые трели птиц, казалось, стало чуть темнее. Руд стоял на опушке, ноги отказывались ему повиноваться. Он чувствовал, что должно произойти нечто непоправимо страшное. В какую-то секунду ему захотелось рвануть прочь, словно маленькому мальчику от пытавшегося убить его ритреанца. Но в голове послышался голос демоницы: «Если ты струсишь, Ариселла достанется Регасу. Возьми себя в руки хотя бы ради неё!»

Руд шагнул под зеленый свод, и они двинулись дальше. Вскоре перед ними открылась небольшая поляна, по середине которой рос высокий старый граб.

Гликерия взяла у одного из людей сумку, достала оттуда два мотка веревки.

— Привяжи их покрепче к дереву.

— Что ты будешь делать?

— Увидишь! Слушай, что я говорю тебе! — сказала она таким голосом, что Руда охватил озноб. Он понял, что до дрожи боится эту женщину, словно это был кто-то другой, а не нежная красотка, которая таяла по ночам в его объятьях.

Руд привязал обоих мужчин за руки. В какой-то момент он заглянул в глаза Аусу и увидел там животный ужас, который рвался наружу, но не мог найти выход даже в движениях лица.

— А теперь рисуй пентаграмму так, чтобы они оказались в центре, — произнесла демоница.

Руд посмотрел под ноги — трава исчезла, под ним была ровная сырая земля.

Он взял первую попавшуюся палку и провел контуры. Затем по приказу Гликерии вычертил непонятные знаки.

— Подойди к любому из них и распори ему живот.

Руд устало посмотрел на Гликерию.

— Давай я убью их по очереди в пентаграмме, для меня это не составит труда. Только пусть будет честный поединок, насколько вообще поединок со мной может быть честным. Я один из лучших бойцов в армии Ларса.

— Нет! Ты должен делать то, что я приказываю! Иначе мы не сможем зажечь в тебе темную искру! Ну же! Они говорили, что твоя любимая девочка, твоя царевна, которой ты считал себя недостойным, — шлюха! Они говорили это за твоей спиной! Где твоя гордость⁈ Где твоя злость⁈ Ты просто тряпка!

Руд скрипнул зубами, подошел к Аусу и полоснул его кинжалом по груди. На светлой тунике проступила кровь. Гликерия скривилась.

— Я сказала — распороть живот! Слабак! Какая тебе магиана! Найди себе покорную телку и живи с ней!

Неожиданно для Руд разозлился.

— Может мне вообще уйти? Заканчивать сама будешь!

Гликерия расхохоталась.

— Я сделаю всё с превеликим удовольствием, но темный источник ты не получишь, а смерть этих людей все равно будет на твоей совести. Хотя ладно, я уже чувствую его. Теперь подойди ко мне.

Руд встал рядом с Гликерией.

Пахнуло зверем. Из чащи приближался кто-то очень большой. Руд положил руку на эфес меча.

— Кто это?

Глава 23

— Местные называют его хозяином леса, — с предвкушением произнесла Гликерия.

Зверь вышел на поляну, и Руд смог его разглядеть.

Существо было огромным, покрытым длинной зеленовато-бурой шерстью, похожей на мох. Широкие мощные лапы заканчивались когтями размером с ладонь взрослого мужчины, из удлиненной челюсти торчали клыки. Зверь остановился на краю поляны, понюхал воздух и зарычал.

Неожиданно привязанные к дереву пленники начали извиваться в путах и орать.

— Ааа! Не надо, развяжи! Что я сделал?

Руд дернулся, но не смог ничего сделать, возникло ощущение, словно он по горло увяз в болоте.

— Одумайся, они все равно умрут, а ты останешься без источника.

Руд сжал кулаки до боли и смотрел, как животное подошло к Аусу, тот извивался в путах и истошно орал.

Зверю это не понравилось, он яростно взревел, чуть приподнялся, обнаружив рост втрое выше человеческого, и обрушил когтистую лапу на Ауса.

Крик оборвался, тело обвисло в веревках, словно сломанная кукла.

Контур пентаграммы засветился.

Зверь нанес еще несколько ударов, пока превращенное в кровавое месиво тело не оказалось на земле. В этот момент второй несчастный выкрутился из пут и бросился бежать. Чудовище с невероятной для такой громадины скоростью, помчалось за ним.

Руд сел на землю и, вцепившись в волосы, застонал.

— Встань и шагай в пентаграмму, —услышал он ментальный приказ.

Ноги сами понесли его под дерево, к останкам несчастного.

— Ты хочешь темный источник⁈ Отвечай! Тебе еще нужна Ариселла?

Руд обреченно кивнул.

Гликерия прикоснулась к его груди, и он почувствовал, как в него вливается раскаленное железо. Оно растекалось по венам, охватывая всё его существо. С диким криком Руд рванул в лес, словно раненый зверь. Он бежал сквозь чащу, ломая ветки, спотыкаясь о пни и деревья. Руд чувствовал только сжигавший его изнутри огонь, хотелось вывернуться наизнанку, лишь бы избавиться от этой боли. Он уже мечтал от смерти, когда пришло спасительное забытьё.