Придворный Медик (СИ) - Аржанов Алексей

— Так, а ведь завтра ночью будет дежурить ваш помощник, верно? — спросил заведующий. — Главный лекарь дал Булгакову целых два дежурства. Как думаете, он потянет? Ему ведь придётся ещё и реанимацию контролировать.

— Не знаю, Владимир Борисович, — помотал головой Гаврилов. — Но я постараюсь доходчиво объяснить, чем ему придётся тут заниматься.

— Уж постарайтесь. И на всякий случай будьте с ним на связи, — посоветовал Миротворцев. — Всю ночь. Григорьева терять нельзя. Из-за этого начнётся скандал. А если он умрёт в дежурство Булгакова, то отвечать за это придётся ещё и вам!

В одиннадцать вечера, когда я уже готовился отходить ко сну, раздался звонок с неизвестного номера. Но я догадывался, кто должен со мной связаться. Просто не ожидал, что этот человек позвонит так поздно.

— Добрый вечер, Павел Андреевич, — произнёс знакомый мужской голос. — Это Вадим Антонович — управляющий жилыми зданиями для медицинского персонала.

— Скорее уж доброй ночи, — ответил я. — Ну что, Вадим Антонович, удалось что-то выяснить?

— Да. Прошу прощения, что пришлось позвонить так поздно. Из-за выставки большую часть стражников перетянули во дворец, поэтому у службы безопасности не нашлось свободных людей для осмотра соседней квартиры, — объяснил управляющий. — Как выяснилось, вы были правы. В квартире кто-то был. Но беспокоиться не о чем.

Ничего себе — не о чем беспокоиться! Я ведь тоже уловил движения живого организма.

— Как охрана могла пропустить кого-то в квартиру? — спросил я. — Вся территория забита стражникам.

— Павел Андреевич, дело в том, что в квартиру, судя по всему, проникло какое-то животное, а не человек. Птица или кошка. Скорее всего, кошка. Стражники доложили, что в квартире была открыта форточка, а на подоконнике нашли шерсть. Я свяжусь со службой отлова бродячих животных. Мы ещё в прошлом месяце всех котов переловили, но, сами понимаете, этих проныр стражники обычно не отлавливают. Их задача — защищать нас от людей.

— Понял вас, Вадим Антонович. Спасибо, что поставили в известность, — произнёс я и положил трубку.

И всё-таки соседняя квартира не давала мне покоя. Я подошёл к стене и снова воспользовался лекарской магией. Но на этот раз не обнаружил присутствия живых существ.

Кошка, значит? Странно.

Шум и вправду был чем-то похож на ночную кошачью беготню по квартире.

Смущает только то, что этот кот, судя по звуку, должен весить примерно как живой человек.

Утро для Аристарха Биркина началось с замечательной новости.

Дознаватель провёл бессонную ночь в пыточной камере. К нему доставили какого-то умника, попытавшегося прорваться на выставку, и дали добро — вытрясти из него всю правду любыми средствами.

Биркин веселился до самого утра, затем решил сделать перерыв, чтобы немного вздремнуть, но пришедшее на его телефон оповещение сработало гораздо лучше самого бодрящего кофе.

Дело в том, что Аристарх ещё на прошлой неделе подписался на оповещения сайта императорской больницы. А в частности — на лекаря Булгакова. Любые изменения в его графике сразу же приходили к Биркину, как только регистратура вносила информацию в медицинскую информационную систему.

Эти оповещения очень полезны для пациентов, которые записываются к определённому лекарю, а потом узнают, что время его работы изменилось.

Но Аристарх Иванович использовал эту систему с другой целью. Чтобы следить за Павлом Булгаковым. Он долго ждал, когда придёт эта знаменательная новость. И этот час, наконец, настал!

«Булгаков Павел Андреевич. Дежурство в круглосуточном стационаре общего лекарского профиля. С 20:00 до 08:00».

— Вот он! Ещё один шанс! — пропел Биркин.

Сегодня ночью Булгаков будет в отделении. Аристарх уже понял, что выслеживать свою цель на улице — не вариант. Слишком много лишних свидетелей. А вот на территории двора такое можно устроить.

Тем более Биркин заранее нашёл способ проникнуть в стационар незамеченным. Он уже похитил из прачечной халат и сделал копию ключа, которым пользуются санитары. Врачом он, конечно, прикинуться не сможет.

Но его план этого и не требует.

Аристарх достал из кармана ампулу с транквилизатором, которым ему уже доводилось пользоваться в «Мана-кафе».

— На этот раз мне точно повезёт.

— Всё поняли, Павел Андреевич? — подытожил Евгений Кириллович Гаврилов после длиннющей лекции.

Мой наставник не поленился. Вместо обеда он целый час расписывал мне ситуацию, сложившуюся в стационаре.

— Пациентов сейчас госпитализировано много, — уточнил он. — Но особое внимание уделите реанимации. Кто знает? Может, вы догадаетесь, что происходит с Григорьевым? Только прошу, не нужно возить его всю ночь по диагностическому отделению. Ограничьтесь магией. Ах да! Ещё кое-что. Обязательно звоните мне, что бы ни случилось. Я буду спать с телефоном в обнимку. Выкручу громкость на максимум. Не стесняйтесь. Помогу чем смогу.

— Расслабьтесь, Евгений Кириллович, — успокоил наставника я. — Вы уже в прошлый раз всё мне подробно рассказали. Я вас не подведу.

— Буду на это надеяться, Булгаков, — вздохнул он.

После окончания приёма я просидел с документацией до самого вечера, а затем рванул в стационар.

Дежурство началось с новых поступлений. Пришлось госпитализировать двух человек с гипертоническим кризом. Медсестра посоветовала мне перевести их в кардиологию, но я не видел смысла перегружать узких специалистов. Уж с повышенным давлением любой лекарь может справиться.

Как появилась свободная минута, посетил реанимацию и осмотрел Григорьева. Гаврилов оказался прав. Ситуация и вправду запутанная. Сердце полностью здорово, остальные органы тоже. Но человек лежит в коме.

Бестолковая скотина этот Дубков! Понимаю, что Григорьев сам пошёл на этот риск, но всё же в данном случае большая часть вины лежит на лекаре, который умудрился довести человека до вегетативного состояния. Или, как выражаются в простонародье — сделал овощем.

Я решил вернуться в ординаторскую и изучить всю историю болезни Григорьева. Надо выяснить, чем он болел раньше, к кому обращался. Без общей картины тут не разобраться.

— Павел Андреевич! — услышал я крик санитарки. — Ужинать будете?

— Да, не откажусь, — кивнул я, продолжая листать историю болезни.

Санитарка оставила на моём столе суп, пюре и чашку кофе.

Тьфу ты! Терпеть не могу кофе! Но взбодриться сейчас точно не помешает. Уж больно хочется выяснить, что происходит с Григорьевым. А времени на это у меня мало. До конца дежурства десять часов.

Сделав несколько глотков горького напитка, я сразу же почувствовал прилив сил. Сразу после этого я открыл протокол последней консультации Григорьева, когда его осматривал Дубков, и…

И в глазах поплыло. Мимолётной бодрости как не бывало. Я потряс головой и понял, что от этого стало только хуже. Даже дыхание спёрло.

Что со мной происходит? Никогда не было такой реакции на кофеин…

Я попытался встать и почувствовал, как ноги подкосились. Я сполз с кресла на пол и увидел красную вспышку где-то на периферии зрения.

Это мигала лампочка, обозначающая, что жизненные показатели одного из пациентов в реанимации резко изменились в худшую сторону.

— Григорьев… — догадался я.

И моё сознание погрузилось во тьму.

Глава 21

Вслед за тьмой сразу же последовала вспышка света, и я сделал глубокий вдох. С того момента, как потерял сознание, прошло не больше пяти секунд. Но мне казалось, что уже прошла целая вечность.

Ведь моё сознание отключилось от тела, но функционировать не перестало. В последний момент прямо перед тем, как мой организм начал вырубаться, я пошёл на отчаянный шаг и заполнил тело лекарской магией. Заставил «анализ» включить автоматическую диагностику.

Другими словами, воспользовался «самоанализом» в режиме автопилота. Сам не знаю, как так вышло, но это позволило мне контролировать магию даже в тот момент, когда тело меня слушаться уже перестало.