– Что? – герцог не выдержал моего взгляда.
– Ничего, – пожала плечами, а потом подалась вперёд, так же, как и он ранее, и спросила: – А я могу задать встречный вопрос?
Хэмлин прищурился, сжал губы в тонкую линию, но кивнул утвердительно, так что спросила без ухищрений:
– Почему ты больше не ненавидишь меня?
Мужчина усмехнулся, склонил голову на бок и ответил легко, без какого-либо подтекста:
– Понял, что ты такая же заложница ситуации, как и я.
Я бы поверила ему, более того, я и хотела ему поверить, но… Червячок сомнения уже появился, и исчезать никуда не спешил.
Я вновь облокотилась на стул, а вот руки сложила на коленях, и с насмешкой уточнила:
– И когда ты успел это понять?
Хэмлин пожал могучими плечами, взял салфетку, покрутил её в руках и вернул на место.
– Я навёл о тебе некоторые справки.
Как сладко он поёт, даже слипается всё!
– А навести их до того, как сослал меня невесть куда, ты не мог? – удивительно, но сейчас я воспринимала Аннэт, как себя. То есть, мне вдруг самой стало обидно за его отношение на свадьбе, за выговор в комнате, за недоверие, за письмо, в конце концов! Поведи он себя иначе, я бы, скорее всего, попросила у него помощи. Может быть, даже призналась бы в том, что я не Аннэт вовсе. Но он предпочёл вытереть об меня ноги. А теперь вот готов помочь всем, чем может? Звучит слишком лицемерно.
Герцог потупил взгляд и принял вид, будто бы, действительно, раскаивался в содеянном.
– Я был не прав, – ответил тихо, посмотрев мне в глаза. – И я хотел бы извиниться за своё поведение.
Чем дальше, тем всё чудесатее и чудесатее.
Разговор продолжить не получилось, пришёл официант да не один, а в компании ещё нескольких ребят. Каждый из них держал по накрытому железной крышкой подносу. Передо мной поставили тарелку с голубоватой глыбой льда. От неё даже пар шёл, что добавляло натуральности. Как это есть и что оно представляет из себя на вкус, по виду я оценить не смогла. Беспомощно покрутила в руках вилку, в другой нож и посмотрела на муженька, который следил за мной насмешливым взглядом.
Что удивительно, перед ним стояли обычные блюда. Я распознала и жаркое с мясом и овощами, и суп, от которого поднимался густой пар. Обычный, а не как у меня – что-то напоминающее мистические фильмы.
– Помочь? – спросил герцог, на что я была вынуждена растерянно кивнуть.
Мужчина поднялся со своего места, перегнулся через стол и вонзил в мой айсберг, иначе его и не назовёшь, острие своего ножа. Верхушка провалилась внутрь и я увидела какую-то огненно красную массу внутри.
Боги… Это вообще съедобно? Может, поступить проще – отобрать у герцога вон то жаркое?
Глава 20-1
Что удивительно, а пахло… приятно. Пряные нотки ненавязчиво смешивались с острыми специями, которыми было приправлено порванное на мелкие волокна мясо. Удивительное сочетание.
Острое я любила. В той, прошлой жизни, давно уже себе ничего не позволяла, конечно, но сейчас-то я могла побаловать себя без опасения, что меня скрутит какой-нибудь приступ?
Я и опустила вилку в глубины айсберга, мгновение полюбовалась на огненный мясной паштет и взяла в рот, зажмурившись при этом. Хэмлин успел только ругнуться сквозь зубы и едва ли ни крикнуть:
– Аннэт, не надо!
Да сейчас! Остановить он меня вздумал, как же!
Вкус был… ошеломительный. В первое мгновение мне показалось, что волосы зашевелились на голове, потом вдруг стало жарко. Обжигающая волна прокатилась по всему тела и замерла на кончиках пальцев ног, так что я их даже поджала от удовольствия.
Приятно. Очень приятно.
– Вот, съешь, – пока я пребывала во вкусовом экстазе, возле меня появился муженёк. Он подносил к моим губам ломтик апельсина и я открыла глаза именно в тот момент, когда он склонился надо мной так, что наши лица оказались уж слишком близко друг к другу.
Ломтик я приняла, сама же отшатнулась немного назад, чтобы увеличить расстояние между нами, и произнесла:
– Не стоит так переживать, я люблю острое.
Брови герцога взлетели вверх. Что? Неужели так удивительно встретить девушку, которая может спокойно съесть кусочек острого перца и не покрыться при этом красными пятнами? Да и не начать голосить на всю округу от того, что внутри всё горит?
– Неожиданно, – признался мужчина. От меня он отошёл, замер на мгновение, изучая моё лицо так пристально, что я успела забеспокоиться – неужели всё же покрылась пятнами? Но нет, ещё мгновение и он вернулся на своё место. – Впервые вижу девушку, которая спокойно проглотила Северную лагуну. Не каждый из мужчин может вытерпеть остроту этого блюда.
Я пожала плечами и вновь взялась за вилку, но почерпнуть ещё немного огненного паштета не решилась. Опасно на голодный желудок проводить такие эксперименты. Тоскливо посмотрела на ещё одно блюда, что выглядело не менее причудливо, чем первое – масса, похожая на рваные облака, или на сахарную вату, сверху украшенная какими-то меленькими шариками. По всей видимости, последние были обжарены во фритюре, потому что имели характерный золотистый оттенок. Здесь мне было ещё сложнее, потому что от него особо ничем не пахло. Разве что свежей мятой.
Герцог усмехнулся и, не дожидаясь от меня никакой просьбы, вновь перегнулся через стол и поставил передо мной тарелку с добротной порцией жаркого со словами:
– Симфонию вкуса, пожалуй, оставь на десерт.
Спорить я не стала и на то сразу было несколько причин – острый паштет пробудил аппетит и я вдруг вспомнила, что пока буду есть, с разговорами меня никто донимать не будет.
Я и ела. Медленно, смакуя каждую порцию. Жаркое я не доела, отставила тарелку в сторону, и потянулась за другим блюдом, которое тоже заказал Хэмлин. Уже прикоснулась к краю тарелки, как решила вспомнить о правилах приличия:
– Можно? – подняла взгляд на мужа и… едва не задохнулась. Он смотрел на меня так, так… Словом, как мужчины смотрят на понравившуюся им женщину. И при этом в их головах бродят отнюдь не благочестивые мысли.
Благодушие, после съеденного, вдруг пропало. Будет ложью, если я скажу, будто это внимание мне не польстило. Польстило, и ещё как, но… Хэмлин смотрел не на меня, а на настоящую Аннэт, ведь тело принадлежало ей. И, к тому же, она была его законной супругой. Она, а не я. Надо бы почаще себе об этом напоминать.
Что-то я успела забыть, что заняла чужое место. Вся мудрость, копившаяся годами, вместе с выдержкой и рациональностью, испарились под натиском гормонов молодого тела.
Хэмлин продолжал смотреть на меня, но он, будто бы, читал все мои мысли на лице. Огонь во взгляде медленно таял, лукавая полуулыбка, едва касавшаяся его губ, тоже пропала.
А после он признался, вновь ошеломив меня честностью:
– Я не такой тебя представлял…
«Может быть, оттого, что перед тобой вовсе не Аннэт?» – было бы логичным вопросом. И я даже открыла рот, чтобы произнести его, но… Не решилась.
Глава 20-2
– Я тоже представляла вас не таким, – вернула его же слова.
– А каким? – на удивление, мужчина заинтересовался. Поставил локти на стол, сложил руки перед собой, и на них умостил голову. Вид у него при этом вновь сделался лукавым.
Пощадить его самолюбие или не стоит? Решила, что хорошая встряска ещё никому не мешала, поэтому ответила с милейшей улыбкой:
– Невоспитанным хамом и грубияном. А ещё страшным скрягой и тираном, – задумалась, припоминая, какие ещё эпитеты мысленно отвешивала в его адрес. Мужчина воспользовался паузой и спросил:
– Помилуйте, неужели это не весь список? – по глазам я видела, что мои рассуждения его забавляют. Да и мне самой стало смешно и я против воли решила поддержать эту игру:
– Увы, это только малая его часть, – на это мы дружно рассмеялись.
Дальнейшая трапеза прошла в спокойном ритме. Мы нет-нет, да перебрасывались колкими фразами, но кололи они мягко и вовсе не болезненно, лишь вызывая смешливые ухмылки. Обед подошёл к концу, а разговора, того самого, ради которого я и была приглашена, так и не состоялось. Точнее вопросы были, но не те, на которые у меня имелись ответы, а вот спросить кое о чём Хэмлина мне очень хотелось.
