Тьма. Том 6 (СИ) - Сухов Лео

— Вы заточены на городской бой и охрану, — кивнул я. — Какой смысл бросать ребят в лесную местность?

— Из наших всё-таки десяток наберётся, кто в этом деле смыслит… — то ли согласился, то ли нет, Давид. — Остальные действительно в лесу не выдюжат… Дружина нужна, стало быть…

На пару минут в комнате вновь повисло молчание, которое ни я, ни Авелина прерывать не стали. Давид сидел, задумчиво разглядывая свои большие руки, лежащие на столе.

— Есть у меня, ваши благородия, одно предложение… — решившись, заговорил он. — Имеются у меня знакомцы, кого привлечь можно в Серые земли. Но под чужих людей они не пойдут. А вот если поставите меня головой, тогда наберу вам дружину.

Давид вопросительно посмотрел на меня, но теперь уже я не спешил отвечать.

Дружина — это моя личная гвардия. Нужны ли мне дружинники, преданные не мне, а Мерковскому? С одной стороны, логичным будет ответ, что — нет. Ведь получится, что это его дружина.

Но если задуматься чуть больше, чем на секунду, всё уже не так просто. Давиду я был симпатичен, и как наниматель, и как человек. И со временем я смогу рассчитывать на его верность. А значит, преданные ему люди будут преданы и мне с Авелиной.

К тому же, со временем и те, кто придёт ради него, проникнутся ко мне хоть каким-то уважением. А значит, станут верны и непосредственно нам с женой. В конце концов, не относясь к своим бойцам, как к скоту, я рано или поздно получу их расположение. Тем более, память Андрея подсказывала, что «кто девушку платит, тот её и танцует».

Мне нужен был опыт и связи Мерковского, а ему — мои деньги. Конечно, верность в людях растить придётся долго. Ну да мне и без того пришлось бы этим заниматься. Таких ратников, как у Дашковых, преданных им лично в любом вопросе, у меня не появится в ближайшие лет сто. Своих дружинников надо с младых ногтей растить, чтобы было, как у ишимского князя.

А что делать со Степаном Порфирьевичем? Его на службу я в любом случае возьму, если он, конечно, сам пожелает. А с ногами помогу хотя бы потому, что за время службы ему раз пятьдесят задолжал — где по мелочи, а где и по-крупному.

— С одним условием… — проговорил я, заслужив заинтересованный взгляд Давида. — По возможности, возьмите моего бывшего десятника своим заместителем. Если он сам того захочет, конечно. И если вас устроят его навыки.

— Военный? Это бы даже неплохо было… — кивнул Мерковский. — Я служил давно. И дальше по жизни работал в частных ватагах. И ребята у меня такие же будут. А дружине войсковые навыки нужны. Познакомьте меня с ним.

— Тогда вопрос решёный. Осталось дождаться владельца… — кивнул я.

— Скоро явится, — пообещал Давид.

Однако первым прибыл не владелец компании, а Пьер, которого я пригласил сопроводить покупку. Стряпчий тут же развил бурную деятельность, подняв нужные документы. И к моменту, когда появился владелец «ирбисов», на руках у Пьера было всё необходимое.

Продажа прошла гладко и как-то обыденно. Чего я не ожидал. В новостях уже сообщали о нападении, но, похоже, владелец «ирбисов» так и не понял, что особняк, о котором везде шумели, был именно моим. А Давид быстро подвёл своего непосредственного к решению.

Правда, лишние шесть тысяч рублей из меня всё равно вытянули… Владелец предприятия предложил забрать вместе с бойцами старенький броневичок и механика, который его обслуживал. Я сначала засомневался, а потом заметил, как Давид едва заметно подмигивает, и согласился.

Уже потом он объяснил, что не ради броневичка стоило соглашаться. Тот, конечно, был на ходу, но морально устарел ещё лет тридцать назад. Брать стоило механика — вредного, упрямого, зато толкового.

В особняк мы с женой вернулись поздно вечером.

Зато как…

Впереди моего «тигрёнка» ехал тот самый потрёпанный броневичок. За нами — четыре грузовика с имуществом «ирбисов». А замыкал колонну автобус с бойцами, которых Давид созвал переезжать на новое место жительства.

Надо было видеть лица городовых и чиновников, которые, скрипя зубами, ждали нас у дома. Одно дело — давить на мальчишку-двусердого, который вроде как и родовитый, но всего лишь мальчишка.

И совсем другое — общаться с человеком, у которого за спиной пятьдесят бойцов с броневиком. А рядом ещё и стряпчий суетится, готовый иск предъявить за каждое лишнее слово.

Ну и сам дворянин, гад такой, оказался не промах. Явно не против послать всех в пешее эротическое путешествие, потому что: «Устали мы с женой сегодня, давайте побыстрее».

Чиновников, к слову, собралось на удивление много. Как будто городские власти захотели, пользуясь гибелью сотрудников, спустить на меня все возможные проверки, какие только могли.

Правда, к их сожалению, расклад резко изменился. Да, я подорвал свои финансы, зато взамен получил мощнейшую силовую поддержку. Ну и большой плюсик к авторитету в глазах местных бюрократов.

Поэтому я ни о чём не жалел.

Оставалось спровадить всех гостей, добраться до покоев и, наконец, выспаться. Благо, пока меня с Авелиной не было, рабочие сумели установить там новое окно. А ещё кое-как замазали щели в кладке и подлатали крышу. Это, конечно, были временные меры, но теперь в особняке можно было переночевать.

Конечно, зимнее строительство — то ещё удовольствие, но я готов был заплатить и за это. Лишь бы через пару недель особняк, после всех выпавших на его долю испытаний, не начал разваливаться.

Оставалось ещё много дел. В том числе, решить, как поступить с найденными записями.

А ещё очень хотелось бы понять, кто и зачем на нас напал.

И обдумать, где строить казармы для бойцов, а то сейчас они разместились, кто где.

Да и прислугу бы надо было нанять.

Однако со всем этим лучше разбираться завтра…

Интерлюдия III

На экране показывали разгромленную Посадскую площадь. Вернее, то немногое, что от неё осталось. Правда, без звука: на сцене трактира выступала ватага музыкантов. Но бегущая строка вкупе с со страшными кадрами и так были красноречивы.

Большинство посетителей лишь мельком бросали на экран удивлённо-возмущённые взгляды. И только один, уже начавший снимать дорогое пальто, застыл на месте с затравленным видом.

Заметив его интерес, служащий трактира включил звук. К сожалению, сюжет практически закончился. Услышать удалось только последние слова диктора:

— … По предварительным данным, во время перестрелки были убиты и пострадали чины городской власти, проводившие проверку восстановительных работ. В состав проверяющих входили заместитель городского головы по вопросам культурного наследия Матвей Соломонович Перемыков, главный счетовод отдела культурных памятников города Мирон Арсеньевич Холмистов и голова Прикремлёвского угла Зофия Чтиборовна Твардовская. Мы выражаем соболезнования их родным и близким. Наше осведомители будут следить за ходом расследования. А теперь к новостям…

Сюжет закончился, и служащий вновь отключил звук. Город привык к чрезвычайным происшествиям, которые в нынешнее время шли одно за другим. И очередной вопиющий случай вызывал разве что сдержанное раздражение.

Гости трактира, пожав плечами, вернулись к своим занятиям. Кто продолжил одеваться, кто — разговаривать, кто — с аппетитом есть. И только мужчина, застывший со снятым пальто, ещё какое-то время смотрел на экран с затравленным видом.

А затем начал спешно натягивать пальто обратно.

Смотритель платяной комнаты заметил, что руки у гостя в этот момент тряслись, а лицо заметно перекосило. То ли злостью, то ли ужасом, то ли выражением мрачной решимости.

Мужчина что-то бормотал себе под нос, но смотритель платяной комнаты не расслышал, что именно. Он вообще не слишком удивился. Радом с трактиром находились головные отделы сразу трёх приказов — Полицейского, Тайного и Тёмного. И нередко после таких вот новостей гости поспешно собирались и уходили.

Но странный мужчина не работал ни в одном из силовых ведомств. Он служил головой отдела по работе с городской собственностью, и звали его Руслан Алиевич Кафаров. А увиденный на экране сюжет поверг его в состояние тихой истерики.