Марианна 2. Любимая двойная попаданка - Огненная Любовь

‒ Низшие демоны имеют две-у ипостаси. Они превращаются в людей, а для деу-монов это унизительно, ‒ буркнул он с пренебрежением.

‒ Как показала практика, по-моему, это плюс. Маркиз де Ларвиль среди людей жил свою лучшую жизнь, ‒ возразила я с улыбкой.

‒ И ничего-то ты не понимаешь, хозяу-йка! ‒ занудел кот. ‒ Низшие деу-моны имитируют человеческую жизнь, но, нау-пример, семьи они здесь заводить не могут. Веселятся, да, скрывау-ются, обманывают и обирают, но их единственный дар ‒ это перевоплощение. Причем вид они принимау-ют всегда один, с которым родились. Законы мау-гии неисповедимы!

Торжественная речь была произнесена с крошками от хлеба на усах. Вот тебе и высшая раса.

‒ Это ты к чему сейчас сказал? ‒ не поняла я, с улыбкой наблюдая за тем, как он красуется.

‒ К тому, что трехъярусную кровау-ть низший демон из подручных средств тебе не смастерит, так что цеу-ните, любите и кормите. Кормить моу-жно чаще, ‒ отметил он благосклонно.

‒ Подъезжаем, ‒ уведомил Арс.

На улице нас уже ждали. Желание выбраться из экипажа и бежать впереди лошадей возникло мгновенно. Потому что все они были здесь: все дети от мала до велика, все нянечки, помощницы, Матушка Эния и даже нанятый Арсом конюх.

У последнего вокруг заплывшего глаза синевой наливался хороший фингал.

‒ Быстро, четко, по существу, ‒ приказал граф мужчине, едва выбрался из кареты.

Меня тут же обступили дети. Подбадривая их, улыбаясь, я вслушивалась в каждое слово. А картина вырисовывалась впечатляющая.

Накануне поздно вечером Матушке Эние через шкатулку-артефакт пришло письмо от маркиза Алданского. В нем он сообщал, что приют давно нуждается в расширении. Благодетель выделил часть своих угодий, чтобы дети росли на просторе и всем хватало места.

Матушка, как человек добрых нравов, подлянку в письме не углядела. Наоборот, обрадовалась, всем старшим рассказала, понятия не имея о нынешнем состоянии замка и его территорий. Даже хотела сегодня лично ехать благодарить маркиза, но с первыми петухами в приют явились неизвестные, представившиеся новыми арендаторами помещения, и попросту выперли всех под открытое небо.

Маг, что был с ними, навесил на окна и двери магические замки.

С того часа они на улице рядом с приютом и куковали, не зная, что делать дальше. Конюх в глаз получил, когда попытался забрать лошадей и повозки, но не тут-то было. Имущество новым арендаторам было передано в том виде, в каком оно есть, то есть со всем имеющимся внутри.

‒ Вот с… сосиски! ‒ нашлась я, ощутив на себе полные интереса взгляды детей.

До Матушки мне было не пройти: обступившие дети не позволяли, но я и со своего места прекрасно видела ее состояние. Бледная, заплаканная, обессиленная. Она сидела на верхней ступеньке лестницы и беззвучно утирала мокрые от слез глаза платочком.

Остановившись рядом, Арс помог ей подняться и крепко обнял. Женщина прильнула к его плечу и зарыдала еще сильнее, словно рядом с ним ее плотину прорвало. Из ее сбивчивой речи мы узнали, что внутри осталось вообще все: припасы, новые вещи, купленные на осень, игрушки. Ей даже деньги забрать из сейфа не дали, зато передали бумаги на замок и новую записку от маркиза Алданского.

В ней этот мерзкий слизняк описывал свои надежды на то, что за ночь Матушка успела все и всех собрать и готова отправиться на новое место. Оно теперь принадлежало ей и было зарегистрировано через нотариуса на ее имя.

‒ Бергамот, вскрой замок, ‒ сухо приказал Арсарван.

Сейчас я бы не советовала никому с ним спорить, настолько злым он был. Казалось, тронь хоть пальцем – и будет взрыв.

Кот самоубийцей не был, а потому привычно требовать взамен за услугу еду не стал. Наоборот, пока мы стояли, раздал остатки бутербродов детям. Плакал, страдал, но раздавал. Вот что значит доброе демоническое сердце.

С волшебным замком, который странно подсвечивал главные двери, котофей справился в считаные секунды. Запустив всех внутрь, Арсарван четко руководил процессом переезда. Дети и взрослые собирали вообще все, что только могли унести, и относили к телегам. Нагруженный под завязку транспорт уезжал несколько раз, пока в помещениях не осталось даже завалящего половика.

Наши слуги, явившиеся на подмогу из поместья, даже детскую площадку и забор демонтировали. Матушка Эния, которую Агланья откапала своими чудотворными каплями, усердно помогала снимать новенькую вывеску.

В себя она пришла, когда с делом было покончено. Словно только увидев нас и до конца осознав происходящее, она растерянно спросила:

‒ А куда мы сейчас?

‒ К нам в поместье, ‒ ответил Арсарван.

В его глазах читался немой вопрос, обращенный ко мне.

Я едва заметно кивнула. Против детей не имела ничего, но мысленно сделала пометку повесить замок на свои покои. Устроенное ими пенное безумие в моей уборной впечатлило меня на всю оставшуюся жизнь.

‒ Но как же?.. ‒ На глаза женщины снова навернулись слезы. ‒ Эти дети… Мы…

Приобняв ее за плечо, граф честно признался:

‒ Мы с Мари со дня на день уедем на несколько недель, поэтому вы не станете для нас обузой. Все наши слуги останутся в поместье. И им разнообразие, и вам хорошо, ‒ чисто по-мужски подбодрил Арс.

‒ А детям так вообще замечательно. Такое раздолье – что в доме, что в саду, ‒ добавила я чуть смущенно, потому что от меня явно ожидали какой-нибудь реакции.

‒ Когда вернемся, тогда и подумаем, что делать дальше. В любом случае из нашего поместья вас никто не прогонит, а все распоряжения я оставлю, ‒ пообещал Арсарван с мягкой улыбкой.

Если матушка Эния и хотела сказать что-то еще, то просто не смогла выдавить из себя больше ни слова. С трудом кивнув, она забралась в нашу карету вместе с Агланьей, Горыной и Имкой. Остальная женская гвардия уже занималась разбором вещей и обустройством комнат в поместье.

‒ Поезжай вместе с ними, ‒ осторожно подтолкнул Арс меня к экипажу.

‒ А ты? ‒ поинтересовалась я требовательно, заранее почуяв неладное.

‒ Хочу ненадолго наведаться к Алданскому, ‒ признался он без особого желания.

Я мрачно сложила руки на груди. Кажется, нас за углом поджидал простецкий мордобой, к которому мы были не готовы. У Арса при себе даже оружия не имелось, хотя это точно было к лучшему.

‒ Я иду с тобой, ‒ сообщила я безапелляционно. ‒ А если не возьмешь, я пойду тайком.

‒ И я-у! И я-у с вами! А куда идем? ‒ полюбопытствовал Бергамот, которому уже нацепили на шею голубой бантик.

Арсарван закатил глаза и молча пошел вперед по дороге к каменному мосту, что стоял через речку.

Мы с котом гордо отправились за ним следом.

Некоторое время мы с Бергамотом шли за Арсарваном в тишине, окруженные только звуками города. Граф упрямо молчал, я упрямо не отставала, а демон…

Уменьшившись до размеров котенка, он забрался ко мне на плечо, где и сидел, нахохлившись, словно пушистый шарик-шпион.

Глядя графу в спину, я терзалась этим тяжелым молчанием. Он не оборачивался, шагал напряженно, словно заранее готовился к маленькой войне. Его злость чувствовалась на расстоянии. Причем она была обращена не только к маркизу Алданскому, но и ко мне. Арсу явно не нравился хвост в нашем лице, но одного я его ни за что бы не отпустила.

Во-первых, не знала, на что способен маркиз Алданский. Вдруг при личной встрече возьмет да и расправится с Арсарваном, чтобы выместить на нем свою злость после вмешательства герцогини.

Во-вторых, мне совсем не хотелось, чтобы сам граф натворил что-нибудь эдакое, за что его потом могли бы в лучшем случае арестовать. Как человек с тяжелым характером и ярким чувством справедливости, он был скор на расправу. Особенно в том, что касалось беззащитных.

Но вместе с тем я была согласна, что маркиза следовало проучить. Конечно, обратиться к брату Татии я не могла по понятным причинам, но пригрозить этим мне никто не мешал.

Пешком мы дошли до самого рынка. За ним по правой стороне вдалеке высился дворец герцога и герцогини, но мы двигались прямо по главной дороге, которая уводила к городским воротам. Именно там у портальной станции Арс решил нас подождать, но переход оплатил молча.