Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком» (СИ) - Дари Адриана

Хотя нет… Это не душа поет. Похоже, это мурлычет Рея, и мотивчик ее мур-мур что-то до безобразия напоминает. Хотелось бы мне, чтобы это было что-то возвышенное и небанальное, но, по-моему…

“Забирай меня скорей…”

Закатываю глаза и закрываю лицо подушкой от банальности.

— Рея, откуда ты вообще эту песню взяла?

“Я с тобой очень давно, если что. Знаешь, слова про часть души — это не просто так, пустой звук, — отвечает она. — Вопрос в том, что тот мир был для двоедушных совсем не приспособлен”.

Отлично. Теперь я даже боюсь представить, что еще из прошлой жизни она может вспомнить. Но, если честно, этот легкий характер моей драконицы мне нравится.

Поднимаюсь с постели, немного расстраиваясь, что проснулась одна, и в голове сами собой возникают мысли о том, насколько это важно и значимо для Варда. Ведь все еще есть метка и клеймо “подарка” на мне.

Но… В комнате все еще витает аромат нашей ночи, а в ушах звучит бархатный голос: “Истинная”. Оказывается, я давно уже знала имя дракона Варда, с той самой ночи, когда он пришел ко мне раненый. Может, именно Ригель его тогда и привел ко мне? Может ли такое быть, что тот поцелуй, о котором Вард забыл, и помог тогда поддержать силы в его теле?

— Марика… — после тихого стука в дверь заглядывает Улька. — Я…

Слишком заметно, что она смущенно прячет взгляд. Самое интересное, что до этого же она тоже предполагала, что между мной и Вардом весьма предсказуемые отношения. Но именно сейчас она краснеет и мнется.

— Его величие приказал помочь тебе собраться и принять ванну, — произносит она. — Он сказал, чтобы я непременно проверила, что ты в порядке…

Натягиваю сорочку и качаю головой.

— Со мной все хорошо, но вот платью не повезло, — киваю я на то, что валяется на полу. — Его придется отнести, чтобы починить.

— Думаю, господин купит тебе новое, — произносит она. — Я случайно подслушала разговор господ. Ты такая везучая…

Ага. Особенно учитывая, что я все еще как предмет принадлежу Варду, а вчера вечером меня чуть не убила Клотильда. Но об этом же не задумываются, когда видят блага, которые достаются человеку. Я накидываю на плечи халат и подхожу к горничной:

— Я больше чем уверена, что совсем недавно ты так не думала, — говорю я. — Но мне больше хотелось бы, чтобы ты воспринимала меня просто как человека, вне зависимости от того, кем я являюсь дракону. М?

Она поднимает на меня взгляд и кивает. Ну вот и договорились.

Ванну мне приготовили в комнате Варда, что, в общем-то, уже совсем не смущает. Рея действительно прекрасно позаботилась о моих синяках и царапинах, и единственное, что напоминает о вчерашнем неудачном вечере — тонкая розовая полоска на моем плече.

Улька помогает мне помыться, расчесывает волосы и натирает ароматным маслом с запахом персика. Потом я отпускаю ее, решая выбрать платье и одеться сама. Выбираю красивое бирюзовое платье с белым тонким кружевом и аккуратной золотой вышивкой.

Оно красиво подчеркивает блеск в моих глазах. Кажется, Рее тоже нравится, потому что я замечаю проявившийся на мгновение вертикальный зрачок. Необычные ощущения, как будто с горки вниз летишь. Смогу ли я когда-то полностью превратиться в дракона?

“Сможешь”, — уверенно отвечает Рея. И я подмигиваю ей в зеркале.

Когда я спускаюсь, все уже собрались в столовой. Запах кофе и свежей выпечки бодрит. Фридер не торопясь пьет кофе, читая газету, Рина подкалывает его, занятая омлетом, а Вард стоит у окна, спиной к входу. Но стоит мне только сделать шаг через порог, как он резко оборачивается.

Его синие глаза находят меня мгновенно, будто он чувствовал мое приближение всем существом. Взгляд горячий, притягивающий, полный немого вопроса и облегчения, что у меня перехватывает дыхание. И практически мгновенно пересекает всю столовую.

Ладони Варда ложатся на мое лицо, а губы ловят мои в жадном поцелуе. И на этот миг вокруг исчезает все. Звуки, люди, кажется, даже время. Мы с ним словно снова остаемся наедине, общаясь не словами, а прикосновениями и душами.

Это не просто поцелуй. Это заявление. При всех. Перед Фридером, чья чашка замирает в воздухе, перед Риной, чья бровь взлетает еще выше.

— Йен, — доносится до меня голос Рины. — Может, нам тоже… Ну… Для поддержания атмосферы, так сказать…

В вопросе и шутка, и подтекст. Их тянет друг к другу, но что-то мешает сближению. Что-то в прошлом? Или просто столкновение характеров?

— Мне пока не хочется встретиться со сковородкой, — шутит он.

Точно история. Интересно, Вард в курсе или это было тогда, когда его уже не было?

Вард, наконец, отрывается, но не отпускает. Его лоб прижат к моему, дыхание прерывистое, как и мое. В его взгляде обещание продолжения. Позже. Наедине.

— Я не хотел мешать твоему сну, — шепчет он. — Но я уже распорядился, чтобы Улька перенесла твои вещи в мою комнату. Больше ни одной ночи отдельно.

Я уверена, что эти тихие слова никто в столовой больше не слышит. А для всех, вслух, Вард произносит другое:

— А теперь, когда мы все в сборе, пора обсудить, насколько все вчерашнее пошло по плану.

Он помогает мне сесть за стол рядом с собой и садится сам. Фридер хмыкает:

— По плану было только до момента, когда кто-то, кому сказали сидеть и стеречь документы, внезапно начал носиться по первому этажу и кричать!

Я сдерживаю смешок и смотрю на Рину. В общем-то, на нее похоже.

— Мне в окно рвался Руди! Я же сразу поняла, что что-то не так! Но не сразу подумала, что это с Марикой беда, а не с вами, — немного обиженно отзывается девушка.

— В общем, за ту минуту форы, что мы дали бравым ребятам в лавке, они успели сделать все, чтобы они не могли уже отговориться, что было случайно, — рассказывает Фридер. — И на нашу удачу они всего лишь пешки мэра, не связанные напрямую с кланом, поэтому они вполне себе разговорчивые. Все свои договоренности с мэром как на духу выдали.

— Плохо, что их слово против слова мэра — это просто песчинка, — хмуро замечает Вард. — Зато Клотильда… — тут на его лице я впервые замечаю жадное злорадство. — Это просто кладезь информации. Из-за того, что она уже очень давно в городе, обладает природной потребностью собирать чужое грязное белье, она “была очень добра” и рассказала о том, кто еще плясал под дудку мэра.

— По требованию мэра она должна была подкинуть артефакт Варду, — говорю я. — Но ее личные цели были другие. Она решила, что не расквиталась со мной полностью.

— Собственно, это и стало ее ошибкой, — усмехается Вард, а потом, с гордостью глядя на меня, добавляет: — Явно не ожидала от Марики такого сопротивления.

— Да, и теперь у нас есть еще два вполне себе вещественных доказательств: подсвечник и нож. И оба артефакта с клеймом мануфактуры, — добавляет Фридер.

Разговор о Клотильде все же вызывает небольшую тошноту и внутреннее волнение.

— Что с ней? — голос даже сел, поэтому вопрос получается хриплым.

— Жива, — отвечает Вард и касается моих пальцев горячей рукой. — Но у нас был долгий серьезный разговор ночью. Ей не понравилось, но выбирать ей не пришлось.

На несколько минут наступает тишина. А потом я нахожу в себе смелость спросить:

— И что дальше?

— А дальше нам надо постараться предусмотреть все возможные ходы со стороны мэра и его компании, чтобы не было как с предыдущим планом, — шутит Вард. — И без твоего участия.

Это он уже говорит мне, безапелляционно и совершенно серьезно.

— Но почему? — хмурюсь я.

Хотя, честно говоря, с точки зрения Варда, это совершенно логично. Но мне очень не хочется оставаться в стороне.

— Я чувствую твое возмущение, Марика, — произносит он. — Но Рее надо еще укрепиться, а у нас абсолютно никакой уверенности, что они не решатся воспользоваться артефактами в открытую.

— Но ведь от них как-то можно защититься? — уточняю я.

И вовсе не для того, чтобы выторговать для себя возможность поучаствовать, нет. Вард теперь тоже оказывается уязвим, и мне это не нравится. А ведь есть еще Аурика, которую наверняка, наконец, используют.