Дареная истинная. Хозяйка лавки «С огоньком» (СИ) - Дари Адриана

У меня уже не осталось никаких сомнений в том, что мэр давно знает, какая сила у кого из нас. Но он держит сестру Марики как туз в рукаве, и неясно, когда он решит ею воспользоваться.

— Защита Фридера несовершенна, — отвечает Вард. — Кулон с его магией выторговал тебе и твоей драконице время при нападении Клотильды. Но если бы воздействие было чуть сильнее или дольше…

Его кулаки сжимаются так, что костяшки белеют, а в чертах лица появляется жесткость, которую, не зная его, можно было бы принять за жестокость. Собственно, как я и делала первое время.

— Но как же ты? Тогда тебе тоже нельзя туда соваться? Ведь твой… — я останавливаюсь, закусывая губу и переводя взгляд на Рину и Фридера.

— Они знают, — успокаивает меня Вард и проводит по моему лицу рукой, заставляя выпустить губу и касаясь ее большим пальцем. — От них нет секретов. Мне пришлось им сказать про твою драконицу…

— Скорее это я догадался, — пожимает плечами Фридер, демонстративно не глядя на нас с Вардом. — Артефакт иначе не мог бы на тебя подействовать.

Я краснею, понимая, что наше с Вардом влечение друг к другу, усиленное еще желаниями драконов, может доставлять дискомфорт другим. Но и справиться с этим безумно сложно: и до сегодняшней ночи между нами искрило, а сейчас так вообще как будто нескончаемый пожар.

— Если Вард доверяет, у меня нет повода считать иначе, — отвечаю я. — И я рада, что вы узнали про Рею.

В комнату влетает Руди, делает небольшой круг и приземляется на спинку стула рядом со мной.

“Совсем забыли про меня!” — ворчит он.

— Ну как про тебя можно забыть, герой ты наш, — я чешу шейку совенка. — Спасибо!

Рина с улыбкой смотрит на Руди и подмигивает ему, а Фридер, словно ревнует.

— Если бы я знал, что ты так любишь животных, давно бы подарил тебе кого-нибудь… Например, морскую свинку, — подкалывает Рину он.

— Любое животное было бы лучше, чем терпеть вредного мужчину рядом, — отвечает она.

— Да, пожалуй, морская свинка подошла бы. Так же пищит, когда недовольна, но при этом все равно остается милой.

Эта забавная перепалка разряжает атмосферу за столом, но ровно до тех пор, пока Руди не произносит:

“Я, кстати, тут опять летал над городом, смотрел. Сестрицу твою видел”.

Нет, то, что Руди видел Аурику само по себе не удивительно: она же, в отличие от меня, не сидит дома. Но это напоминает нам о том, что шутки-то кончились, и даже если нам очень не хочется, все равно нужно вернуться к обсуждению плана.

— Я даже не сомневаюсь, что Аурика жива и здорова, — напряженно произношу я и поворачиваюсь к Варду. — И о ней, кстати, тоже неплохо бы позаботиться, если ты собираешься все же рискнуть и туда пойти.

Он кивает, давая понять, что тоже об этом думал.

— Тут магия Фридера не поможет. Не просто так менталистов уничтожали во время военных столкновений первыми. Я тебе тогда не врал, Марика, — говорит Вард, глядя мне в глаза. — У драконов действительно правило, что от менталистов надо избавляться до того, как они применят свою магию. Хотя мне не нравится этот подход.

— Однако ж Аурика все еще жива, — строго произносит Фридер. — И я считаю напрасно. Эти правила написаны кровью.

— А если она под давлением мэра? — с сомнением произносит Рина.

— А если нет? Готова братом пожертвовать?

От слов Фридера по спине бегут не мурашки, мурашищи! Чувствую себя виноватой за то, что раньше не разобралась, что происходит с Аурикой. В конце концов, она пусть условно, но моя сестра, и если бы сейчас знать, на чьей она стороне, было бы намного проще.

“Да, как раз о ней, — вставляет свою реплику Руди. — Я летал сегодня, летал, а потом вспомнил!”

— Вспомнил? — настораживаюсь я. Почему-то почти стопроцентная уверенность, что мне это не понравится.

“Ага, — совенок взъерошивает перья и весь вздрагивает, давая понять, что эти воспоминания его не радуют. — Мужика того вспомнил, который все время с сестрой мотается”.

А вот это уже интересно. Вард накрывает мою руку своей и мрачнеет. Фридер с Риной переглядываются, ожидая, нашего перевода. Но я решаю сначала выслушать.

“Помнишь, как я… Ну это… К тебе прилетел?” — спрашивает Руди.

Кратко киваю, но воспроизводить в памяти тот день не тянет.

“Я тогда летал около приюта вашего. Там достаточно легко мышей ловить: их много, и периодически их гоняют. А я тогда ловлю, — рассказывает совенок. — А тут… Я что-то оказался на одной из веток рядом с открытым окном. Там этот мужик ходит по кабинету, злится, кричит что-то про плохого дракона, который должен приехать. Другие пытаются его успокоить, а он еще больше кричит. А потом, как заметил меня, оскалился. Говорит, что знает, что сделает с этой летающей крысой — убьет. Ну и пульнул в меня шар огненный. Я еле успел улететь”.

— Что он рассказывает? — спрашивает Фридер.

— Что мы правильно предполагали: все сложнее, и мэр — только пешка, — отвечает Вард. — И как только мы снимем мэра, они просто залягут на дно. Кто-то должен стать одним из них, главное, понять как.

— В этом может помочь мой брат, — внезапно раздается голос Марты от дверей столовой. — Он давно на них работает на мануфактуре. Сделайте вид, что он сбежал, когда будете проверять производство, ведь вы будете? А я помогу вам в городе.

Глава 64

Я давно знаю, что Марта стоит у дверей столовой. Слышу неровное дыхание, чувствую запах тревоги, смешанный с решимостью. Но больше всего ощущаю исходящую от нее надежду. Она словно вибрирует ею на высоких частотах, отзываясь в моей душе. Чисто, как идеально взятая нота.

И до этого я предполагал, что Марта не просто так работает в этом доме, что у нее есть свои причины. Но никак не мог понять, какие именно. Что меня в ней больше всего радовало — то, что она никогда не пыталась скрыть свои настоящие чувства. Она с осторожностью относилась ко мне как к дракону, но никогда не врала, сочувствовала Марике, стойко противостояла Клотильде и по-матерински опекала Ульку.

Теперь же Ригель и мой Дар подсказывают мне истинные причины: Марта соскучилась по брату и готова на многое, чтобы его вернуть. Видимо, зная про то, что Играх исчез на фабрике, она решила, что в этом доме найдет подсказку, как связаться с братом.

В принципе, она оказалась права.

Я оборачиваюсь к ней. В глазах Марты — та же решимость, что звучала в голосе. Фридер хмурится, очевидно, для него появление кухарки оказалось внезапным, и он не доверяет внезапному предложению. На лицах Марики и Рины больше удивления, чем недоверия: они провели с Мартой гораздо больше времени.

— Входи, не стой у дверей, — говорю я, и женщина уверенно проходит ближе к столу, но не решается присоединиться. — Твой брат... Как долго он там работает?

— Давно, — отвечает Марта, а волнение в ней плещется, как море в ненастье. — Сначала простым рабочим, потом его приметили. Говорили, что у него хорошая голова. К тому же он… маг льда, как я — маг огня.

Так вот что я ощущал в ней, но никак не мог раскусить! Она владеет магией, но тщательно это скрывает. И ведь нашла себе идеальное место: у очага. Там она может применять свою силу и не быть замеченной.

— Их охлаждающие установки! — охает Марика. — Они не просто разработали эту систему, они еще и магию там используют!

— Да, — кивает Марта. — Более того. Именно Ганс и создал эту технологию: одной магии для охлаждения таких объемов недостаточно было, поэтому он нашел идеальное сочетание. И сначала был просто счастлив: его повысили, стали больше платить.

— Но он не говорил, зачем это все создается? — строго спрашивает Фридер, все еще неготовый безоговорочно верить.

— Им сказали, что совершенно новые артефакты, от которых город будет процветать, — Марта сжимает кулаки. — А потом он, похоже, стал понимать, что словам Гриндорка не стоит верить. Он стал другим. Замкнутым. Испуганным. А потом… Однажды и вовсе не вернулся.

Марика пристально смотрит на меня, волнуясь и мысленно намекая, на то, что мы прочли в дневнике сына свечного мастера. Мы оба понимаем, что Ганс — еще один человек, попавший в паутину мэра. И таких было действительно немало. Я слышал разговоры о том, что мануфактура убивает, только вот мало кто решается такие вещи обсуждать вслух, потому что это же для многих одно из немногих мест, где можно заработать Хельфьорде.