Бриллиантовый холостяк. Трилогия (СИ) - Гаврилова Анна Сергеевна

“У‑у‑у! – протянула мысленно. – Мне надо подготовиться к отъезду, верно? Одежда есть, но нужно купить какие‑то ручки и тетради? Что ещё, Арти? И как часто я смогу посещать столицу? Нас отпускают на выходные?”

Зараза не ответил. На ментальном плане ощущалось сердитое сопение – короче, не только дедушка‑Эрон сегодня зол.

Неоднозначность ситуации я, конечно, сознавала, но куда деваться? Скорчив Арти рожицу, я вернулась в реальность. Сама не поняла зачем выпрямилась и распахнула глаза.

Меня что‑то дёрнуло. Некое смутное, на уровне вечно спящей интуиции, чувство. Коляска медленно ползла мимо большого, выкрашенного в бледно‑зелёный цвет здания. Я смотрела на бесчисленные окна и хмурилась. А потом заметила женщину – она медленно вышла из дверей.

Женщина была ссутуленной, плохо одетой и знакомой.

– Зира? – удивилась отнюдь не мысленно.

В этот момент коляска резко затормозила, возница выругался – там, впереди, что‑то произошло.

Я же встрепенулась ещё больше.

– Что это за здание? – спросила у возницы.

– Тык! Госпиталь!

Я задумалась, а через секунду выпалила:

– Подождите! Я сойду!

***

Приближение хозяйки Зира заметила не сразу. Пришлось подойти вплотную и тронуть за плечо, чтобы кухарка, наконец, поняла.

От этого прикосновения женщина вздрогнула, потом посмотрела огромными глазами и пробормотала:

– А… Что вы здесь?.. Как вы тут?.. – И чуть более внятное: – Леди Алексия?

Помня про утренний побег слуг, очень хотелось пошутить. Спросить: что же такого произошло? Неужели ваша самоволка закончилась массовым отравлением в каком‑то кабаке и тебя, Зира, вылечили первой?

Но сарказм был всё‑таки неуместен.

– Я шла мимо и увидела тебя. Зачем ты посещала госпиталь?

Кухарка погрустнела ещё больше, сказала с тяжким вздохом:

– Так я это… К Тижанке ходила. Её ж забрали сразу после вашего побега, бедняжке совсем плохо.

– Мм‑м… А Тижанка у нас кто?

Вопрос прозвучал осторожно, даже деликатно, но Зира всё равно посмотрела хмуро. Причина неодобрения стала понятна быстро:

– Вот жеж… Служишь, помогаешь… А стоит заболеть, так и имени твоего не вспомнят. Девчонка это, в особняке у нас жила.

Я пропустила укор мимо ушей, а в памяти действительно кое‑что всколыхнулось. Самый первый вечер. Скудный ужин приносила девчонка болезненного вида, с огромными синяками под глазами. И больше я эту девчонку не видела.

Речь о ней?

– А что случилось? – мой новый вопрос. – Что за болезнь?

– Ох… – Зира вздохнула тяжелее прежнего. – Да кто ж его разберёт? Нервы, ела мало… Лекари говорят, что одно на другое, и вот.

– Насколько плохо?

– Та помирает, – с горечью сказала кухарка.

Я сопоставила все факты и задала новый вопрос:

– Это госпиталь для бедных?

– Так ясно, что не для богатых, – отозвалась Зира.

Ладно. Но что делать? У меня есть несколько монет и, если эти деньги способны спасти жизнь девочке, я отдам всё, до последнего медяка.

– Пойдём, – сказала я решительно. – Хочу посмотреть на Тижанну.

Я шагнула к двери, но Зира присоединилась не сразу. Замешкалась удивлённая такой реакцией.

Но догнала. Вместе мы миновали просторное, наполненное специфичными запахами помещение приёмного покоя. Тут были лавки, стойка регистрации и довольно много людей.

Когда шли мимо стойки, Зира кивнула медсёстрам и пояснила:

– Леди со мной.

Останавливать нас не стали.

Мы прошли дальше. Поднялись по лестнице и свернули в широкий, светлый коридор.

Учитывая, что госпиталь для бедных, я ожидала увидеть неприятную картину. Воображение рисовало неухоженность, переполненные палаты и нервных, хмурых врачей.

Но реальность оказалась гораздо лучше. Без изысков, но прилично. Даже очень прилично. И тут снова включился говорливый приёмник по имени Зира:

– Ох, как всё‑таки хорошо, что правящий род построил этот госпиталь. Раньше‑то как было? Там, на южной окраине столицы… Едешь туда, едешь… полдня едешь! А тут – и близко, и снадобья, и лекари…

До палаты мы шли минуты две. За это время я успела узнать, что всей медициной для бедных занимается империя. И что правящий род вносит особый вклад, что многое под их особым контролем. В процессе своего рассказа‑излияния Зира успела благословить правящих, лично императора и лорда Дрэйка раз сто.

Я, конечно, оценила и прониклась каким‑никаким, но уважением. Дальше была палата человек на тридцать и понимание, что я угадала. Тижанка – та самая девчонка и есть.

Ей было лет четырнадцать. Сейчас она лежала на кровати и выглядела просто ужасно. Самое неприятное – девчонка находилась в бессознательном состоянии, а рядом стоял долговязый лекарь.

Услышав шаги, он обернулся и спросил, обращаясь к Зире:

– Вы вернулись?

– Так… Вот. Хозяйку привела.

Я удостоилась ну очень нехорошего взгляда. Меня пусть безмолвно, но обвинили во всём, что происходило сейчас с пациенткой.

– Здравствуйте. – Я кивнула мужчине. – Как она?

Глупый вопрос, понимаю.

– Без шансов.

Я не ожидала. Вот просто не ожидала. Сильно растерялась и не сразу смогла сформулировать:

– А можно сделать хоть что‑то? Какие‑то дополнительные лекарства? Обследования? Специалисты?

На меня посмотрели ещё неодобрительней, словно спрашиваю какую‑то муть.

Но мутью вопрос и был…

– Вы простите, – неожиданно встряла Зира. – Наша хозяйка… она забывчивая. Сама недавно болела. Сильно болела.

Лекарь не смягчился, но всё‑таки ответил:

– У нас лучшие специалисты и лучшие снадобья. Наш госпиталь отличается от частных только бедностью интерьеров.

– Мм‑м…

– Мы сделали всё, – перебивая мою новую реплику, продолжил он. – Девушка была слишком истощена, совокупность факторов спровоцировала состояние, которое не лечится. Сделать что‑либо невозможно.

– А магия? – не пожелала отступить я.

Теперь я удостоилась взгляда после которого, должно быть, отправляют в психушку.

– А чем, по‑вашему, мы лечим тяжёлых?

Ну как бы всё. Шах и мат.

Я вздохнула, а лекарь отошёл от постели. Видимо решил, что делать здесь уже нечего.

Покидая нас, сказал:

– Можете проститься. До утра пациентка не доживёт.

В глазах Зиры проступили слёзы, а я испытала смешанные чувства. Понимала, что ответственность на Рэйдсах. Сознавала, что я сама присоединилась ко всей этой истории позже, но это “позже” как будто не отменяло вины.

Я была виновата хотя бы в том, что вспомнила об этой девчонке только сейчас.

А ещё был лорд Бертран, правящие, которые не оказали наследнице обнищавшего рода помощь, и все остальные.

– Это не только из‑за нищеты, – сказала вдруг Зира. Словно мысли прочитала. – Там ещё мать…

– А что с матерью?

– Непутёвая, – кухарка вздохнула. – Только вы разорились, сбежала с новым ухажёром, а дочь бросила. Тижанка очень об этом переживала.

Ну совсем прекрасно. Сейчас я тоже буду рыдать.

От этих слов аж в носу защипало! К горлу подкатил ком и, кажется, истерика.

“Ладно, уймись, – буркнул на ментальном плане Арти. – Только соплей твоих не хватало”.

Прозвучало так, что я насторожилась. Придушила эмоции и спросила:

“Есть варианты?”

“Вариант один – нужно садиться и пробовать”.

Я обернулась в поисках какого‑нибудь стула, но напомнила:

“Лекарь сказал, что её и так лечили магией”.

“Магия магии рознь,” – отозвался артефакт.

Он был недоволен. Сердит. Или просто серьёзен?

“Или‑или, – передразнил Арти. – У тебя резерв маленький, навыков нет, мозгов порой тоже. Не уверен, что при таком наборе получится что‑то сделать. Пытаюсь понять, как выстроить эту работу, чтобы не слить шансы на исцеление. Если они, конечно, существуют”.

Я поняла и заткнулась. Просто нашла стул, села и взяла Тижанну за руку. А вспомнив врачевание от Дрэйка, перехватила за запястье.

“Не торопись! – рявкнул Арти. – Впереди меня не лезь! И да, тебе придётся держать резерв”.