Осколок Демиурга. Пробуждение (СИ) - "Ал Эш"

— Лириана! — я подхватил ее, когда она начала падать.

— Я в порядке, — прошептала она, хотя её правая рука, державшая артефакт, заметно обожглась и слегка изменила цвет, приобретя голубоватый оттенок. — Сосредоточься на цилиндре.

Наши глаза встретились, и я увидел в ее взгляде нечто большее, чем просто преданность делу. Это была та самоотверженная забота, которую я наблюдал среди людей, но никогда полностью не понимал до момента, когда сам оказался в человеческом теле.

«Она любит тебя, идиот», — прокомментировал Эрин с непривычной для него теплотой.

«Я знаю», — ответил я тихо.

Аккуратно прислонив Лириану к колонне, я развернулся к Виктору и его Просветленным. Что-то изменилось во мне — человеческая эмоция, которую я раньше не ощущал в таком масштабе. Звездный ключ в моей руке пульсировал в такт сердцебиению.

— Ты сделал ошибку, — сказал я Виктору с холодной яростью. — Ты причинил боль тем, кто мне дорог.

И я атаковал. Не грубой силой, как ожидали Просветленные, а тонкой манипуляцией энергетических потоков самой Академии. Я чувствовал этот поток, как тысячи ручейков силы, проходящих через древние камни здания. Когда-то этот храм был создан с моим участием — и он все еще помнил меня.

В центре купола хрустальный цилиндр начал вибрировать, реагируя на мое присутствие. Просветленные пытались блокировать мой путь, но я двигался между ними с неожиданной ловкостью, которую подсказывал мне опыт Эрина — человеческие инстинкты дополняли демиургические способности.

Томас и еще несколько студентов прорвались в купол вслед за нами, и сейчас сдерживали часть Просветленных, создавая мне путь к цилиндру. Я видел изумление на их лицах, когда они наблюдали за моими действиями — не обычная человеческая магия, но и не хаотичная сила Бездны, а нечто изначальное, структурированное, с элегантностью древних формул.

— Вы видите? — крикнул Томас другим студентам. — Это настоящая магия! Не та искаженная версия, которой нас учили!

Наконец, я достиг цилиндра. Активировав Звездный ключ, я начал процесс перенаправления энергии. Кристалл разложился на восемь составляющих, которые образовали вокруг цилиндра правильный октаэдр. Энергетические потоки, стекавшиеся к цилиндру для ритуала Малфориана, теперь проходили через фильтрующую структуру ключа.

Просветленные в панике усилили атаки, но теперь, когда процесс начался, их заклинания не могли достичь меня через образовавшийся энергетический кокон.

Я погрузился в транс, направляя свое сознание в структуру энергетических потоков. Звездный ключ не просто блокировал ритуал — он трансформировал его, преобразуя разрушительный импульс в созидательную силу. Я начал понимать гениальность Элохима — вместо того чтобы противостоять Бездне, он научился преобразовывать ее.

«Что происходит?» — спросил Эрин, наблюдая через наше общее сознание за преобразованием энергии.

«Мы не останавливаем ритуал полностью, — объяснил я. — Мы перенаправляем его. Вместо неконтролируемого прорыва Бездны, мы создаем стабильный фильтр».

Хрустальный цилиндр начал светиться всеми цветами радуги, а энергетические линии, соединяющие его с полом, преобразовались в геометрически правильную сеть. В центре купола возник светящийся образ — миниатюрная модель Многомерья, почти такая же, как та, что я видел в пещерах Элохима.

Трансформация почти завершилась. Я чувствовал, как Кристалл Схождения глубоко под нами меняет свою структуру, принимая новую настройку. Еще несколько минут, и мы бы успели стабилизировать весь процесс.

Но внезапно я ощутил чужое присутствие в энергетическом поле. Мощное, древнее и очень знакомое.

— Азраэль, — прозвучал голос, который я не слышал три тысячи лет. — Какое... удивительное совпадение.

Малфориан.

Он не был здесь физически, но его сущность проникла в энергетическую структуру ритуала. Я почувствовал, как он вмешивается в процесс трансформации, искажая гармоничные потоки, созданные Звездным ключом.

— Должен признать, это изобретательно, — продолжил голос Малфориана, становясь громче. Все в куполе — и Просветленные, и мои сторонники — застыли, слыша его. — Использовать мой собственный ритуал для создания стабилизирующего поля. Элохим всегда был талантлив. Жаль, что его таланты теперь заперты в кристаллической тюрьме собственного создания.

— Твой план не сработает, Малфориан, — ответил я, продолжая удерживать процесс трансформации. — Насильственное изменение никогда не создаст стабильной структуры.

— О, но оно уже создает, — в его голосе звучало почти детское удивление. — Посмотри на своих защитников, Азраэль. Посмотри, как энергия Бездны уже меняет их.

Я посмотрел на студентов. К своему ужасу, я заметил, что у некоторых из них — включая Томаса — глаза начали едва заметно светиться, а на коже появились голубоватые прожилки. Процесс был тонким, почти незаметным, но несомненным.

«Побочный эффект работы Звездного ключа», — понял я с ужасом. Преобразуя энергию Бездны, артефакт все равно позволял ей частично влиять на окружающих.

Я оказался перед дилеммой — продолжать процесс, зная, что он частично трансформирует моих защитников, или остановить его, рискуя гораздо более масштабной катастрофой.

«Спроси их», — внезапно предложил Эрин. — «Дай им выбор».

Идея была настолько человеческой, настолько противоречащей демиургическому инстинкту принимать решения за других, что на мгновение я растерялся. Но затем понял глубину этого предложения.

— Томас! — крикнул я юному студенту. — Эта энергия меняет вас! Я могу остановить процесс, но тогда ритуал Малфориана возобновится!

Томас посмотрел на свои руки, где синеватые линии стали более заметными, затем встретился со мной взглядом:

— Это больно?

Честный вопрос заставил меня улыбнуться, несмотря на критический момент.

— Нет. Это не больно. Это... изменит вас. Не так радикально, как Просветленных, но изменит.

Томас оглянулся на других студентов, которые тоже заметили изменения в себе. После короткого молчания он выпрямился:

— Продолжайте. Мы выбрали свой путь, когда пришли сюда.

Голос Малфориана рассмеялся, звуча отовсюду:

— Видишь? Они выбирают трансформацию! Это лишь вопрос представления, Азраэль. Я предлагаю то же самое, просто в большем масштабе.

— Нет, — возразил я, продолжая процесс трансформации. — Разница в выборе. Они решили сознательно, зная последствия. Ты заставляешь других подчиняться твоему видению.

Но пока я говорил, я почувствовал, как что-то меняется в энергетической структуре. Малфориан усиливал свое присутствие, и теперь его воздействие стало ощутимым физически. В центре купола, рядом с моделью Многомерья, начала формироваться гуманоидная фигура из чистой энергии.

— Ты всегда был идеалистом, старый друг, — произнес Малфориан, его энергетическая форма становилась все более определенной. — Именно поэтому ты проиграл в прошлый раз. И именно поэтому ты проиграешь снова.

Энергетическая рука Малфориана резким движением вошла в структуру Звездного ключа, искажая геометрию октаэдра. Я попытался противостоять, но он всегда был сильнее меня в манипуляциях тонкими энергиями.

Хрустальный цилиндр засветился ярче, звездный ключ задрожал, и внезапно вся структура преобразования начала рушиться. Я чувствовал, как контроль ускользает от меня.

В этот момент Лириана, все еще ослабленная после атаки, поднялась и направила свой артефакт-Хранитель Памяти на энергетическую форму Малфориана:

— Не сегодня, — произнесла она и активировала устройство.

Хранитель Памяти содержал записи исходных демиургических структур — фрагменты изначального порядка. Он создал небольшое поле стабильности, которое на мгновение дезориентировало Малфориана. Я воспользовался этим моментом, чтобы восстановить контроль над Звездным ключом.

Но пока я боролся с влиянием Малфориана, один из Просветленных — не Виктор, а молодая женщина, чье лицо показалось мне смутно знакомым — незаметно приблизилась к хрустальному цилиндру с другой стороны. В руках она держала небольшой черный кристалл, который был полной противоположностью моему Звездному ключу — сгусток чистой энергии Бездны.