(не) Моя Жена (СИ) - Байм Елена

Спасибо Адель за ее понимание. Она легла мне на колени, и всю ночь говорила со мной. Я ей рассказывал истории из моего детства. Как отец учил меня летать, контролировать оборот. Как мать музицировала, и каждые выходные пела. Как по праздникам мы принимали гостей.

Ближе к утру мы оба заснули. Прям, как лежали, в обнимку. Проспали до обеда, заслужив ворчание Берты и ее обманчиво суровый взгляд. И в такой милой душевной обстановке, не заметили, как пролетели дни, складываясь в два месяца…

121. Приговор

В течение этих двух месяцев шел суд над моей матерью здесь — баронессой Рочестер. Сначала ее этапировали в столицу, посадили в темницу в подвалах императорского дворца, и месяц пытались заставить ее разговориться, но она молчала.

Затем объявили, что состоится общественный суд. И будут выносить вердикт представители Восьми родов драконов.

В объявленный день я тоже пришла. Одна, без Ксавьера, поскольку он был одним из восьми судей. Меня держала под руку моя няня.

И хоть они все меня отговаривали, что мне нельзя волноваться, ввиду моего беременного положения, но я хотела посмотреть в глаза той, что погубила свою дочь. Подстроила убийство моей свекрови, чуть не подставила Дариана, и не удивлюсь, если загубила кого — то еще.

Неужели она избежит наказания?! Ксавьер сказал, что кроме дневника Адель, ей нечего предъявить. Все свидетели умерли или пропали. И будет очень сложно что-то там доказать.

И вот сейчас я стояла в тени колонны, наблюдая за тем, как баронессу под стражей ведут в зал суда. Ее лицо, обычно гордое и неприступное, сейчас было бледным, но в глазах горел не страх, а огонь упрямства и безнаказанности.

Зал был набит битком. Лица знати, судей, стражников — все были обращены к ней.

Обвинение было тяжким: государственная измена, убийства, сговор, подстрекательство, доведение до самоубийства. Но баронесса держалась уверенно. Она отрицала все, ее голос звучал твердо, когда она давала ответы, надменно смотря в зал:

— Я отрицаю все предъявленные мне обвинения!

И словно назло, свидетелей не было. Ни одного. Никто не мог подтвердить слова стороны обвинения.

Либо никто не осмелился выступить против баронессы, обладающей связями, либо она их всех устранила, намеренно. В самом что ни на есть физическим смысле. Я чувствовала, как напряжение в зале растет.

Судья, старый и уставший, склонился над пергаментом. Казалось, он уже готов вынести оправдательный приговор. Баронесса радостно улыбнулась, а я почувствовала себя нехорошо.

Неужели ей все спустят с рук? Все ее злоключения, она действительно выйдет сухой из воды?

И тут я услышала шорох в толпе. Все взгляды обратились к дверям зала. Они распахнулись, и я увидела его. Император. Сам император шел в сопровождении своей свиты.

Его присутствие ощущалось как физическое давление. Воздух вокруг него словно сгустился, и я почувствовала, как мои собственные мысли начинают путаться.

Он медленно шел к центру зала, его взгляд, пронзительный и холодный, скользил по лицам присутствующих. Когда его глаза остановились на моей матери, я увидела, как она вздрогнула.

Он подошел к ней вплотную. Я не слышала слов, которые он произнес, но видела, как меняется выражение ее лица. Упрямство исчезло, сменившись ужасом.

Ее губы дрожали, а глаза расширились. Она пыталась сопротивляться, я видела это по напряжению ее тела, по тому, как она сжимала кулаки. Но это было бесполезно.

Император Адриан не произносил заклинаний, не размахивал руками. Его магия была тихой, невидимой, но всепоглощающей. Я догадывалась, что она проникает в сознание, вытягивает наружу самые потаенные мысли и страхи. И сейчас я своими глазами видела, как она проникает в мать Адель.

Сначала она молчала. Затем, медленно, словно под невидимым давлением, начала говорить. Ее голос, который минуту назад звучал так уверенно, теперь был слабым и дрожащим.

Она говорила о тайных встречах, о письмах, о планах, которые хотела сделать, но не успела. Она рассказала все. Отрицание сменилось полным и безоговорочным признанием.

Я закрыла глаза, не в силах смотреть на это. Я знала, что это конец. Для нее.

А когда я снова открыла их, Император Адриан уже отвернулся от моей матери.

Она стояла, сломленная, опустошенная, ее тайны были выставлены напоказ перед всем залом.

И хоть я знала, что мать Адель — предательница. Но видеть, как ее воля ломается под натиском ментальной магии, было невыносимо. я отвернулась. Берта меня обняла.

Вынсесенный приговор, хоть и был суров, но оказался справедлив. Ее приговорили к пожизненному заключению. И отрабатывать она будет наказание на руднике.

Услышав это, баронесса закричала, попыталась вырваться. Но стража быстро ее увела. Я крепко сжала руку Берты и осталась стоять, дожидась мужа.

Преступница была наказана, а это значит, что теперь мы можем возращаться домой, в родовой замок Ксавьера. Больше нам ничего не грозит.

122. Сестра

После того, как осудили мою мать, Ксавьер заговорил о переезде домой, в его замок. Но мне больше нравилось здесь — в тишине, вдали от суеты. Тут не было напыщенных лиц, завистливых взглядов.

Но муж настаивал. Говорил, что скоро зима, что дом будет сложно согреть магическими камнями, и если я заболею, он себе не простит.

А однажды вечером Ксавьер признался, что очень волнуется о своем отце. Управляющий ему пишет, что герцог Кэлвин Бирек впал в апатию, испытывает депрессию, не хочет вставать и есть.

Видя, как мучается муж, как он переживает о единственном родном человеке, я согласилась. Поживем, посмотрим, уехать обратно никогда не поздно. Я понимала, как важен Ксавьеру отец, поэтому в течение трех суток мы собирали вещи.

А как только собрали, то сходили попрощались с Дарианом и Катей, с Дереком и его обретенной семьей. С лекарем. С Арчи и Томми. И на душе стало грустно.

Здесь я обрела так много друзей, а в герцогстве мужа у меня никого не было…

Приехали мы в замок ближе к обеду. Когда сэр Бирек вышел, он, был изумлен. Но от меня не укрылась бледность мужчины, его небрежный вид, помятый костюм.

Интересно, из-за чего он грустит? Надеюсь, приезд сына его образумит.

В любом случае, на следующий день герцог стал выходить из своей спальни. Обедать, ужинать за общим столом. Он оказался очень интересным собеседником.

И спустя двое суток я могла заявить, что лед тронулся и Бирек старший возвращается к жизни. А сегодня он окончательно всех нас удивил.

Сорвался с утра пораньше, сел на коня и куда-то помчался. Его пару суток не было, затем появился. Сказал, что влюбился и через месяц сыграет свадьбу.

Ксавьер насторожился:

— И кто твоя будущая жена?!

Его отец почему-то посмотрел на меня и с загадочной легкой улыбкой ответил — Алиса Рочестер, твоя старшая сестра.

Я охнула, прижала руку к груди и присела. Надо же как устроена жизнь. Я буду невесткой у старшей сестры.

Оказывается, она меня искала. Обеспокоенная, что долго от меня нет вестей (вернее от настоящей Адель), она пошла и устроилась в замок Биреков служанкой.

Там она и познакомилась со старшим герцогом. А потом все у них закрутилось и завертелось.

Видя, как ожил отец, Ксавьер радовался и в замке то и дело слышался смех и оживлённые беседы.

И вот наступил знаменитый час «Икс». Гости собрались в Храме. Старший Бирек стоял алтаря и ждал сестру. Только вот я боялась ее увидеть.

Как ей сказать, что сестры больше нет, а ее тело заняла я, пускай и не специально. Поэтому я попросила Берту и мужа меня подождать, а сама проскользнула в комнату, где переодевалась невеста.

Робко постучала. Она ответила, я вошла. Минут пять мы просто стояли и молча друг на друга смотрели.

Первой нарушила тишину она, с грустью прошептав:

— Я все знаю. Ты не Адель. Ты из другого мира.

Я кивнула. И собравшись с духом, рассказала ей, как все произошло, как мы обменялись телами. И что практически каждый месяц она снится мне в добрых снах и показывает, как она счастлива в моем мире, что у нее скоро будет ребенок от любимого человека.