(не) Моя Жена (СИ) - Байм Елена

На этих слова моя нянюшка замерла, а затем по ее морщинистым щекам потекли слезы. Но это были не слезы печали. А слезы любви. И безмерной, всепоглощающей радости.

— Моя девочка! Да как же так?! Счастье-то какое!!! Не один малыш, а сразу два! Девонька моя, доченька, радость моя… — няня что-то еще шептала, продолжая меня сильней обнимать, своими дрожащими от волненья руками.

А я прижалась к ней и почувствовала родное тепло. Словно меня обнимали материнские руки.

— Берта, ты для меня, как настоящая мама. — растрогавшись, произнесла я, и Берта почему-то вдруг разрыдалась.

А я вспомнила свой прошлый дом. Свое одиночество в просторной современной квартире и поняла, что здесь мне хорошо. Кажется, именно здесь я нашла свое место.

Тем временем из купальни вышел Ксавьер. Разгоряченный, с мокрыми волосами. Он подошел к нам, удивленно на нас посмотрел.

— Берта, что-то случилось?

Но няня рыдала. Ее тело содрогалось от громких всхлипов. Я посмотрела и пожала плечами. Сама не понимала уже ничего.

— Берта, скажи, что с тобой! Моя дорогая, неужели ты так растрогалась от того, что я беременна? Не переживай, лекарь посмотрел и сказал, что все в порядке. Ксавьер тоже здоров. Его сил и магии хватит на всех. Все будет хорошо! Это точно!

Женщина по тихонечку успокаивалась.

— Адель, я должна тебе кое-что рассказать… Это важно. Не знаю, сможешь ли ты после этого …

И в этот момент засветился камень в руках у Ксавьера. Его брови тотчас взметнулись навверх.

— Странно. Позвонили из моего замка и сеанс прекратился. Дорогая, я, наверное, пойду в кабинет, попробую сам связаться, вдруг что-то случилось у Томаса.

Я согласилась.

Проводила задумчивым взглядом его удаляющуюся спину и вновь повернулась к Берте.

— Нянюшка, скажи, что с тобой?

— Да так, ничего. Я буду очень счастлива, если ты позволишь остаться мне с твоими детьми, когда народятся.

— Так вот в чем дело, ты решила, что ты не нужна! Да как же так можно! Ты наше спасенье! Самый родной человек! Берта! Даже не думай об этом.

Я обняла ее слегка ссутуленные плечи, погладила по спине.

— Я вообще не представляю, чтобы я без тебя делала!

Берта передником вытерла мокрые от влаги глаза, и засуетившись удалилась на кухню.

Я же, чтобы не мешать мужу, пошла в спальню и прилегла. И только закрыла глаза, как мир вокруг растворился. И мне снился сон.

Я увидела себя, но не ту, что лежала сейчас на кровати, другую, из прошлого мира, сияющую от счастья. Она шла по зеленой сочной траве, а за ней виднелся двухэтажный коттедж, с дымоходом, из которого тонкой струйкой шел дым.

На мне, вернее на ней было длинное нежное синее платье. С высоким воротом и длинным рукавом, скрывающим шрамы и в целом ее фигуру, но явно подчеркивающее округлившийся небольшой живот. Волосы были заплетены в косу.

— Жанна! — внезапно ее кто-то окликнул, знакомый мне голос.

— Да, дорогой муж, я сейчас, иду. Соберу только трав для придания вкуса отвару.

И сорвав какие-то желтые цветы, она направилась прямиком к дому, откуда пришла. Из — за угла которого показался муж, и он вел под уздцы белую красивейшую кобылу.

Мужчина был внешне похож на Стаса — моего друга. Те же черты лица, та же стать, только много шрамов на лице и другой взгляд. Более решительный и более смелый.

В нем более не было той привычной мягкости, той задумчивости, что была. Словно это был совершенно другой мужчина. И да, глаза. Они были больше не серые, а карие.

Девушка к нему подошла, и нежно поцеловала в губы. И погладила лошадь.

— Берта, девочка моя. Моя красавица. Моя голубушка. Как я по тебе скучаю.

И вдруг девушка, будто что-то почувствовав, развернулась и внимательно посмотрела, прям на меня. И этот взгляд пробрал меня в самую душу. Я узнала ее — это была Адель. Та — настоящая! Так получается, мы с ней обменялись телами?

Я резко раскрыла глаза. От того, что почувствовала, как сильно меня тормошат.

120. Неожиданная новость

После того, как прервалась связь с артефактом, находящимся у меня в замке, я разволновался. Что же там могло произойти?

Чтобы не мешать душевному разговору Адель с Бертой, я ушел в кабинет. Плохое предчувствие не отпускало.

Томас очень редко звонил. Но когда ему звонил я, он активировал камень без промедленья. Но сейчас он молчал.

Я сидел в кресле, держал в горячих ладонях мерцающий камень и мысленно представлял свой родовой дом.

— Томас, ну же, возьми! — Если и дальше не будет никакой реакции, то придется лететь. Вдруг какая-нибудь проблема в одной из деревней. Голод, или еще хуже, магический мор. А если напали соседи или мантикоры?!

Нет, определенно я не смогу тут сидеть. Встал, прошел кругами по комнате.

Снова сел в кресло и снова активировал артефакт. Но на другом конце молчали, будто не слышали и не видели его мерцания.

Я хотел обернуться драконом и вылететь прям сейчас, но включил рассудок. Ночью очень рискованно. А у меня Адель. Дети. Нельзя рисковать. Решил, что отправлюсь в путь рано утром.

Вернулся в спальню. Увидел, что Адель уже спит. Дракон заворочался недовольно. Видите ли он строил другие планы на вечер, и сон туда не входил.

Я усмехнулся, а не много ли ему позволяю?! Но вспомнив, сколько раз он меня спас, промолчал.

И только положил голову на подушку, как Адель застонала и вся затряслась. Я нахмурился и всем телом напрягся.

Тотчас присел на кровати и попытался ее разбудить. Нежно гладил по щеке, затем тряс ее за руку,

Не сразу, но жена проснулась. И как только пришла в себя, то первое, что сказала — что настоящая Адель жива. Что они с ней обменялись телами. И сейчас она в ее мире, вместе с конюхом, что ее спас.

Я улыбнулся. Все-таки приятно осознавать, что наивная девушка, подарившая своим уходом нам счастье, не умерла, а жива. И обрела семью.

Крепко обнял свою любимую, всем телом прижался. И тут снова засиял артефакт.

Так некстати. Я настроился на горячее продолжение ночи. Но Томас просто так не звонил бы. Нехотя отодвинулся от моей дорогой Адель, и активировал переговорный камень.

— Томас? Что случилось? Неурожай в деревне? Проблемы в замке?

Но Томас опять молчал. Да что же такое там происходит?! Я видел, даже жена разволновалась и внимательно вслушивалась.

— Сссыыыыын! Ксавьер! Сынок! Ты жив!!!

Я ничего не понял. И застыл изваянием.Кажется, я начинаю сходить с ума.

— Отец, ты? — спросил неуверенным голосом. Но этого просто не может быть.

— Ты … ты же… умер… Я лично присутствовал на твоих похоронах!!!

Но судя по доносившемуся до меня голосу, со мной действительно говорил мой отец.

Я бросил испуганный и непонимающий взгляд на жену. Она тоже сидела ошеломленная. И вдруг прошептала:

— Адель писала, что она не хотела отравить твоего отца, а дала обычное зелье, стирающее память. Может и впрямь, он жив? А похороны — происки ваших врагов?

И тут после долгой паузы, отец продолжил:

— Меня отравили. Потом темнота. Проснулся я уже в склепе, лежа на могильной плите.

— Отец… Скажи, это правда ты? А то мне кажется, что это плод моего воображения!

— Сынок! Это впрямь я. Хочешь, тебе подтвердит это служанка, что вытащила меня из склепа и помогла.

— Папа… — я не выдержал и прослезился. Мыслимо ли, мой отец жив, я больше не сирота. А я ведь так горевал, когда прощался с ним в склепе. И следующие полчаса мы говорили, и не могли наговориться от счастья.

Я все ему рассказал. Про опекуна, про Адель, про жену, что она истинная и попаданка. Но главное, что я скоро стану отцом.

Отец тоже плакал и от души радовался. Но попросил не прилетать. Хотя бы пару месяцев, пока он не найдет врага и предателя в нашем доме.

Я согласился. Благополучие Адель прежде всего. Договорились каждый вечер созваниваться. И он отключился. А я сидел на кровати и не мог больше уснуть.