Самая старая дева графства Коул (СИ) - Брай Марьяна

— Расстаться? Как, леди? – девушка, похоже, была на грани.

— Я подумаю над этим. Если что, попрошу тётушку, — это я сказала зря, потому что сразу после упоминания моей родственницы позади послышалось мягкое «бумк».

Мне пришлось встать, приподнять свою малохольную Лизи и проводить ее на диван. Потом дать отпить чая из своей чашки, а после него и кусочек пирожного.

— Вы так добры ко мне, леди, - жуё мое пирожное, оказавшееся чем-то очень похожим на морковный влажный пирог со сливками, Лизи смотрела на меня своими коровьими добрыми и благодарными глазами, и я решила придержать шутку о том, что это не угощение, а проверка: не подсыпала ли тетушка яда в пищу.

— Кроме тебя я не могу никому больше доверять. Поэтому, прошу тебя, Лизи, становись уже поумнее, и не надо принимать всерьёз каждое моё слово…

Вот здесь, дорогой мой читатель, стоит остановиться и запомнить сказанное мной этой дурочке. Потому что в будущем эта фраза сильно изменит мою жизнь.

Предоставленная мне комната оказалась большой. Конечно, не такой большой, как в моем прежнем доме. Но здесь имелся вместительный гардероб, широкая кровать, письменный стол с принадлежностями, столик для… я назвала его столиком для самолюбования. Мягкая кушетка перед ним намекнула, что здесь меня будут причёсывать и облекать во все эти тугие чулки, шнурочки на безразмерных панталонах и прочее, прочее отвратительно лишнее.

Окно выходило в сад, за которым я видела то самое озеро. Мне видна была дорога, по которой сейчас мимо катила карета. И она не была черной. Светлая, на солнце блестящая лаком. Я даже смогла различить на дверце большое открытое окно, на котором трепетала газовая шторка.

— Вот это да! А я ведь без очков на близь и даль раньше ничего не могла рассмотреть. А сейчас… будто с подзорной трубой, - пробубнила я

Раздевшись, и, наконец, собиравшись облачиться в домашний халат, я чуть не закричала, когда в комнату вошла Оливия. Я поторопилась натянуть рубашку и стояла, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Леди, если вы не хотите обедать, пришло время дневного сна, - служанка с размахом раскрыла постель, а потом вытащила из-под высокой кровати невысокую тумбу длиной метра полтора. - Ты, - обратилась строго к Лизи, - будешь спать ночью здесь. А сейчас я должна показать тебе всё что нужно. Прихвати одежду леди, и сразу её постираешь, - Оливия командовала, как генерал: всё с тем же непререкаемым тоном.

— Я не хочу спать. Я хочу выйти в сад, а после пообедать, - объявила я.

— В рубашке? – замерла Оливия.

— Я надену халат и выйду на задний двор, - на всякий случай детально описала свои планы.

— Не вздумайте сделать это при хозяйке. Единственное время, когда вы надеваете халат – время перед сном. Всё остальное время вы должны быть в корсете, платье. Лицо ваше должно быть белоснежным, а спина прямой, - оповестила меня служанка.

— Я. Не. Хочу. Спать! – с остановками отчеканила я, понимая, что не могу сдержать уже эмоций.

— Тогда Лизи поможет вам одеться, - Оливия осмотрелась и, заметив только что снятые мной вещи в кресле, бегло осмотрела всё, включая белье. - А где ваш корсет?

— Я не ношу корсеты! – заявила я.

— Это тоже не стоит сообщать леди. Сейчас я принесу вам один из тех, что она велела отдать. Я скоро, - с этими словами женщина вышла из комнаты. Я, не раздумывая, бросилась к двери, чтобы закрыть ее изнутри, но оказалось: ни щеколды, ни замочной скважины на двери не имелось.

Зато снаружи я увидела задвижку.

Вернувшись в комнату и поняв, что только так меня могут оставить в покое, сбросила халат и залезла под одеяло.

Лизи присела на стуле возле окна и, кусая губы, рассматривала трясущиеся пальцы.

— Нам просто нужно время осмотреться и всё понять. Нам нужно время, и ты должна быть в это время сильной. Поняла? – прошептала я.

Девушка покачала головой в знак согласия, и, услышав шаги за дверью, резко встала.

Глава 10

Я хотела просто подумать, лёжа в постели, но не поняла, как заснула; кровать была уж очень удобной. Когда открыла глаза, увидела сидящую на стуле возле окна Лизи. Она смотрела в окно и кусала губу. Взгляд ее беспокойно бегал по невидимому мне пейзажу.

— Долго я спала? – спросила я, сначала потянувшись, чтобы не напугать и без того перепуганную служанку.

— Пару часов, леди, - она с радостью встрепенулась. - Здесь нет звоночка, и мне полагается всегда быть при вас. Спать ночью я тоже буду здесь, у вас в ногах.

— Этот вопрос мы решим, милая, - я встала, осмотрелась. Лизи будто поняла, что я ищу, и принесла от порога горшок. Я поморщилась, и она отвернулась к окну.

Корсет оказался страшной штукой. Если ходить в нем было еще куда ни шло, то вот сидеть… Если ты хоть чуточку наклонишь корпус, жёсткая конструкция упиралась в бедра и ребра. В общем, здесь проще было прикидываться сонной мухой и не вылезать из постели, чтобы не надевать эту пыточную деталь гардероба.

Но сейчас мне хотелось осмотреться.

— Леди Лилит еще не приехала? – поинтересовалась я у Лизи.

— Нет. И очень странно, что леди весь день где-то пропадает.

Я не стала шутить на тему сбора невинных младенцев для ужина, и снова терпеливо сносила все эти шнурочки и чулочки, натягиваемые на меня в этот раз с еще большим остервенением.

Тёмные коридоры, узкая и, слава Всевышнему, не крутая лестница, мрачная и совсем не уютная гостиная – всё утопало в каком-то депрессивном сумраке.

— Леди, ужин будет через пару часов. Леди к этому времени обычно возвращается, - сообщила Оливия, выскочившая откуда-то так неожиданно, что я чуть было не подпрыгнула.

— Я бы хотела поужинать сейчас, - настойчиво глядя прямо в её лицо, ответила я. Она в это время рассматривала мою талию. – Ты меня слышишь? – еще более грозно добавила я и заметила, что её до этого слишком уж безэмоциональная физиономия выразила легкий испуг.

— Не положено, леди, - сквозь зубы сказала Оливия и хотела было уйти.

— Стоять! – крикнула я, и та замерла. – Мне показалось, или ты считаешь себя хозяйкой в этом доме, Оливия? – эта роль мне давалась плохо. Я не была в жизни грубым человеком: даже с теми, кто дерзил, старалась быть доброй. Но это не значило, что мне была неведома месть.

О! Это сладкое чувство отмщения! Но и ею я пользовалась исключительно в случае крайней нужды, когда оппонент оказывался дрянью высочайшего разряда.

— Ужин будет, только когда леди вернётся, - продолжала Оливия, но в голосе больше не было приказного тона.

— Тогда подай чай и… что-то с чаем. Если в саду есть беседка или веранда, я с удовольствием выпью чай там, - жалея, что послушалась эту стерву и напялила корсет, спросила я.

— Есть, но там не принято пить чай.

— Я не спрашивала тебя о том, что здесь принято, а что нет. Если есть в саду стул, на нем можно сидеть. Правильно? – мне начал нравиться диалог, в котором я вела. - А если есть столик, значит, на него что-то можно поставить!

— Верно, но чай… - начала было Оливия.

— Быстро: чай на улицу! – перебила я ее почти криком. И она вышла из гостиной. Я махнула Лизи ладонью, приглашая пойти за мной, и вышла на воздух. Сразу стало легче дышать, а взгляд, объявший безграничные просторы после тесной и смурной гостиной, выхватывал то один прекрасный пейзаж, то другой.

Мы обошли дом по каменной дорожке, и я отметила, что между камнями проросла трава, кое-где доходя уже до щиколоток. В прежнем доме такого упущения я не встретила во всем саду.

Дом опоясывала дорожка, по которой, скорее всего, разворачивались кареты. На заднем дворе, чуть заросший травой, хозяйничал сад. Здесь же, на выложенной камнем площадке, стояла пара кованых столиков, а вокруг них – три пары таких же стульев. Мы прошли сад насквозь, прямо по газону и вышли к конюшне, возле которой стояла, как ни странно, светлая, такая же блестящая, как я видела в окно, карета. Чёрной не было. Мужчины чистили лошадей, пасущихся за высокой перегородкой, женщины суетились возле соседнего строения. Оттуда доносилось блеяние коз.