Фаберже 1 (СИ) - Хай Алекс

— Отчасти, — она грустно улыбнулась. — Но, как вы видели, в критический момент они не спасают. Да и носить столько ценностей на себе неудобно. Они ведь привлекают лишнее внимание…

Я отпил кофе, размышляя. Самойлова была не просто потенциальной покупательницей — она могла стать идеальной рекламой. Популярный блогер, влиятельная аристократка, икона стиля.

— Знаете что, Алла Михайловна, — сказал я, — у меня есть деловое предложение.

Глава 5

— У меня есть идея артефакта под вашу задачу, — сказал я, отставив чашку. — При этом он не потребует индивидуальной настройки и обеспечит вам вариативность его использования.

Самойлова наклонилась ближе, заинтригованная:

— Расскажите подробнее.

— Представьте браслет-основу из благородного металла, — я достал блокнот и быстро набросал эскиз. — К нему крепятся сменные элементы с различными камнями. Хотите усилить огненную стихию — ставите гранат в платине. Нужна защита от воды — аквамарин в серебре. Требуется концентрация — циркон в золоте. Главное — что вы сможете поместить на один браслет столько элементов, сколько захотите.

Самойлова озадаченно смотрела на эскиз.

— И это будет работать?

— При правильной настройке базовой матрицы — безусловно, — ответил я. — Конечно, эффективность будет чуть ниже, чем у индивидуального артефакта. Но зато появится гибкость — можно менять конфигурацию под конкретную ситуацию. И это не отдельные изделия, а небольшие подвески, которые не привлекут внимания.

Глаза молодой графини загорелись:

— То есть утром я могу настроиться на деловой завтрак, днём — на прогулку, а вечером — на тренировку магии?

— Именно. Плюс система позволит постепенно наращивать коллекцию подвесок. Не нужно сразу тратить целое состояние — покупайте по одному элементу в месяц.

Конечно, Самойловой деньги не были так важны. А вот для менее обеспеченных магов этот вопрос стоял остро… К тому же я собирался снизить себестоимость производства и отпускную цену.

Алла задумчиво покрутила в руках свой дорогой телефон:

— А с эстетической точки зрения? Я имею в виду… мои подписчики очень внимательно следят за стилем.

Я не удержался от улыбки.

— Если я понимаю всё правильно, нынче в моде минимализм и строгие линии. Каждая подвеска будет лаконичной, — заверил я. — Просто функциональным произведением. Красота и практичность не исключают друг друга.

Кажется, этим я добил её окончательно.

— Когда можно будет увидеть прототип? — выдохнула она.

Вот тут была загвоздка. У меня пока не было лицензии на платину. Но отступать уже поздно.

— Через неделю, — сказал я, предвкушая ночи без сна. Ковать нужно, пока горячо, да мне и не впервой. — Если вам понравится и вы убедитесь в эффективности, то…

— То я расскажу о вашей разработке в блоге, — закончила Алла. — Сотни тысяч подписчиков узнают о новых артефактах Фаберже.

Как же приятно иметь дело с умным человеком. Самойлова пока что демонстрировала исключительную сообразительность.

— Именно.

Она протянула мне руку:

— Договорились, Александр Васильевич. Но с одним условием.

— Каким?

— Если система не сработает, мы просто забудем об ошибках друг друга.

— Разумеется. Но если сработает?

— Я сделаю всё, чтобы о вашем проекте узнало как можно больше людей, — заявила Самойлова. — Моему мнению доверяют. Разве что я смею надеяться на эксклюзивный дизайн… со временем.

Если всё пойдёт по плану, то Самойлова сможет запустить свою дизайнерскую линию — слышал, блогеры очень любят это модное слово — «коллаборация». Но сначала — прототип.

Сделка была более чем выгодной. Популярный блогер с миллионом подписчиков стоил больше любой рекламной кампании. А учитывая её положение в аристократических кругах, это открывало двери к самым состоятельным клиентам империи.

Правда, эффект будет лишь в том случае, если к этому моменту я очищу репутацию рода.

— Согласен, — кивнул я и пожал её руку.

Алла достала из сумочки элегантную визитку и протянула мне:

— Мои контакты. Телефон, мессенджер, электронная почта. Я почти всегда на связи.

Я в ответ дал свою — простую, без излишеств, с минимумом информации.

— Кстати, — Алла взглянула на часы на своём телефоне, — а у вас есть аккаунты в соцсетях? Мои подписчики любят знать, с кем я общаюсь.

— Боюсь, что нет, — признался я. — Я старомодный человек.

— Это срочно нужно исправить! — засмеялась она. — В наше время без социальных сетей никуда. Особенно если хочешь продавать что-то молодёжи.

— Учту на будущее.

Алла встала из-за столика и собрала свои многочисленные пакеты:

— Что ж, Александр Васильевич, жду от вас новостей через неделю. И помните — я очень требовательна к качеству.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся я, поднимаясь и помогая ей с покупками. — До свидания, Алла Михайловна.

— До встречи!

Она грациозно удалилась в сторону стоянки такси, оставив после себя лёгкий аромат дорогих духов и ощущение, что жизнь становится интереснее.

Ушаков прибыл к нам домой точно в назначенное время в сопровождении пожилого мужчины в строгом костюме.

Оценщик из Департамента выглядел как типичный чиновник — аккуратный, педантичный и слегка утомлённый бесконечной работой с документами. Однако же имел восьмой ранг — только с таким допускали к изучению артефактов высшего порядка.

— Александр, знакомься, — сказал Денис, — это Игнатий Семёнович Волков, старший оценщик.

— Очень приятно, — я пожал жилистую руку. — Благодарю за то, что нашли время.

— Что вы, что вы, — отмахнулся Волков. — Денис Андреевич сказал, что дело срочное. К тому же изделия Петра Фаберже — это всегда интересно с профессиональной точки зрения.

Если бы он знал, что разговаривает с самим создателем…

— Боюсь, нам придётся провести оценку в не совсем стандартных условиях, — предупредил я. — Артефакт находится в комнате моей матери. Она тяжело больна, и яйцо помогает ей чувствовать себя лучше.

Волков нахмурился:

— Это несколько осложняет процедуру. Обычно мы изучаем артефакты в лабораторных условиях.

— Игнатий Семёнович, — вмешался Денис, — семья переживает трудные времена. Думаю, можно сделать исключение? Женщина пострадала от мёртвого камня.

Волков изменился в лице.

— Ох, бедняжка… Да уж, господа, обстоятельства действительно исключительные, — оценщик вздохнул. — Я постараюсь сделать всё быстро.

Я провёл их в материнскую спальню. Лидия Петровна дремала, и яйцо на прикроватной тумбочке мягко пульсировало, подпитывая её ослабленный организм. Даже во сне она выглядела намного лучше, чем вчера.

— Боже мой, — выдохнул Волков, увидев артефакт. — Это действительно работа самого Петра Фаберже! Видите эту огранку самоцветов? А переплетение металлов? Настоящее произведение искусства, таких больше не делают…

Он достал из чемоданчика набор инструментов — различные линзы, детекторы магической активности, измерительные приборы.

— Постараюсь работать как можно тише, — шёпотом пообещал он и принялся за дело.

Денис подошёл ко мне:

— Как твоя матушка? — спросил он вполголоса.

— Яйцо действительно помогает. Впервые за месяцы она спокойно спит.

— А что говорят лекари?

— То же, что и раньше. Без устранения причины болезни любые улучшения временны.

Ушаков сочувственно кивнул. Он понимал, что значит беспомощно наблюдать, как близкий человек медленно угасает.

Волков тем временем методично изучал каждый элемент артефакта. Его приборы тихо пищали и мигали, фиксируя показания магической активности.

— Удивительно, — бормотал он себе под нос. — Баланс стихий почти идеальный. А эта настройка на целебное воздействие… Как он это сделал? Это же высочайший уровень мастерства.

Я молчал, наблюдая, как специалист изучает моё творение. Забавно было видеть восхищение профессионала, но приятно — не скрою.