Стужа (СИ) - Коруд Ал

Глеб некоторое время молчал.

— Я не так много могу сказать по этому поводу. Нас с Петром и другими начальниками Внешних больше беспокоила работа техники при жутком морозе. Работоспособность маринизмов Купола. Никто доселе не сталкивался с такими продолжительными отрицательными температурами. Одно дело — работа вахтами на севере или на станциях в Антарктиде, другое: постоянно испытывать подобное на себе в обычной жизни. Как бы ни ученые и инженеры ни готовились к самому худшему варианту, не все удалось подготовить. Проект нашей цепи еще вышел более-менее грамотным. Во многих странах попытка спастись не удалась полностью.

Фролов нахмурился:

— Давненько не слышал рассуждения о старых временах.

— Мы еще успели получить через спутники информацию от норвежцев. Из-за перемен в погоде и морских течениях убежища в горах не оказались надежными. Часть из них была вскоре разрушена. Спасти никого не удалось. Горы не самый лучший вариант местонахождения при глобальном катаклизме.

— Альпы, Карпаты, Пиренеи. Нам показывали снимки. Ребятам здорово не повезло. И рядом не оказалось руки помощи. Наша система вышла лучше и продуманней.

Драгунова с любопытством выслушивала спасателей, потом заметила:

— Но мы ведь сейчас говорим о другом, Глеб. Проблемы внутренней структуры и социализации кто-то заранее продумывал?

Все уставились на старика. Тот лишь развел руками:

— Если и так, то я об этом ничего не слышал. Да и был ли подобный опыт? Проводились, конечно, различные эксперименты. Человечество готовилось к полетам на другие планеты. Но там и фокусные группы, насколько мне известно, были небольшими. Сами понимаете, в закрытых группах с десятками тысяч людей никто исследования никогда не проводил. Сначала не было нужды, потом стало просто некогда. Вы не очень понимаете атмосферу тех проклятых последних недель, когда Земля начала стремительно замерзать.

Ким задумчиво проговорила:

— Неужели никто не подумал кроме биологов, физиков и технологов ввести в состав станций психологов и социологов?

Фролов откинулся в кресле:

— Психологи поначалу у нас имелись. Я нашел записи. Но Администрация посчитала их работу ненужной и перепрофилировала их. Все первоначальные усилия спасенных были направлены на выживание. Да и набирали на спасательные станции поначалу людей неординарных. Потому, видимо, посчитали, что они смогут уживаться без лишнего воздействия.

Глеб подтвердил:

— Так и было. С кандидатами проводили обязательные тесты. Эмпатия, интеллект, агрессивность. Правда, я не уверен в методиках.

— И, скорее всего, проверки они прошли не стопроцентно.

— Может быть, и так, Василий.

Драгунова с любопытством уставилась на мужчин. Для нее эти сведения были внове. И женщина пожалела, что не задумывалась о них раньше. Нельзя перекладывать заботу о собственном будущем на чужие умы.

— Получается, что управление людьми было пущено на самотек. Мы уже видели на примере вашей станции, что происходит, когда кто-то решает, что он непогрешим. В общении между людьми ситуация не лучше.

Мужчины переглянулись и согласились с доводами. Глеб задумчиво продолжил:

— Я бы не сказал, что ничего не предпринималось. Все-таки у высших управленцев был огромный опыт. Но рассмотрим тогдашнюю ситуацию сквозь призму времени. Давайте по порядку. Построить втайне такое количество объектов попросту невозможно. Да, предпринимались беспрецедентные меры безопасности. Районы оцеплялись войсками и полицией, выселялись целые поселки или работали под легендой.

Фролов откликнулся:

— Одна из них была под видом строительства дополнительных ядерных станций.

— Ты прав, Вася. Это тебе Соболев рассказал?

— Да. Когда я был новичком, то прослушал цикл лекций по основам.

— Там наверняка было не все рассказано. Многое упустили. Ну а вы просто не помните тот большой мир. Он был буквально весь опутан невидимыми связями. Управление страной, безопасность, экономика, армия. И все так сплелись между собой, что разрубить эти узлы стало невозможно. Что здорово мешало секретности.

Нина блеснула голубыми глазами:

— Но ведь получилось?

— Далеко не все. Для последующего существования станций был создан Тайный Совет из самых разумных ученых и управленцев. Вхождение в него подразумевало отказ от спасения. Они работали до последнего, и связь не прерывалась до самой их гибели. Центр существовал еще некоторое время, но затем погиб.

— Они замерзли?

— Нет, — вздохнул Орлов. — В результате вооруженного противостояния. Они прятались в системе бункеров армии. И когда генералы поняли, что их кинули, то выступили. Построить столько убежищ втайне нельзя было без привлечения армии и органов безопасности. Конечно же, им пообещали места на станциях. Ограниченное количество, но хоть какой-то шанс. Ради этого военные шли на подлог, нарушение законов и позже на самые настоящие зверства. Вы не очень представляете себе последние недели, когда на Земле наступил полный хаос. Мы жалели вашу детскую впечатлительную психику.

Нина дрогнула:

— Вы ведь все это пережили?

— Не все.

Фролов замкнулся. Он отлично помнил тех несчастных, что противостояли обезумевшей толпе. Мертвецов поневоле.

— Центр спасения сработал прекрасно. Военным и безопасникам оказались предложены ложные цели. Старое правительство, обремененные семьями и кучей обслуги ушло в подземный город, что уже имелся на Урале.

Василий поднял голову:

— Они выжили?

— Пока была связь, мы получали оттуда сигналы. И не всегда обнадеживающие.

— Раздрай начался у них раньше, чем у нас.

— Ты права, Лина. Сборище случайных и неготовых к испытаниям людей. К тому же с патологическими амбициями и неустроенной психикой. Появились в итоге переворотов тоталитарные диктатуры. В ограниченном пространстве убежищ такое общество работает чрезвычайно плохо. В итоге через некоторое время началось вооруженное противостояние между фракциями. Но ведь подземные убежища надо обслуживать. А сборище людей, не привыкших подчиняться и неготовых к физическому труду, не может успешно выживать.

— Почему вы не хотели брать на борт станций военных и безопасников?

— У них крайне своеобразная психология. Да и навыки. Вредные для тесного и закрытого сообщества. Это нам было понятно сразу.

— Что-то похожее на наших полисов?

— Намного хуже. Повышенная агрессивность, отсутствие грамотной инициативы, отчужденность от граждан, нездоровые амбиции, не соответствующие статусу. Это кланы, привыкшие жить по иным законам.

— Тогда по каким критериям отбирали в Службы безопасности станций?

— Уже из отобранного для выживания персонала. И поначалу функции у них были несколько иные. Аналог спасательной службы уже внутри станции.

— Так и было, — подтвердил Фролов. — Это у нас они позже трансформировались в надзирателей, а затем получили ряд функций. Кстати, с согласия Администрации. Сами себе выкопали могилу.

Ким задумчиво выразила свое мнение:

— У нас было не так. Полисы не имели такой силы.

— Но все равно получилась промашка в другом направлении, — задумчиво пробормотал Василий. — С одной стороны мы имеем чрезмерную опеку и потерю чувства меры. С другой: излишнюю автономию и бесконтрольность.

— Ты, о чем сейчас, кэп? — нахмурила густые брови Ким. Ей тяжело давалось взаимодействие с излишне самостоятельными спасателями. Свой независимый характер мешал.

— Нам необходим баланс. Для этого потребуется изучение опыта других станций, а также человеческого прошлого.

Сидевшие в комнате крепко задумались. Драгунова выступила первой:

— С СС 25 мы сейчас ничего не получим. Но помним многое на практике.

Ким развела руками:

— От нас проку мало. Сейчас и вовсе людей столько, что не хватит на заселение одного из жилых уровней.

— Глеб, у вас сохранился старый архив? Впереди зима, время для его изучения будет. Я вдобавок запрягу нашего администратора Елену и Малую. Пусть учатся.