Бледный король - Уоллес Дэвид Фостер

Он знает несколько каллиграфических почерков, ездил в лагерь оригами (два раза), умеет рисовать от руки поразительные эскизы местной формы и умеет насвистывать все шесть Nouveaux Quatuors [13] Телемана, а также подражать практически всем птицам, какие только мог бы вспомнить Одюбон [14]. Иногда он пишет издателям о возможных ошибках в категоризации и/или синтаксисе их учебников. Даже не будем о детских конкурсах на произношение. Он умеет складывать из обычной газеты больше двадцати видов адмиральских, ковбойских, церковных и этнических головных уборов и добровольно вызывается учить этому маленьких детей в классах К-2, на что директор начальной школы Карла П. Робинсона отвечает, что очень ценит предложение и тщательно его взвесил перед тем, как отклонить. Директор ненавидит сам вид мальчика, хоть и не понимает почему. Он видит его во сне, на рваных краях кошмаров, – отутюженная клетчатая рубашка и ровный проборчик, веснушки и легкая великодушная улыбка: все, как он умеет. Директор фантазирует о том, как втыкает в воодушевленную мордашку Леонарда Стецика мясницкий крюк и тащит мальчишку ничком за своим «Фольксвагеном-жуком» по новым ухабистым улицам пригородного Гранд-Рапидса. Фантазии налетают откуда ни возьмись и приводят директора, набожного менонита, в ужас.

Все ненавидят мальчика. Это многослойная ненависть, из-за которой ненавистники часто чувствуют себя злыми и виноватыми и сами себе отвратительны за такие чувства к успешному и доброжелательному мальчику, отчего поневоле ненавидят его еще больше за эту ненависть к себе. Все это ужасно непонятно и огорчительно. В его присутствии люди часто пьют аспирин. Единственные настоящие друзья мальчика – инвалиды, отсталые, толстые, последний выбор в команды на физре, персоны нон-грата, – он сам их ищет. Все 316 приглашений на УЛЕТНУЮ ВЕЧЕРИНКУ по случаю его одиннадцатого дня рождения – всего 322, если считать аудиозаписи для слепых, – выполнены офсетной печатью на качественной веленевой бумаге, в гармоничных конвертах с высоким содержанием тряпичной массы, надписанных вычурной каллиграфией Филиппа II, и заняли у него три выходных, и в каждом приглашении приведен пронумерованный римскими цифрами план на полдня в «Сикс Флагс», частная экскурсия доктора наук по Природному центру Бланфорд и зарезервированный банкет с играми в пиццерии и зале игровых автоматов «Шейкис» на Ремембранс-драйв (бесплатно и оплачено на прибыль со сбора макулатуры и алюминия, ради организации и возглавления которых мальчик все лето вставал в четыре утра, собирая средства для Красного Креста и родителей третьеклассника из Кентвуда с расщеплением позвоночника в тяжелой стадии, больше всего мечтающем увидеть вживую матч с «Ночным Поездом» Лейном из команды «Лайонс» со своего моторизованного кресла-каталки), и в приглашениях мероприятие называется именно так – УЛЕТНАЯ ВЕЧЕРИНКА – шрифтом в виде воздушных шариков, в подписи под иллюстрированным взрывом добродушия-желательности и всяческого необузданного крышесносного ВЕСЕЛЬЯ, с условием ПОЖАЛУЙСТА – ПОДАРКИ НЕОБЯЗАТЕЛЬНЫ жирным шрифтом во всех четырех углах каждой открытки; и 316 приглашений, разосланных почтовым отправлением первого класса каждому ученику, преподавателю, преподавателю на замену, завучу, администратору и уборщику в начальной школе К. П. Робинсона выливаются всего в девять празднующих (не считая родителей или опекунов инвалидов), и все же они неустрашимо хорошо провели время, о чем и говорится на Карточках честных жалоб и предложений (тоже на веленевой бумаге), розданных в конце праздника, а внушительные остатки шоколадных тортов, неаполитанского мороженого, пиццы, жареной картошки, карамельной кукурузы, безе «Хершис Киссес», брошюр Красного Креста и офицера Чака о донорстве органов/тканей и точного порядка действий в случае, если к тебе подойдет незнакомец, кошерной пиццы для ортодоксальных евреев, дизайнерских салфеток и диетических газировок в сувенирных одноразовых стаканчиках с надписью «Я выжил на Улетной Вечеринке по случаю 11-го дня рождения Леонарда Стецика» и со встроенными лемнискатными «Крейзи-соломинками», предназначенными на память гостям, были переданы детскому дому округа Кент через каналы и транспорт, организованные именинником уже во время большой кучи-малы с «Твистером» из соображений о тающем мороженом, черствости, потере вкуса и утрате возможности помочь не столь благополучным; и его отец за рулем универсала с деревянными панелями по бокам, придерживая голову рукой, снова торжественно заявляет, что у мальчика рядом с ним большое доброе сердце, и что он гордится, и что если мать мальчика придет в сознание, на что они оба очень надеются, то и она, знает отец, будет ужасно гордиться.

Мальчик учится на пятерки и достаточно периодических четверок, чтобы не зазнаваться, а учителя содрогаются даже от звука его имени. В пятом классе он устраивает окружные сборы, чтобы предоставить Особый фонд мелочи тем на школьном обеде, кто уже потратил свои деньги на платное молоко, но по какой-либо причине хочет еще молока или считает, что нуждается в нем. Об этом прознает молочная компания «Джолли Холли» и печатает на боку некоторых пачек по полпинты рекламный текст о Фонде и автоматический штрихованный рисунок мальчика. Две трети школы прекращает пить молоко, а Особый фонд так разрастается, что директору приходится реквизировать его в маленький сейф у себя в кабинете. Директор уже пьет на ночь «Секонал» и испытывает легкий тремор, а в двух отдельных случаях получает на дороге предупреждения за непропуск пешеходов на обозначенных переходах.

Учительница, у которой в кабинете мальчик предложил план реорганизации крючков для вешалок и обувных коробок вдоль стены так, чтобы куртка и галоши ученика, сидящего ближе всех к двери, тоже находились ближе всего к двери, второго по близости – вторыми по близости, и так далее для ускорения выхода школьников на перемену и сокращения задержек и возможных стычек и пробок недоодетых детей в дверях класса (каковые стычки и пробки мальчик потрудился в этой четверти статистически проанализировать, приложив соответствующие графики и стрелочки, но с сокрытием имен), так вот эта опытная и высокоуважаемая ветеран педагогики угрожает тупыми ножницами убить сперва мальчика, а потом себя, и ее отправляют в отпуск по здоровью, где она трижды в неделю получает открытки с пожеланиями выздоровления, аккуратно напечатанными пересказами деятельности и успеваемости класса в ее отсутствие, обсыпанные блестками и сложенные идеальным ромбиком, чтобы вскрываться лишь по легкому сжатию двух длинных граней внутри (т. е. внутри открыток), пока врачи учительницы не запрещают ей получать почту до улучшений или хотя бы обязательной в ее состоянии стабилизации.

Сразу перед большими хеллоуинскими сборами ЮНИСЕФ 1965 года три шестиклассника нападают на мальчика в юго-восточном туалете после четвертой перемены и вытворяют с ним ужасное, оставив висеть на крючке в кабинке на резинке его нижнего белья; и после лечения и выписки из больницы (не той, где в палате долгосрочного выздоровления лежит его мать), мальчик отказывается назвать нападавших по именам и позже окольными путями передает каждому записки с отречением ото всех тяжелых чувств из-за происшествия, извиняясь за какое бы то ни было нечаянное оскорбление, которым он это заслужил, заклиная нападавших, пожалуйста, забыть обо всем и ни в коем случае не убиваться от чувства вины – особенно в будущем, поскольку, как понимает мальчик, порой подобное лежит нешуточным камнем на совести, о чем он привел одну-две журнальные статьи для сведения нападавших, если им нужны документальные данные о долгосрочных психологических последствиях самобичевания, – и, в тех же записках он сообщил о личной надежде, что из этого прискорбного происшествия еще может теоретически зародиться настоящая дружба, в связи с чем приложил приглашение на короткий круглый стол на тему разрешения конфликтов (без сессии вопросов), который сам убедил проспонсировать местную общественную организацию в следующий вторник после уроков «(Будут освежающие напитки!)», после чего физкультурный шкафчик мальчика и еще четыре с каждой его стороны были уничтожены в акте пиротехнического вандализма, по поводу чего обе стороны на последующих судебных разбирательствах согласились, что тот вышел из-под контроля и не являлся умышленной попыткой ранить ночного уборщика или причинить ущерб мужской раздевалке в том размере, в каком причинил, и на суде Леонард Стецик неоднократно просил у юристов обеих сторон разрешения выступить на стороне защиты, пусть даже только с характеристикой обвиняемых. При его виде большой процент одноклассников мальчика прячется – принимает активные маневры уклонения. В конце концов ему перестают перезванивать даже непопулярные и больные. Его мать приходится переворачивать и разминать ее руки два раза в день.