Пехотинец Системы 7 (СИ) - "Poul ezh"

Держа клинок, он замер, ожидая моих дальнейших указаний. А я сосредоточился. Мне не нужны были слова или жесты. Достаточно было просто подумать. Направить волю. Мой разум, расширенный и заострённый силой Разрушителя, охватил всех разом — старика-Созидателя, воина-Стирателя, Великую Танцовщицу.

И сотни младших богов, что кормились крохами с их стола, прислуживали им и паразитировали на системе, высасывая из неё жизнь. Я видел их истинную сущность — жалкие, выгоревшие оболочки того, чем они когда-то были. Болезнь. Раковую опухоль на теле реальности, которая медленно, но верно, убивала всё вокруг.

Мой разум вспыхнул. Я почувствовал, как нити их жизней натягиваются, дрожат — а затем перерезаются одна за другой, словно тонкие струны старой арфы. Где-то там, в их пантеонах и святилищах, они мгновенно превращались в ничто. Без криков, без борьбы, без возможности сопротивляться.

Это было не убийством — это было очищением. Хирургической операцией, которую слишком долго откладывали, и теперь она должна была быть выполнена быстро и безжалостно.

Их энергия хлынула ко мне потоком — искры божественности, накопленный за тысячелетия опыт, сама их суть. Я ощущал каждую частицу этого потока, пропускал через себя, фильтровал через Кристалл Души, который стал фильтром невероятной мощности, а затем направлял дальше — в Караса. Через клинок, зажатый в его руках, сила перетекала в него, переполняя, переделывая изнутри, меняя его саму суть.

Карас застыл. Его глаза закатились, из горла вырвался глухой стон, полный боли и преображения. Тело выгнулось дугой, мышцы напряглись так, что, казалось, вот-вот лопнут от чудовищного давления. Вокруг него закружились вихри энергии, формируя кокон из чистого света. Он кричал, но его крик был заглушен рёвом силы, проходящей сквозь него.

И тут же, словно привлеченные этой чудовищной вспышкой энергии, появились они. Младшие боги, до этого прятавшиеся по углам, не помогавшие Арбитру и Баалу, они поняли, что могут умереть как черви и всё же попытались меня остановить. Те самые дураки, которые не смогли вовремя осознать масштабы происходящего или просто слишком цеплялись за свои крохи власти. Их было с десяток.

Мелкие сущности, когда-то казавшиеся непомерно сильными, теперь выглядели жалкими и потерянными на фоне общего хаоса. Их глаза горели злобой и страхом, а рты кривились в проклятиях. Они, знали, что это их последний бой, и боялись его до жути.

— Смерть! Смерть!

Я лишь усмехнулся. Моя улыбка, должно быть, выглядела ужасно на почти полностью покрытом чешуёй лице. Я даже не повернул головы полностью, лишь слегка скосил взгляд. Моё внимание было сосредоточено на Карасе, на процессе его трансформации. Но эти насекомые не давали покоя.

— Глупцы, — произнёс я, и мой голос был как скрежет металла по стеклу, усиленный новой силой. — Вы даже не понимаете, что происходит. Вы цепляетесь за труп.

Я поднял свободную руку. Движение было медленным, почти ленивым, но каждое моё действие теперь обладало невообразимой мощью. Вокруг моей ладони воздух сгустился, зашипел, а затем выстрелил десятками черных, заострённых шипов, состоящих из чистой разрушительной энергии. Эти шипы неслись не просто быстро, они двигались со скоростью мысли, пробивая защиту богов, словно туалетную бумагу.

Моя воля охватила их всех разом. Каждый из них почувствовал, как невидимая сила сдавливает их, вытягивает из них саму суть. Они корчились, кричали, их тела деформировались, а затем лопались, как перезрелые плоды. Их энергия, их жалкие искры божественности, неконтролируемо выплеснулись в пространство, а затем были тут же подхвачены и поглощены мощным потоком, который я направлял в Караса. Мне даже не пришлось прилагать усилий. Это было естественное продолжение моего контроля, моё право Разрушителя.

И тут, перед тем как закончить с потоком энергии, я заметил его. Атила. Младший бог, чьё имя я проклинал тысячи и тысячи раз с тех пор, как узнал. Ублюдок, который уничтожил мою Землю. Сжёг её дотла, стёр с лица реальности, превратил в горсть пепла. Он стоял в стороне, прижавшись к обломку колонны, дрожа от ужаса. В его глазах читалась паника — он понимал, что происходит, но понял слишком поздно. Он был не так глуп, как остальные, но и не так быстр.

Я подманил его пальцем. Один жест — и невидимая сила дёрнула его вперёд, словно марионетку на веревке. Он попытался сопротивляться, но был слишком слаб. Его тело, сотканное из остатков божественной энергии, было беспомощно перед моей волей.

— А ты, тварь, — прошипел я, хватая его за голову обеими руками. Мои пальцы, уже полностью покрытые чешуёй и наделённые чудовищной силой, впились в его виски, словно клешни хищника. — Сколько жизней ты загубил? Сколько судеб искалечил? Думал, останешься безнаказанным?

Он попытался что-то сказать, выдавить жалкое оправдание, но я не слушал. Не было смысла слушать мразь, уничтожившую мой дом. Просто сжал. Череп лопнул с мерзким хрустом, рассыпаясь кровавым месивом. Его божественная энергия, вся его жалкая суть, хлынула в меня — а затем, через Кристалл Души, в Караса. Это была не месть. Это было правосудие, свершённое Разрушителем.

— Как тыкву сраную!

Карас издал пронзительный вопль, который сотряс сам воздух. Его тело вспыхнуло ослепительным светом, который становился всё ярче, всё плотнее, пока не превратился в настоящий столп энергии, бьющий в небеса, пронзая разрушающиеся измерения. Это был не просто свет — это была сила, которая переписывала его изнутри, переделывала на фундаментальном уровне. Он больше не был простым спутником. Он становился новым богом. Богом первого божественного уровня, чистым и незамутнённым.

Когда свет наконец утих, Карас стоял, тяжело дыша, его глаза горели неземным огнём, полные силы и нового понимания. Он был жив. И он был другим. Теперь он был не просто сильным воином, а чем-то большим, чем я сам.

— Пойдём, — сказал я, ощущая, как чешуя теперь покрывает почти девяносто процентов моего тела. Ещё немного, и я стану единым целым с ней. — Там я покажу тебе, что делать дальше. Нужно добить последнее.

Мы взламывали Пантеон Троицы — запечатанное пространство, существующее вне обычных измерений Игры. Это был пузырь реальности, который три высших бога создали и тщательно оберегали, прячась там от внешнего мира, вершили свои дела в абсолютной изоляции от всех.

Барьеры, окружавшие Пантеон, были невероятно мощными, созданные с использованием древней магии и технологий Предтеч. Но для Караса, усиленного моей энергией до немыслимых пределов, они оказались всего лишь слоями кода, который можно было взломать. А для меня — просто очередным препятствием на пути к моей цели.

Вход был замаскирован вихрем чистой энергии, непроходимой стеной для подавляющего большинства существ. Но мы не были большинством. Я применил свою разрушительную силу, обрушив её на барьер, а Карас добавил свою новообретённую божественную мощь, фокусируя её в единый, проникающий луч. Вместе мы пробили дыру в этой завесе, словно разорвав тонкую ткань.

Внутри нас ждал гигантский зал. Он был настолько огромным, что стены терялись где-то в вышине, а потолка и вовсе не было видно. Всё вокруг было сделано из какого-то сияющего, но мертвого материала, похожего на застывший свет, который, казалось, когда-то был живым, но теперь навсегда потерял свою искру. В центре, на небольшом возвышении, возвышались три массивных трона, символы былой власти.

На первом троне, принадлежавшем Созидателю, лежала бесформенная серая слизь. Она растеклась по сиденью, стекала по подлокотникам вниз, образуя отвратительные лужи на полу. Отвратительное зрелище. Когда-то могущественный творец, тот, кто сформировал миры и жизни, теперь был лишь бесформенной кляксой, лишённой воли и разума. Я почувствовал от неё лишь измождённость, бесконечную, всепоглощающую усталость, которая превратила разум в желе, истощив его до самого основания.

На втором троне — троне Стирателя — была такая же слизь. Но сквозь неё ещё проступали остатки доспехов: потемневший металл, фрагменты шлема, обломки меча. Воин растворился в собственном облачении, его суть была выжжена тысячелетиями бессмысленной защиты чего-то, что давно потеряло всякую ценность, превратившись в ничто. Он защищал то, что его же и убило.